Вадим Чирков - Зажги звезду. Рассказы о красных следопытах

У Красовского 600000 помощников. Это красные следопыты. Он пересылает им письма, дает задания, советует, куда направить поиск.

Поиск стал общим делом. Комсомольские и пионерские походы по местам боевой славы обнаруживают все новые безвестные могилы — о них рассказывают местные жители.

В Архиве Великой Отечественной войны в Подольске офицеры-ветераны, помощники Красовского, находят и переписывают наименования и номера частей, воевавших в Молдавии, их боевые маршруты и списки погибших с указанием адресов могил. Теперь каждое новое письмо сверяется прежде всего с этими данными.

Ветераны боев, приехавшие в Молдавию по приглашению следопытов, вспоминают места захоронения друзей, над которыми качается теперь пшеница или кивает золотыми головами подсолнечник. Ведут следопытов на холм, который называют высотой, и там показывают ничем не приметное место, которое оказывается братской могилой.

Так была обнаружена могила близ пионерского лагеря имени Дзержинского в Котовском районе.

…95-я Молдавская стрелковая дивизия обороняла 130-километровый участок фронта на Кишиневском направлении. Держала противника до 16 июля и получила наконец приказ отойти. Отходила с боями; особенно ожесточенная схватка произошла у высоты рядом с дорогой на Леушены. Здесь 161-й полк потерял сорок человек. Солдат похоронили, сильно поредевший полк покинул высоту…

Через двадцать лет бывший командир этого полка Сергей Иванович Серебров приехал в Молдавию, в ту Молдавию, которая запомнилась ему в разрывах снарядов и бомб. Приехал к солдатам, что остались на высоте, которую защищали. Сопровождал его Евгений Иванович Красовский.

Ходили по холму, — с ними были комсомольцы из Котовска, — узнавали места бывших окопов, воронки. Разрывали землю, находили то патроны, то гильзы, а то и ржавое оружие. Серебров рассказывал, как шел бой, откуда наступали на высоту немцы.

Стали искать захоронение.

— Там насыпь должна быть, — подсказывал командир полка, — мы ведь обещали вернуться.

Солнце уже заходило, все неровности холма были заметны.

— Не насыпь, — догадался Евгений Иванович, — а где земля провалилась, нужно искать.

И вот увидели притененный квадрат. Здесь? Комсомольцы взялись за лопаты.

— Нет тут ничего, Евгений Иванович, грунт, как камень.

— Смотрите — трещина. Нужно копать.

Отошел к Сереброву, увидев, как напряглось у того лицо. Встал рядом.

— Евгений Иванович! Идите сюда!

Из земли торчала плоская железка с шариком на конце.

— Что это? Не опасно?

— Должно быть, ножны штыка, — сказал, подойдя, Серебров. — Ну да, винтовка Токарева… Копайте, ребята.

Снова какой-то предмет. Ремень. Бляхи нет. И вот череп! Был среди них врач, он осмотрел череп. Покачал головой.

— Совсем молодой. Все зубы целые.

В земле открылись кости. Много костей.

— А вдруг это немцы? — сказал кто-то из комсомольцев.

— Ищите, ребята, пуговицы. Растирайте каждый комок земли.

Солнце уже садилось за лес, когда полковникам принесли пуговицу. Как драгоценность, передавали они ее друг другу, полуразрушенную тлением, с еле различимой звездочкой.

— Наши! Наши!

— Мои, — 1 говорил полковник Серебров. — Мои…

Сейчас на месте этой могилы стоит один из самых известных в Молдавии памятников — высокий обелиск, слова на котором видны издалека: «Никто не забыт, ничто не забыто».

Пятнадцать имен погибших здесь уже названы, но двадцать пять еще ждут своей очереди, двадцать пять неизвестных.

Мало надежд, что им вернут имена: 95-я Молдавская стрелковая дивизия, что обороняла Молдавию, дралась потом под Одессой и почти вся полегла в битве за Севастополь. Знамена полков были вывезены на подводной лодке. А 161-й полк воевал еще и за Сталинград, воевал храбро, его знамя находится в Центральном музее Вооруженных сил СССР.

Полковника в отставке, главного красного следопыта республики Евгения Ивановича Красовского'знали в Молдавии очень многие. И в стране тысячи родственников погибших во время войны и ветеранов с благодарностью произносят это имя — с помощью Красовского они получили возможность поклониться могиле солдата, встретиться с однополчанином, адрес которого был неизвестен.

Из-за тяжелого ранения, полученного в августе 1941 года, он не смог довоевать и жил, завидуя тем, кто дорогами войны дошел до Берлина.

Однако доля его в общем деле Победы и памяти о войне на сегодня велика. Он поднял из безвестности столько павших, столько восстановил добрых имен, о стольких подвигах стало известно благодаря полковнику в отставке Красовскому!

…Письма главному красному следопыту республики все идут и идут, кладутся по привычке на его рабочий стол — от поисковиков, от родственников погибших воинов, от ветеранов, ищущих однополчан. Самые последние — от Лидии Кулькиной, сестры летчицы, погибшей в Молдавии, от следопытов Киева, Херсона, Дзержинска, Ташкента…

Полковнику пишут, веря, что такой человек — будет жить долго-дол го, помогая бессмертию тех, кто не уходит из сердца.

На памятниках павшим высечены их имена. То десятки, а то и сотни. За каждым именем — человек.

И судьба за каждым именем, как и большинство военных судеб, необыкновенная.

Молчит камень над могилой, молчит имя, да и что в нем, таком распространенном, например, таком простом, как Иван Иванов? Оно не задержит ни взгляда, ни внимания.

Но если Попытаться узнать что-то об этом человеке и если узнаешь — глаза издали будут находить его имя среди других на памятнике — словно ты был знаком с ним лично или он твой родственник.

Маленькое село Ташлык на Днестре известно в нашей стране тысячам людей. В апреле 1944 года у села Ташлык 95-я стрелковая дивизия форсировала Днестр.

Школа в селе носит имя командира пулеметного расчета Антона Антонова, чья лодка первой пересекла кипящую от взрывов бомб и снарядов реку.

Одна из улиц названа именем героя, погибшего во время переправы, — гвардии капитана Сергея Целых.

На памятнике у сельсовета — на четырех громадных цифрах из бетона — 1944 — высечены имена других павших в бою за село и при форсировании Днестра. Их много, более 700.

Красные следопыты Ташлыка ведут поиск вот уже более 15 лет. Они прибавили к известным 61 имя.

В Ташлык, к красным следопытам, приезжают из Москвы, Киева, Ташкента… Идут вместе с ними на берег, где стоит памятник 12 апреля 1944 года., дню, когда первые лодки двинулись навстречу огню, долго вглядываются в противоположный берег, будто и сейчас еще он может осветиться вспышками выстрелов.