Алексей Горобец - И полыхал пожар дождя…

Хоть что-нибудь – для мудрости?..
Для старости?..

И не поверю самому себе.

Не верь, что дуб не ведает печали
И равнодушен к круговерти дней.
Дубы мудры, но и они устали
От желудей и зреющих идей.

Разбойный плющ оплёл твою калитку
И повитель плетень переплела.
Хоть измолиться, испоститься в нитку –
Они всю ночь творят свои дела.

Настырны, но смешливы и нежадны,
Грехов и бед не видя за собой,
Они следят, как ты свой стих нескладный
Плетёшь,
Стучишь по клавишам рукой.

Строчишь слова, пугаясь их значенья,
Пытаясь обуздать их разнобой,
Чтоб примирить с любовью нетерпенье,
С рассудком мудрость, с мудростью покой.

Мой добрый Ангел –
До чего ж нелеп он!..
В пыли, в дождях… Ну не летай за мной!
Мой путь – земной. Там и темно и слепо.
И жизнь скупа, и время так свирепо,
И пыль и зной, и бурелом лесной.

А над тобой –
Простор и ветер неба,

И небо впереди и за спиной!..

Студёный вихрь
Сметает на обочину
С дороги снег, не дав ему растаять.
Зима уйти торопится не очень-то…
Что мне отдать ей? Что себе оставить?

Что раздарить ветрам, чтоб дольше помнили,
А что снегам, чтоб легче забывали?
Глаза твои дождями переполнены.
Дожди твои простят меня едва ли.

Темным-темно…
Пора, но как не хочется!
В чертогах лета, за стеклом и сталью,
Лишь мокрый снег…
И льдится снежной талью
Душа,
И не сбываются пророчества,

И радость завершается печалью.

Тропа слепа, крива,
И не нова
Забывчивая оторопь в природе.

А где-то каплет с неба
И на взводе
Подснежная тревожная трава.

И ледниковый тает в сердце лёд,
И бредит чад лампад, и на исходе
Ущерб луны в тени окна, и бродит
По крышам ночь,
И что-то происходит –

И что-то непременно происходит

В душе твоей,
Где бездна и полёт.

Теряет осень цвет и очертанья,
И смысл,
Когда бестрепетной рукой
Большая ночь, всё просчитав заране,
Творит покой, загаданный тобой.

И сущее готовится к зиме
И торит в хлябях нам
Свой путь растанный…

И отлучаются с ночных небес туманы

Проверить
Что и как там, на Земле…

Обэриутская лексика белых снов!

Справа дао, слева – разлом:
Ломка, ислам, православные ламы,
Слалом по спинам…
Гиппопотам
Ночи
Разлёгся, на душу твою наступил.
И ни любви, ни объятий, ни крыл
Что-либо сдвинуть…
И сгинуть нельзя!

Эта стезя
Не твоя,
Но скользя,
Но слезя,
Она подошла тебе бы…

Падает снег с потеплевшего неба.

Нас осень осеняет тёплым светом,
Но мы-то знаем – скоро холода.
Ещё корпим мы здесь, на свете этом,
Всё коротаем зимы и лета.

Всё мыслим о большом, но понемногу
Смолкаем, начиная привыкать
К тому,
Что нам ни дать уже, ни взять
Из короба надежд…
И слава Богу!

И слава нашим давним временам,
И свежим дням осеннего расклада,
И холодам,
И счастью снегопада,

И опустелым рощам и лесам,

Где жёлтый зимний лист –
Твоя награда.

Скорей рассудок, а не сердце
Определит тот самый путь,
Где никуда тебе не деться –
Ни тормознуть, ни повернуть.

Весы и чаши – всё у Господа,
И гири – всё в его суме!

А сердце настучится досыта
И возопит, а время – бросово,
И суета твоя барбосова,
Осядет пылью там, вовне.

И что сказать себе и городу
О жизни? Что цена ей – грош?
Ну, избодался вусмерть смолоду,
Всё норовил судьбу за бороду
Схватить…

Но лучше не тревожь
Той тишины, где слово – золото,
Где память – зло, прозренье – ложь,
Где о любви… ну, ты поймёшь!..

И зной свой, и озноб и дрожь,
Вздохнув, безропотно вернёшь

Мерцанью звёзд, сиянью холода.

Избави, Господи,
Нас от дурного сглаза
И доброты врагов и дураков!

Убереги от приворота, глаза,
От холодов,
Когда легко и сразу
Зима накинет свадебный покров

На хмель в саду, на улицы и лица
Твоих подруг, любивших вся и всех,
На этот наш почти безгрешный грех
Измен, забвений, краденых утех,

Где всё никак
Тоске твоей не спится,
Где плачет Сыть –
Ночной печали птица,

И не спешат от нас отворотиться

Ни Гамаюн,
Ни Щур,
Ни птица Стерх…

Сегодня ветрено и сыро,
И на тебе – ну, нет лица!
Изображаю мудреца –
Пью чай, листаю «Розу Мира».

И от предвестий не укрыться:
То Яросвет и Люцифер,
То Свет высокого Единства,
То наше горестное свинство
И неизбежность Божьих Сфер…

А за окном недомогает
Облезлый куст дворовых роз,
И на спасительный навоз –
Опять его я не привёз! –
Надежд он и не возлагает.

И пламенеет Роза Мира,
И в небе ветрено и сыро,
И стонет стылая квартира,
Где всё небесное круша,
Взопрев летает на ушах,
Меж дымной кухней и сортиром,
Грозя расправой Чёрным Дырам,

Твоя отпущенная с миром,
Давно бескрылая
Душа…

Вечерний день,
Печальник мой смиренный!
Тиха река и ночь совсем близка.
Меняя галс, уходят с лёгким креном
Гружёные дождями облака.

Взыграет выпь,
Из камышей ответит
Бурчливый сом,
И, веря в чудеса,

Всё ждёт любви
В своей прохладе летней
Вдоль старых плёсов
Лесополоса.

Ничто не вечно – молкнут песни,
С пути сбиваются дороги…

Опричь себя, совсем немногим
Мы дорожим.
А что в итоге?

Нам Бог затем даёт болезни,
Чтоб мы задумались о Боге.

Чтобы мольбы
И всхлипы-слёзы
Плакучих ив – всё стало данью
Твоей скупой, как подаянье,
Судьбе,
Когда осенней ранью

Взлетят последние стрекозы,

В твоё
Поверив
Покаянье.

Будь осторожен: относись рачительно
К словам – они волшебники и маги!
Простая мысль становится значительной,
Когда её распишешь на бумаге.