Вадим Чирков - Зажги звезду. Рассказы о красных следопытах

…16…15…14…

— Красавчик!!! Ты откуда?!

— Хохол!!! А ты-то как здесь очутился?! — Это были их шутливые прозвища во время войны.

Нет больше сорока лет между ними! Они снова: в том году, в том дне, в котором, расстались!

Бросились обниматься. Тискали один другого, будто проверяя, на самом ли деле друг рядом, не привиделось ли, поднимали в объятьях, хлопали по плечу. Ондатровая шапка и шляпа упали на землю, они топтали их, не замечая. Ребята подняли шапку и шляпу, стояли неподалеку, сами еле сдерживая слезы.

Во все глаза смотрели на необыкновенную встречу Галя Крецу, Эльвира Доброничка и Лиля Кольцюк, только сейчас понимая, чего стоит их дело, их переписка с ветеранами войны…

Потом оба Леонтьевича ходили по отвоеванному ими у немцев селу, узнавая и не узнавая его. Пошли на места боев, скрытые пашнями, которые похоронили в себе окопы и осколки, ржавые пулеметные ленты й гильзы.

Вспоминали распутицу и холода тех дней. Но такими жаркими были бои, что только тогда замечали солдаты холод земли, когда падали на нее ранеными. Вспомнили Ежова, разведчика, въехавшего в село на белом коне и напоровшегося на немецкий танк. Говорили о Федоре Гомузинском, который шел в атаку вместе со своим сыном, — сын в: той атаке погиб. Отец вынес тело сына из боя и похоронил в саду первого же дома в селе Подвирьевке, что было занято сразу после Медвежи…

Долго стояли вместе с красными следопытами у памятника погибшим за освобождение села. И за фамилиями на могилах видели однополчане лица живых — друзей, тех, с которыми освобождали Молдавию от фашистов холодной и жаркой весной 1944 года.

Звонок в дверь. Щелкает замок.

— Здравствуйте! Скажите, пожалуйста, в вашей квартире живет участник Великой Отечественной войны?

— Нет, такого нет…

— Извините, пожалуйста. До свидания!

Шаги по лестнице. Снова звонок.

— Здравствуйте! Скажите, пожалуйста…

— Папа! Тут спрашивают участников войны. Тебя можно назвать участником?

— А кто спрашивает?

— Пионеры.

— Скажи, что меня называли партизаном.

— Ой, партизаны нам тоже нужны! Можно войти?

— Здравствуйте! Мы следопыты из восьмой школы. Вы партизан? То есть… извините, вы бывший партизан?

— Я же сказал: меня называли партизаном…

— Кто называл?

— Оккупанты.

— А за что?

— Ну… Видать, за дело.

— Ой, а вы расскажете нам об этом?

Следопыты — семиклассницы Света Ершова и Таня Руденко — усажены на диван, а хозяин квартиры Валентин Николаевич Шлягун, сидя на стуле, начинает рассказ.

— На румынской границе с Венгрией стоит городок Аюд. Там у буржуазной Румынии в годы войны была политическая тюрьма. В этой тюрьме в сорок четвертом году сидели несколько ребят из Сорок и окрестных сел и я с ними.

Докатились до Аюда залпы тысяч орудий, заговоривших 20 августа, в час начала Ясско-Кишиневской операции, — и в политической тюрьме лязгнули тяжелые засовы на дверях, заскрипели замки…

— Выходите! — раздались голоса за дверьми. — Выходите все! Вы свободны!

Мы ничего еще не знали о Ясско-Киши невской операции, о Кицканском плацдарме, об освобождении Молдавии. Я видел перед собой только тюремный коридор, открытые двери камер и множество людей. Они, как и я, растерянно оглядывались, не догадываясь о событиях на востоке, открывших двери политических тюрем буржуазной Румынии…

Приговор военно-полевого суда 3-го армейского корпуса, объявленный 7 апреля 1944 года, приговорил Валентина Шлягуна к 10 годам каторги. Вместе с ним были приговорены к каторге и конфискации имущества еще 13 человек: дали кому 10, кому 15, кому 20, а кому и 25 лет! Еще 8 человек после суда были отправлены в тюрьму. А бывшего шахтера Георгия Гуменного приговорили к расстрелу и привели приговор в исполнение.

Но даже после суда и приговора судьи недоумевали. Эти желторотые юнцы из Сорок, восемнадцатилетние, девятнадцатилетние, родившиеся при румынской власти, ею, можно сказать, воспитанные, создали в сорок втором подпольную организацию и выступили против них! Немецкая и румынская армии — далеко на востоке, идет битва за Сталинград, битва на Волге, са-мой русской из русских рек, — а они пишут на стенах и заборах: «Да здравствует Красная Армия!» Пишут на русском языке: «Долой немецко-румынских оккупантов!»

На что эти юнцы надеются? Откуда у них такая вера в Советы, в победу?

В 1942 году они писали на стенах домов: «Победа будет за нами!»

За кем это — «за нами»? С кем они вместе?

В 1918 году в Сороки, как и во всю Правобережную Молдавию, вошли войска буржуазной Румынии. Во многих местах оккупантов встретили пушками и пулеметами. В Бендерах рабочие-железнодорожники обшили металлическими листами вагоны, превратили их в бронепоезд и вывели его навстречу непрошеным гостям. Оружием встретили румынские войска в Хотине и Сорокском уезде…

Но регулярная армия взяла верх над повстанцами. Ночь оккупации опустилась на Правобережье, и длилась она 22 года.

Многие сорочане помнят мост в центре города, где собирались безработные: маляры, столяры, каменщики, пильщики дров. Толпились они у памятника генералу Поеташу, убитому в боях 1918 года. Безработных было много — работать в Сороках стало негде. А как содержать семью? И что ждет впереди сына или дочь? Ведь учиться, кроме как в четырехлетием сельскохозяйственном лицее, негде! Окончат его — и пойдут, опять же, просить работы у генерала Поеташа…

Но вот пришел 1940 год! Вернулась в Сороки советская власть.

Вернулась — и на улицах Сорок громко зазвучала музыка великой страны, зазвенели ее песни.

Как много сразу произошло перемен! Стали открываться одно за другим предприятия, школы, исчезли безработные. Памятник генералу Поеташу свалили и увезли куда-то.

Изменилось все и в школах. Раньще ходил по коридорам и по двору с палкой в руке специальный <���учитель»: чуть что, и — раз! — тебя палкой по спине или по рукам.

На переменах стало весело, шумно — пели песни, играли, не боясь палочного сучителя». Организовали художественную самодеятельность.

В Москву, на сессию Верховного Совета, где была образована Молдав- ская Советская Социалистическая Республика, поехали двое сорочан: учитель и рабочий, — об этом говорил весь город.

К Валентину Шлягуну приехал в гости дядя, брат матери, военный командир Красной Армии. Сколько он рассказал об огромной советской стране, о ее университетах и институтах, о стройках, заводах и фабриках, о колхозах! О Москве и Киеве, о Крыме, где отдыхают шахтеры и металлурги, учителя и колхозники.