Арест Ант - Как стать контрабандистом

– Живём, братва, – сообщил я своим настенным сокамерникам, – Кажись, не переиграл и это квази-чела убедил… этак в самую плепорцию. Бухла вдоволь, а сейчас и хавку поимеем. А потом и для сугреву нам вертухай притаранит стаканчик-другой.

Потирая руки, я стал разглядывать оставленную мне еду.

– Что послало государство заблудшей овечке? – промурлыкал я, оценивая беспорядочное нагромождение одноразовых упаковок.

– Не спеши, – тут же остановил я себя, – Гигиена в первую очередь. Да и не налегай особо. Говорят, с голодухи можно на понос изойти или вообще дуба дать, застряв над унитазом. А пока для поднятия аппетита уберём всё лишнее, и тогда будет нам настоящее искусство, как говаривали знатные камнетёсы Микель и Анджело 96. Вот тогда и для утробы наступит сплошной праздник.

Я сходил, взял чёрный пакет для мусора, который валялся у дверей и стал в него сбрасывать малоэстетичную еду, приговаривая, как заправский street rapper :

– Кашу спишем в парашу… что заплесневело, туда же полетело… а вот повара за это, – я повертел в руках странное рыжеватое блюдо, затвердевшее как бетон, — Кастрировать и зимой, и летом… как beef a la Stroganoff… из разных gavnoff. Так, кончаем веселиться, ищем, что может пригодиться… молоко оставим, оно хоть и свинское да финское, никогда не скисает – жизнь мою спасает. Знать бы, правда, из каких коров его доят для правильных пацанов? Что тут в упаковке кроме морковки? Ну, это и меня переживёт – консерванты всем в рот… а вот хлебом западло бросаться – можно и нарваться. Пусть себе сухареет – вертухай охренеет.

Я оглядел дело рук своих и остался доволен. Накрыть поляну получилось достойно. Два небольших пакета молока, стопка из десятка мелких расфасовок маргарина, горка хлеба, аккуратно разложенная на туалетной бумаге, несколько ломтиков сыра и, как главное украшение, две нераспечатанных упаковки обедов. Холодные, но к этому нам не привыкать.

– С голодухи грызут слухи, – провозгласил я громко, – А сытое брюхо к туфте глухо.

И тут только заметил, что меня заносит в совершенно неуёмное рифмоплётство. Пора начинать себя контролировать. А то чего доброго в местную дурку отправят щебетать, слухачи малограмотные. Не верю, что среди них найдётся хоть один взыскательный любитель изящной российской словесности. Я погрозил двери пальцем и стал готовиться к долгожданной трапезе. По очереди сорвал плёнку с обеденных подносиков. Вдохнул. Зажмурился от предвкушения и зацепил гнущейся вилкой особо приглянувшуюся миниатюрную котлетку. На вид она была изумительно хороша.

Только вот опять подвел заморский клей. При первом же укусе он стремительно выдавился из-под челюстей и по-хозяйски заполнил весь рот.

Дальнейшее лучше не вспоминать. Удивительно только что охранники так и не слетелись на мои вопли и грохот. Горячего чая я от них так и не дождался.

Утром, ещё до прихода вертухая с завтраком, я кое-как убрал мокрой туалетной бумагой подсохшие подтёки с пола, со стен и даже с двери. Нечего сор из избы выносить. У нас, у русских, собственная гордость. На вертухаев смотрим свысока. Конечно, лучше бы ещё и издалека.

С холодной ненавистью я побуравил глазами челюсти, так и оставшиеся с вечера лежать между рассыпавшимися кусками хлеба. Надо что-то делать, но делать это быстро. Иначе местные археологи вскоре обнаружат мою минеральную мумию. Вот будет праздник радости некоторым!

Я повертел в руках пустой тюбик и мысленно пожелал новых, досель неиспробованных наслаждений некоторым представителям ирландского народца, а особо их предкам. Шутники на финском рынке. Спасибо за дерьмо со вкусом клубники. Везёт им, что аборигены тут долго распробывают, а ещё дольше думают, облапошили их, или они сами виноваты, что неправильно прочитали инструкцию. Видно потому её и не прикладывают.

Довольный Василёк проявился после обеда.

Он с порога сделал приглашающий жест рукой и сообщил:

– Добрый день. Собирайтесь и пошли. Проведём короткий допрос. Надо кое-что уточнить и дополнить.

– Нет, – по контрасту с ним я был зол и хмур, – Мне нужен протезист. Не тот old fart (старпёр), что был в прошлый раз, а реальный протезист.

Василёк озадаченно подумал и уже подозрительно спросил:

– А кто такой fart?

Меня так и подмывало сообщить «You old fart!», но решил не усугублять, а то вдруг этот хоккеист засомневается и полезет искать перевод, а значение « ты придурок» ему может сильно не понравиться.

– Это другое значение old man, – быстро сообщил я и не очень покривил душой. Ведь что старик, что старый пердун вроде как физиологически взаимосвязаны друг с другом.

– Хорошо, я закажу вам протезиста на ближайшее время. Может это и к лучшему. У меня сегодня очень много работы. Значит, встретимся завтра с утра. Договорились?

– Договорились.

– А ваш адвокат будет? – в его голосе прорезалась настороженность.

– А он нужен?

– Нет, мы просто уточним вопросы, которые уже поднимали раньше.

– Значит, обойдёмся без него.

– Вот и хорошо, – Василёк опять засветился улыбкой и игриво добавил, – Очень надеюсь, что вы завтра ничего не будете от меня скрывать.

– Вали отсюда, пока я добрый, – по-русски парировал я и добавил для понимания, – Не буду я ничего скрывать. Получите свою naked truth (голую истину). Но если протезист мне не поможет в течение ближайших дней, то я объявлю забастовку. На полном серьёзе.

Василёк покивал головой и ретировался. А я опять завалился на свою бетонную плиту. Надо экономить силы, пока не станет доступна калорийная пища так необходимая для начала встречных активных действий. И встряска для моих оголодавших мозгов. А то возбуждаются только от запахов.

– Что-то у вас в камере грязно, – удивил меня Василёк на следующее утро, – Отказываетесь от уборки?

– Я? Это что, шутка?

– Да нет, не шутка. Здесь очень пыльно, – он показал на клубки пыли, разогнанные мною по углам камеры.

– И накурено, – в тон ему продолжил я, – Да и вообще это место более подходит только для local vagabonds (местных бродяг), а не нормальных людей. Особое вам спасибо за это.

– Будете говорить правду, это сразу закончится.

– Эй, турмалай, кончай свой вайлалай, – съязвил я по-русски, намекая на изрядно доставшее меня, его why lie (почему лжёшь) , – От вашей правды Сибирью пахнет.

– Нет, вас сразу направят в тюрьму города Миккели. Надолго. Но там нет медведей и тех страшных морозов.

– The hell with you! (типа «Сгори в аду!») – я даже сплюнул от такой прямолинейной наглости, – А что, местный суд уже вообще не имеет своего мнения?

– Имеет, но он будет опираться на наши неопровержимые доказательства.