Илья Эренбург - Золотое сердце. Ветер

Хотели любить, забыть…

И что могут два человека

Против одной Судьбы?

Где ты, святое безумье?

Стою у последней межи.

Быть может, я уже умер,

И только гляжу на жизнь.

(Вздрагивает)

Что это? Стреляют! близко! Они ворвались!

Гонгора, очнись!

Еще не все патроны вышли!

Мы будем на каждом перекрестке биться,

И кровью эта рука допишет

Последнюю страницу!

(Вбегает Педро)

Педро.

Они вошли. Мы пропали.

Гонгора.

Надо защищаться в старом квартале.

Баррикады. Раздать оружье. На каждой улице.

До последней пули.

Живьем не получат! Ведь красный полк еще не сдался?

Мы держим мост у арсенала?

Педро.

Выдали вождей. Все предали. Во дворце последний отряд.

Но они требуют смены. Они тоже сдаться хотят.

Что им сказать? Ведь это не герои, просто люди…

Гонгора.

Смена будет.

Педро.

Откуда? ты бредишь!

Все разбежались. Это последние.

Теперь против нас весь народ.

Гонгора.

Но смена придет, придет.

Через год, через век — не все ли равно?

У этих стен Картагена

Они закричат, целясь в ночь:

Мы пришли! мы пришли на смену!

Снова сердца закружатся в снежной вьюге…

Педро, скажи им, что смена будет!

Педро.

Оставь эти бредни! Я не пойду к ним — они меня выдадут.

Пойми же, все проиграно.

Нам одно осталось — скрыться,

В шлюпке до Барселоны.

А там за границу.

Ты будешь полезен для нашего дела, будешь нашим теоретиком,

Может где-нибудь в Женеве изучишь эти роковые недели.

Гонгора.

Ты что же, хочешь использовать ветер

Для добродетельных мельниц?

Пусть другие пишут исследования,

Наше дело — умирать,

Наше дело — сделать так, Педро,

Чтобы было о чем писать.

Педро.

Нет, мы должны себя беречь

Для новых гроз, для новых сеч.

Сгореть, как ракета — это просто глупо.

А кто будет через десять лет делать новую революцию?

Гонгора.

Революцию нельзя сделать. Она приходит сама,

Как смерть, как смерч, как чума.

Долго огонь в утробе земной цепенеет.

Законы беззаконья кто исчислить сможет?

Кто скажет любовникам новой Помпеи:

Скорее бегите с брачного ложа?

Революция приходит в некий срок таинственный;

Ничто не замедлит ее суровых родов,

В урочный час уходит, и напрасно тщимся мы

Раздуть костры ее отпылавших зрачков.

Педро, нам мало осталось — не устраивать новые заговоры,

Не начинать опять уже пройденный путь,

Но только здесь, под этой жадной лавой

Уснуть.

Педро.

Гонгора, но это ужасно!

Ведь все, все скрылись:

У Пабло я давно видел заграничный паспорт.

Хуан вчера удрал в Севилью.

Карлос перешел к Руису.

Только мы остались. Идем! Скорей! Ты слышишь? Они близко!

Гонгора.

Меня поставили на этот пост. Я только часовой.

Я не уйду отсюда. Оставь меня лучше!

Педро.

Но что ты стережешь? Дворец пустой?

Гонгора.

Я стерегу грядущее!

Педро.

Гонгора, я еще так мало жил!

Я жить хочу, просыпаться утром,

И кричать изо всех сил:

А все таки жизнь чудесная штука!

Пусть это слабость, предательство —

Я не могу остаться.

Гонгора.

Тогда — спеши! пора!

Прощай Педро!

(Педро уходит)

Христос? может быть, Христа и не было,

Но Петр был, он руки грел у мирного костра.

Их звали Пабло, Карлос, Хуан, Педро —

Искры, взнесенные ветром,

Отгорели и нет их…

Ночь такая темная!

Ты один, Гонгора!..

(Вбегают повстанцы, прохожие, рабочие)

(Голоса:

Хлеба, хлеба!)

1-ый повстанец.

Вот мы орем, а Гонгора сейчас спокойно обедает.

И уписывает хлеб, не простой — сдобный.

Знаем мы этих «друзей народа»!

2-ой повстанец.

Довольно он нас морочил!

Вот я, к примеру, человек рабочий,

Дома — семья, дети хлеба просят.

Что ж мне их кормить речами о Коммуне?

Женщина.

Мой мальчик с голоду умер.

3-тий повстанец.

Долой Коммуну! пора за ум-разум взяться!

Бабка.

И какая от нее польза, спрашивается, — от этой федерации?

Только что с голоду дохнем.

Дама.

А ведь при короле жилось не так уж плохо?

1-ый прохожий.

Хоть биты да сыты.

А хлеб! каждый день круглый, ситный…

2-ой прохожий.

Булочки, пирожки, ватрушки — чего только не было?

(Голоса:

Долой! Долой!

Хлеба! Хлеба!)

Гонгора (подходит к толпе) .

Когда все огни погасли —

Один последний…

(Его заглушает рев толпы:

Долой! Долой! Сказки!

Басни! Бредни!)

2-ой прохожий.

Довольно он нас кормил ветром!

3-тий прохожий.

Ну день гори, два гори — пора и погреться…

Гонгора.

Дайте сказать мне!

(Крики:

Долой Гонгору!

Долой федерацию!)

Молодой рабочий.

Стойте! нет пути обратно!

Пусть голод! пусть холод! пусть не дойти до небес!

Пуст на горе, на плечах и в сердцах вечный Крест!

Не для того ли даны нам руки.

Чтоб заносить их все выше и выше?

Мы не уйдем! не уступим!..

4-ый повстанец.

Довольно! слышали!

1-ый повстанец.

Он смеется над нами!

2-ой прохожий.

Что же мы сыты будем твоими речами?

(Крики:

Тащите его!

В речку! выкупать!)

3-тий повстанец.

Он, верно, обедал,

Пусть теперь водицы отведает!

(Крики:

Хлеба! Хлеба!

Молодого рабочего выволакивают со сцены)

Граф.

Братья, мы все страдали три недели от этих бандитов проклятых,

Все, все страдали — бедные и богатые.

Они преступили заповеди Божии и предались Дьяволу —

Не охраняли частной собственности, отрицали право.

Но вот вы прозрели, вернулись к Богу.

Судите сами, что лучше: ржаной хлеб или звезды с неба?

(Крики:

Мы не хотим свободы!

Хлеба! Дайте нам хлеба!)

Слышите выстрелы? Это войска Руиса.

У Руиса сколько угодно муки, картошки, риса.

Бабка.

Да, да! его солдаты едят пироги с начинкой.

Граф.

И вы будете есть — надо только выдать зачинщиков.

1-ый прохожий.

Да, где их найдешь? Небось, все удрали!

Вот! держите! Стой! ты кто?

Родриго.

Я? «Зачинщик»! Гражданин Родриго! Слыхали? (про себя)

Эх хотел я в Мексику! да вот суждено в Картагене…

Что ж можно и здесь закончить представление. (Громко)

Любезные граждане, сейчас вы меня повесите

На самом видном месте.

Ведь я невозможен в прилично обставленном государстве,

В консти-туцио-нной монархии!