Ирина Шехонина - Творчество Т.Н.Хренникова: Исследование

Премьера Первой симфонии состоялась 10 октября 1935 года под управлением дирижера Г. Себастьяна. Вслед за этим дипломная студенческая работа молодого композитора быстро и прочно вошла в концертный репертуар разных стран. Слушателей знакомили с ней многие прославленные дирижеры, в том числе такие крупнейшие мастера, как Л. Стоковский, Ю. Орманди, Е. Светланов, Г. Рождественский. Блестящий успех симфонии был обусловлен глубиной замысла, широтой охвата жизненных явлений, свежестью музыкального материала, необычным подходом к трактовке традиционного симфонического цикла и особенно какой-то удивительной искренностью, открытостью эмоций, жизнелюбием, которые сохранятся и в дальнейшем как характерные черты творческого почерка композитора. Об этом хорошо сказал Е. Светланов. Секрет горячего приема Первой симфонии слушателями заключается, по его мнению, в «самых ярких чертах таланта Тихона Николаевича, которые определяют его индивидуальность, его творческий облик, в образном содержании сочинения, в его эмоциональном тонусе. В музыке его через край брызжет радость жизни… И музыка его — добрая, светлая, вся искрящаяся. Ему чужды мрачные настроения, трагизм, неуравновешенность, нервозная взвинченность» (60, с. 110).

Музыка Первой симфонии Т. Н. Хренникова производила неизгладимое впечатление на многих композиторов. Р. Щедрин называет ее своим «наиболее любимым сочинением», «озаренным искренностью, увлеченностью, подлинным темпераментом» (75, с. 14–15). А. Хачатурян чувствовал в ней интонации современности и восклицал: «Как верно услышал и точно передал композитор ритм нашей новой жизни!» (64, с. 8).

Необходимо подчеркнуть еще одно весьма существенное обстоятельство. Непосредственная естественность эмоционального высказывания закономерно приводит Т. Н. Хренникова к смелому использованию в симфонической партитуре песенных, романсовых, танцевально-бытовых интонаций, а это обусловливает общую демократическую направленность музыкального языка Первой симфонии, в котором отмеченная Б. В. Асафьевым применительно ко всей музыке молодого композитора смелость интонационной простоты органически синтезируется с высоким профессионализмом владения богатейшим комплексом Выразительных средств симфонического оркестра. В этом аспекте Т. Н. Хренников развивает в своем творчестве лучшие русские классические традиции. Причем именно активно развивает, так как индивидуальность его ярко неповторима и отличается динамической действенностью трансформации жизненных явлений в художественные образы.

«Тихон Хренников заговорил в симфонии ясным и выразительным языком, — писал музыковед И. И. Мартынов, — отличающимся сжатостью и лаконизмом выражения мысли, нашел общительность интонации, которая обеспечивает композитору отклик в самых широких кругах слушателей… В динамизме и устремленности I части, в мелодическом распеве II… увенчанном мощной эмоциональной кульминацией, в жизнерадостности финала, в его неожиданных ритмических поворотах и оркестровых контрастах, подчеркивающих общий характер, — во всем раскрывается мир мыслей и чувствований молодого человека 30-х годов, каким был автор Первой симфонии» (41, с. 21).

Если Первая симфония Т. Н. Хренникова в какой-то мере подытоживала достижения студенческих лет, то создание Второй симфонии было связано не только со следующим этапом творческой биографии композитора, но и со значительными историческими событиями жизни нашей страны.

Отражение мыслей, чувств, настроений народа в переломные моменты его исторических судеб всегда было свойственно крупным симфоническим полотнам. Героические события Великой Отечественной войны, атмосфера чрезвычайного напряжения, мобилизации всех сил советского народа в борьбе против фашизма на многие годы определили тематику многих масштабных музыкальных произведений советских композиторов, и в том числе симфоний.

Т. Н. Хренников откликнулся на патриотическую тему Великой Отечественной войны своей Второй симфонией. Работать над ней он начал еще в 1940 году, продолжал сочинение с 1942 года и закончил в 1944 году [3]. В это время многие ведущие советские композиторы работали в симфоническом жанре, чувствуя настоятельную потребность отобразить в глубоких обобщающих симфонических образах героические подвиги советских людей. В частности, в начале 1942 года заканчивает Седьмую, «Ленинградскую» симфонию Д. Шостакович, в 1943 году завершает Вторую симфонию А. Хачатурян и Вторую симфонию, «Родина» Г. Попов, в 1941 году пишет Двадцать вторую и в 1943-м — Двадцать четвертую симфонии Н. Мясковский, в 1944 году — Пятую симфонию С. Прокофьев. Каждое из этих масштабных полотен несет высокие гуманные идеи, каждое является огромным творческим достижением советской музыки. Одно из видных мест в данном ряду занимает Вторая симфония Т. Н. Хренникова. Партитура этого замечательного произведения написана уверенной рукой зрелого мастера. К этому моменту композитором уже были созданы опера «В бурю», Первая симфония, Первый фортепианный концерт, огромное количество музыки к драматическим спектаклям, кинофильмам, много фронтовых патриотических песен. Т. Н. Хренникова уже признала музыкальная общественность, его музыку любили. Однако знали композитора скорее по вокальной музыке, которая повсеместно распевалась и определяла настроение молодежи как в предвоенные, так и в военные годы. Возможно, поэтому некоторым музыковедам казалось, что открытая эмоциональность, песенность — самые главные и едва ли не единственные черты его творческого почерка. Вероятно, в данной связи в некоторых «рецензиях на Вторую симфонию утверждалось, что песенный мелодизм и эмоциональная непосредственность — самые главные ее черты. Это и верно и неверно. Действительно, Вторая симфония отличается мелодической щедростью и непосредственной эмоциональностью авторской речи, но это — еще отнюдь не все ее компоненты. Есть среди них более глубинные, но не менее важные особенности, которые станут яснее после внимательного рассмотрения партитуры.

Первая часть Второй симфонии — Allegro con fuoco — начинается с короткого вступления, в котором слегка намечены элементы будущих драматургических контрастов. В мужественной, волевой главной партии откристаллизовываются начальные интонации вступления. Яркая мелодия ее полна активной энергии. Форма главной партии трехчастна. Композитор здесь продолжает те приемы П. И. Чайковского, на основе которых он в свое время развертывал экспозиционное изложение главных тем в насыщенную динамикой, интенсивно развивающуюся структуру. Сначала тему ведет солирующий гобой. В интонационно-полифоническом среднем разделе многократно вычлененные мотивы главной партии вступают во взаимодействие с интонациями будущей побочной партии (вновь, как и в Первой симфонии, прочнейшее интонационное сцепление фрагментов формы, звучащее абсолютно естественно, без какого бы то ни было «глубокомысленного монотематизма»). Динамическая реприза трехчастной структуры чрезвычайно ярка: полнозвучное тутти оркестра, мощно ликующее форте с характерным ритмом аккомпанемента производят очень сильное впечатление.