Владимир Кожевников - Забытый. Литва

— Ну что? — проворчал монах.

— Что — что... Вели к бою, разворачивай в цепь. Сейчас посмотрим.

— А прикрытие?

— Пусть едут, пока едется.

Монах отвернул к арбалетчикам. Свету быстро прибавилось после предрассветной тьмы, и город увиделся уже вот — рядом, в полете арбалетной стрелы.

— Эй, поостерегись! — крикнул Юозас конникам, но те и сами уже подтянулись, поприкрылись щитами, замедлили ход, начали внимательно всматриваться в возникшие перед ними строения.

Да, странен был этот город. Телеги, юрты, мазанки, длинные низкие закуты и сараи для скотины. Ни заборов, ни ворот, ни одного приличного строения. Ни деревца, ни былинки.

— Тоже мне — город, мать их ети, косорылых! Кучи дерьма! — выругался кто-то впереди.

Дмитрий остановился. Что-то ему сразу вдруг опротивели и тишина, и холодок наступающего утра, и нехорошо заныло в животе от полной неподвижности в этих расхлюстанных нагромождениях впереди. В них не чувствовалось покинутости, была затаенность. Что-то это напоминало, он только никак не мог ухватить — что.

Всадники подъехали почти вплотную к крайним постройкам, и только тут Дмитрий осознал (Ах, черт!), что слишком уже много телег, и стоят они слишком скученно, густо как-то... и как-то слишком правильно... или наоборот, неправильно!..

— А ну, назад! — взревел он что есть мочи.

И тут же из-за телег вылетела туча стрел. Конники отскочили назад, пять человек свалились с седел.

С тыла медленно, уже развернувшись в цепь, подтягивались арбалетчики, к Дмитрию подъезжали монах с Корноухом.

— Стой, к чертовой матери! — замахал рукой Дмитрий, но те и сами все видели, монах поднял руку, и арбалетчики остановились.

Монах, подъехав, загудел невозмутимо:

— Ну, куды бечь? В кого шмалять?

Стрелять действительно было не в кого, хотя телеги — вот они, только бей! И тут Дмитрий вспомнил и ухватил наконец: первый бой! Утро, туманная прокладка над землей, дед, монах и сам он с кошелкой из прутиков на шлеме.

— Отче! А ну-ка тягайте паклю из мешков!

— А! Да! — монах машет рукой арбалетчикам, Корноух бросается к своим. Сторожа тем временем освобождали стрелкам поле деятельности, отваливали вправо-влево, проезжали за строй, устраивались поудобней, чтобы потом сподручней было кинуться вперед, Дмитрий послал гонцов к полковникам с приказом: Константину с новогрудцами объезжать город справа, Луке идти левее, выискивать слабое место.

«Не может быть, чтобы по всему периметру так было защищено! Нет у них столько войска. Константин, правда, быстро в реку упрется, и что дальше? Да что — дальше, дальше — атаковать!»

— Эй, Семен, Иванко! Скачите к воеводе новогрудскому. Передайте, чтобы шел до реки и врывался в город вдоль берега.

Отроки умчались. Арбалетчики начали пулять в телеги и юрты горящую паклю. Через несколько минут вспыхнула первая юрта, за ней какая-то арба, потом загорелось сразу в нескольких местах. Волынсное войско вывалилось из-за фланга стрелков и двинулось влево вдоль околицы, держась подальше от юрт и телег.

И тут татары наконец не выдержали. Послышался нарастающий гул, топот множества коней, и из-за строений выплеснулась лавина всадников. Визжа и бешено стреляя из луков, они кинулись на литвин. Произошло это в стороне от арбалетчиков, так что они, практически, не смогли подсобить.

«Быстро научились, сволочи!» — успел лишь подумать Дмитрий, как татары уже сшиблись с литвинами. Дистанция атаки была не настолько малой, чтобы волынцы не успели изготовиться, и не настолько большой, чтобы татарские стрелы нанесли большой урон.

Схватка получилась ожесточеннейшей, но очень короткой. Литвины выдержали удар, устояли, а потом качнулись вперед. И татары сразу побежали. Но не назад в город, а вон из города, на юго-восток. Литвины восторженно взревели.

«Неужели поддадутся?! Ведь предупреждал! Стоит бегущего татарина увидеть»...

— Андрюшка! Скачи к Лукьяну! Приказ — стоять! Васька! К Константину новогрудскому! Приказ — полки сюда! Монаху по пути передай: пусть на правый фланг оглядываются. За Константином татары могут выскочить!

Отроки бросились исполнять, а Дмитрий поехал вслед Андрюшке, разобраться с преследованием. Ему тактика татар сразу стала ясна: отступлением отвлечь на себя и увести литвин от города. Но все ли татарское войско здесь? Не сидит ли еще полк — другой где-нибудь в городе в засаде?

Он быстро нашел Луку, который, матерясь во всю глотку, наводил порядок среди кинувшихся было за татарами бойцов. Полковники и сотники изо всех сил помогали ему и довольно быстро остановили и разобрали строй.

— Ну слава тебе, Господи! — Дмитрий подъехал к Луке. — Удержал, молодец! А я уж забоялся.

— Забоишься тут! Видишь? Отскочили и встали! Готовенькие, сейчас опять кинутся. А наши, как бараны! Уж сколько лет они нас одним и тем же приемом бьют, а все никак не научат!

— Научат! Раз ругаешься, уже хорошо. Дальше что будешь?

— Да ведь сейчас полезут, опять стрелять начнут — упаси Бог! Арбалетчиков бы сюда, уж больно их много.

— Кого?

— Да татар! Прямо беда.

— Это хорошо!

— Чего ж хорошего?!

— Раз здесь много, значит, там (Дмитрий показал большим пальцем за спину) мало. А может, и вовсе нет. Вот тогда и арбалетчиков сюда можно.

Татары пошли. Снова тучей полетели стрелы. В первых рядах начали валиться с коней убитые и раненые.

— Вперед, Лука! Не дай себя стрелами избивать!

— Эй, вперед, чертово семя! — орет Лука, — Так и будем стоять, как бараны под ножом! Вперед!

Литвины бросились вперед. Опять короткая ожесточенная схватка, и татары отскочили. И опять литвины по инерции бросились вслед, и опять закричали сотники, наводя порядок.

Дмитрий, досадуя, что арбалетчики в такой момент бездействуют, все-таки тянул, ждал Константина. Наконец прискакал Васька, доложил виновато:

— Князь, воевода Константин вошел в город. Там никакого сопротивления, ни одного татарина не видать. Воевода сказал, что не может быстро вернуть полки.

«Быстро... Теперь он их вообще не повернет, раз до добычи дорвались. Но теперь у меня руки развязаны-татар сзади нет!»

— Ладно, доскачи-ка быстро до монаха. Пусть оставит сотню Ионаса там, тыл нам стеречь, а три сотни сюда. Чтоб мигом!

Через четверть часа арбалетчики подошли к строившимся после второй стычки полкам. Монах с помощью Луки разделил свои сотни и завел их в интервалы между полками.

— А ну потеснись, братва, дай стрелкам простору! — покрикивали воеводы. Но по-настоящему развернуть арбалетчиков не удалось — интервалы между полками были узки, стрелки вытянулись чуть ли не в колонны, и только выбравшись впереди фронта, смогли немного раздаться, закрыв полковые фланги.