Гарольд Роббинс - Соблазнитель душ

— Ты не сердишься на нас, Пастырь? — спросила Чарли.

— Не сержусь. Вы все мои дети.

— Мы любим тебя, Пастырь. — Сара взяла его руку, поцеловала.

Мелани взяла его вторую руку.

— Мы просто хотели побыть с тобой, как бывало раньше.

— Вы сейчас со мной. Ничего не изменилось.

— Позволь нам остаться с тобой, Пастырь, — взмолилась Мелани. — Обещаем, что такого больше не повторится.

Через ее голову он взглянул на Чарли. Та все еще плакала.

— Хорошо, — мягко ответил он. — Потушите свечи и давайте ложиться спать. Но сон так и не пришел к нему, и лишь утром, увидев бородатых мужчин в широкополых черных шляпах, вылезающих из автомобиля, остановившегося у дома собраний, он наконец понял, чем вызвана его тревога.

То были брат Эли и брат Сэмюэль из церкви Сынов Господа, и Пастырю сразу стало ясно, кому продал Дом Сунг брикеты прессованной марихуаны.

Красная кожа сидений белого «кадиллака» блестела в лучах утреннего солнца. Пастырь подошел со стороны сиденья водителя, наклонился, посмотрел на регистрационный талон, прикрепленный к приборному щитку клейкой лентой. Машина принадлежала церкви Сынов Господа из Сан-Франциско. Он выпрямился и зашагал к дому собраний.

Тарц сидел за столом вместе с обоими гостями. Мужчины, в черных рубашках и брюках, с черными окладистыми бородами, не сняли шляп. Они поднялись, когда Пастырь вошел в комнату.

Пастырь не протянул им руки.

— Брат Эли. — Кивок. — Брат Сэмюэль. — Опять кивок.

Брат Эли, пониже росточком, улыбнулся.

— Пастырь, как приятно вновь увидеть тебя.

Ответной улыбки не последовало.

— Мы слышали, ты побывал в городе, — добавил брат Сэмюэль. — Почему ты не заглянул к нам?

— Не было повода, — коротко ответил Пастырь.

— Но ты провел в городе три дня, — вставил брат Эли. — Мог бы и заехать. Ты знаешь, как высоко ценит тебя брат Роберт. Он полагает, что никто не служит Богу с таким усердием, как ты.

Пастырь ответил долгим взглядом, затем сел по другую сторону стола. Закурил, откинулся на спинку стула. Лицо его оставалось суровым.

— Я уверен, что брат Роберт послал вас сюда не для того, чтобы передать мне эти слова.

Брат Эли многозначительно взглянул на Тарца, затем глаза его вернулись к Пастырю.

— Он хотел, чтобы мы поговорили с тобой наедине.

— В общине Дом Господний у нас нет секретов друг от друга. Вы можете говорить свободно как при нем, так и при любом другом из моих детей. Нам нечего скрывать.

Брат Сэмюэль поднялся. Крупный, мускулистый мужчина ростом за шесть футов, с широченными плечами.

— Послание брата Роберта предназначено только для твоих ушей.

Пастырь окинул его взглядом с головы до ног. Он знал, кто стоит перед ним. В свое время брат Сэмюэль был вышибалой в дешевых ночных клубах да выбивал деньги из тех, кто задолжал ростовщикам, а потом внезапно ему открылась истина, и он присоединился к Сынам Господа. Теперь брат Сэмюэль занимался практически тем же самым, только для брата Роберта — ставил на место несогласных.

— Ты теряешь время, брат Сэмюэль, — заметил Пастырь.

— Сядь, брат Сэмюэль, — поддержал его брат Эли. — Пастырь знает, что делает.

Брат Сэмюэль тяжело опустился на стул, на его лице читалось недовольство. Он положил руки на стол, сцепил пальцы и уставился на них.

Брат Эли повернулся к Пастырю.

— Ты, должно быть, слышал, что мы провели в штате очень удачную кампанию, в результате которой к нашей церкви примкнули еще двести новообращенных.

— Я слышал.

То была правда. Они прочесали весь штат в поисках маленьких общин и семей, едва сводящих концы с концами, обещая им спасение при гибели цивилизации, близость которой предвещали Сыны Господа.

— Двести человек, — важно повторил брат Эли. — Теперь нас более пятисот, с церквами в Лос-Анджелесе и Сан-Диего.

Пастырь молча кивнул.

— Мы становимся реальной силой. Скоро нас уже не смогут не замечать.

— Поздравляю. — Голос Пастыря сочился сарказмом.

— На нашем счету более восьмисот тысяч долларов, и каждую неделю мы собираем пожертвований как минимум на тысячу. Нам принадлежат маленькие фирмы в городах, где находятся наши церкви. Мы действительно набираем мощь.

— У вас также есть Безумный Чарли.

— Уже нет, — возразил брат Эли. — Брат Роберт выгнал его. То, чего он хотел, не укладывалось ни в какие рамки. Бог требует от нас добродетели и целомудрия. А Чарли думал лишь о сексе, пытаясь изображать Христа.

— Но Чарли держался вместе с братом Робертом со времен Сайентологии.

— Это не так, — возразил брат Эли. — Брат Роберт ушел от Эл Рона [8] Речь идет об Л.Роне Хаббарде, известном американском философе и писателе, и основанном им учении (Sientology) о возникновении и развитии человеческого общества. давным давно. Тогда он еще не знал Чарли. Он говорил мне, что Чарли лжет, рассказывая о своем прошлом, и что Чарли сидел в тюрьме в тот год, когда он, по его словам, примкнул к Сайентологии.

— И где сейчас Чарли? — спросил Пастырь.

— В окрестностях Лос-Анджелеса. Он набрал горстку девиц и пичкает их «травкой» и ЛСД. Только так он может заставить их верить, что он — Иисус Христос и что в его власти спасти их, когда придет Судный день.

— Он плохой человек. Когда-нибудь он кого-то убьет.

— Только не он, — покачал головой брат Эли. — Чарли — трус.

— Тогда он сделает это руками своих обожателей [9] Для Роббинса характерно вплетать в канву романа реально существующих людей. В данном случае речь идет о Чарлзе Мэнсоне, девицы которого, по его наущению, убили нескольких человек, в том числе актрису Шарон Тейт. .

— Это его проблема, — отрезал брат Эли. — Мы больше не имеем к нему никакого отношения.

Пастырь нахмурился.

— Но и это не причина вашего приезда, не так ли?

— Брат Роберт хочет, чтобы ты обдумал его предложение присоединиться к нам. Он полагает, что, став плечом к плечу, мы действительно сделаемся реальной силой. Может, даже более могущественной, чем Эл Рон.

Пастырь рассмеялся.

— Ни в коем случае. Мы — простая христианская община. Мы не согласны со слиянием Иеговы, Иисуса Христа и Люцефера, о котором толкуете вы. Мы верим лишь в святое искупление грехов наших, которое обещал нам наш Спаситель, Иисус Христос.

— Но брат Роберт доказал, что Иисус примирил своего отца Иегову и дядю Люцефера. В Судный день Иисус приведет правоверных под защиту Отца, а Люцефер уничтожит остальных.

— Мне он ничего не доказал — покачал головой Пастырь. И никому из тех, кто верит в написанное в Библии. Наше объединение невозможно.

— Сколько у тебя детей? — спросил брат Эли.

— Сорок с небольшим.

— Присоединяйся к нам, и их число тут же перевалит за сотню.