Александр Розов - Апостол Папуа и другие гуманисты III. Эйекатль

— Aita pe-a, — возразил Иллэ, — у Маргарет подрабатывают студентки-папуаски.

— Почему папуаски? — спросил пекинский профессор.

— Потому, — объяснила Пугу, — что апостол Макнаб привез их из Папуа, учиться здесь в Атоллическом Колледже.

— В Комплексном колледже Народной католической церкви Океании — уточнил Иллэ.

— E-o, — Пугу кивнула, — и Маргарет научила их печь блинчики с кленовым сиропом.

— Кленовый сироп в Меганезии? — удивился профессор Кун, — Откуда?

— Из Канады, — сообщила юниорка оранг-лаут тоном Капитана Очевидность.

Снаружи арт-кафе «Ундервуд» напоминало брошенную и забытую шхуну, успевшую обрасти мхом. Внутри имелся зал в сюрреалистическом стиле «поле кристаллов», а за стойкой перемещалась сама миссис Блэкчок, чье сходство с египетской мумией давно превратилось в субстрат для мистических спекуляций окололитературных таблоидов.

Профессор Кун не успел оглядеться в зале, как его спутников-гидов кто-то окликнул. Точнее, оклик (командным мужским голосом) звучал так: «Хэй, ионавты, ВПП тут!». Только по реакции Иллэ и Пугу, стало понятно, что эта фраза адресовалась им. Через полминуты они (вместе с китайским гостем) приземлились за столик, где сидели двое мужчин, похожих на колониальных плантаторов-британцев XIX века. Их возраст был примерно 40 у старшего, и 35 у младшего. Старший смотрелся аристократически. Он чувствовал себя уютно в викторианском колониальном костюме. Младший выглядел несколько по-фермерски, и явно привык одеваться принципиально иным образом. Это наблюдение профессор Кун сделал сам. А Иллэ обратился к мужчинам за столом:

— Aloha foa! Это с нами Кун Цзивэй, профессор философии из Университета Цинхуа в Пекине. Цзивэй, это капитан Корвин Саммерс, и преподобный Джеффри Галлвейт.

— Иллэ, это неточность! — сразу же возразил старший «плантатор», — Я не священник, а каторжник на овцекроликовой ферме. Это существенно разные профессии, не так ли?

Вновь пришедшие, между тем, уселись за столик. Младший «плантатор» повернулся к старшему, и укоризненно заметил:

— Джеффри, вы заводите селедку за риф. Вся Западная Океания знает, что вы соавтор популярной библии Макнаба. А ваши достижения в зоотехнике овцекроликов пока не настолько знамениты.

— Пока! — подчеркнул Галлвейт, — Это только пока. Наша совместная статья с доктором Хелланикой об оптимизации машинного доения овцекрольчих, это событие в научно-прикладной биотехнологии. Пусть региональное, но событие, не так ли?

— Корвин и Джеффри всегда об этом спорят, — пояснила Пугу для профессора Куна.

— Спасибо, Пугу, это полезно знать, — сказал пекинский философ, и поинтересовался у старшего «плантатора», — мистер Галлвейт, не сочтите за бестактность, но можно мне спросить: верно ли, что вы до осени позапрошлого года служили в МИД Австралии?

— Абсолютно верно, мистер Кун. Я работал в отделе по связям с ЮВА, но затем, из-за участия в некорректных актах моего правительства, я был арестован меганезийскими военными, и далее осужден на 10 лет по делу о захвате гражданина этой страны. Но, с некоторых пор, у меня свободный режим: я могу гулять, где хочу в нерабочее время.

Профессор Кун наклонил голову в знак сочувствия, а затем задал еще вопрос:

— Мистер Галлвейт, что вы скажете о серии хроник под названием «Правдивая повесть Джеффри Галлвейта, эсквайра из Сиднея, о пребывании в стране канаков». Эти книги являются чьей-то мистификацией, или они действительно ваши?

— Они действительно мои, — сказал бывший советник МИД Австралии, — если в данной истории присутствует мистификация, то лишь со стороны тех субъектов, которые, по политическим мотивам, стараются представить мои книги, как мистификацию.

— Кэп, а что у тебя такой маскарад? — спросил Иллэ у Корвина.

— Не маскарад, а тренинг. 4 января в Тонга раут по астронавтике с королевой Боудис.

— Кэп, я в курсе про астро-раут. Но маскарад зачем?

— Мичман, читай новозеландскую «Royal Telegraph». Там объяснено, зачем маскарад.

— ОК, кэп. Я прочту для эрудиции, — сказал Иллэ.

В этот момент, сзади на его плечи облокотилась Пугу, очень довольная собой (она так скрытно сумела прошмыгнуть к стойке и обратно, что никто не заметил).

— Я заказала канадские блинчики! — сообщила он.

— Ты реальная черепашка-ниндзя! — похвалил Иллэ.

— У! Как черепашка может быть ниндзя?

— Это из мультика. Ты что, не видела?

— Нет, — она качнула головой.

— Блин, конечно, ты не видела, — сообразил он, — ну, короче, это классный персонаж.

— Я классная! — сделала вывод юниорка оранг-лаут, и уселась к нему на колени.

Профессор Кун повернулся к Корвину и спросил:

— Вы занимаетесь астронавтикой, мистер Саммерс?

— Да, я занимаюсь аэрокосмическими тематиками, наряду с авиационными.

— Замечательно! — Кун улыбнулся, — А слово «ионавты», которым вы поприветствовали молодых людей, когда мы зашли в кафе, оно имеет отношение к астронавтике?

— Да, мистер Кун. Ионавтика, это полеты в ионосфере, но ниже спутникового порога, в полосе от 60 до 150 километров по высоте. Можно считать, что это суб-астронавтика.

— А выше? — спросил китайский профессор.

— Выше, — сказал Корвин, — полоса пересечения ионавтики и астронавтики. Ионосфера пересекается с областью орбитальных полетов в полосе от 150 до 800 километров. Но, граница условна. Можно сказать, что ионосфера простирается на тысячи километров.

— Я вот что думаю, — встрял Иллэ Огвейл, — для философии важен переход количества в качество. Ионавтика — суборбитальная. Скорость ниже Первой космической.

— А я думаю, важно то, где космос ничейный! — объявила Пугу.

— Кстати, да, — поддержал Иллэ, — выше 100 километров — нейтральная зона. Хотя, есть спорная полоса геостационарных орбит, это 35 тысяч километров по высоте.

— Молодые люди, а вы действительно ионавты? — полюбопытствовал Кун Цзивэй.

— Ну… — Иллэ неопределенно покрутил ладонью, — …Мы виртуальные ионавты. Типа, пилотировали дистанционно, но сами не летали в ионосферу. Первые ионавты в реале появятся 4 января. Будет раут на Тонга, то что Корвин говорил. И там будет СКАГ.

— СКАГ, это Суперкубок Адреналинового Гейзера? — спросил Кун.

— Да, очередной конкурс спортивного экстрима. Победитель получит кубок года…

…Тут официантка притащила блюдо с горой блинчиков, кувшин кленового сиропа, и огромный самовар с канадским желудевым эрзац-кофе. Блинчики надо есть горячими, поэтому на время любые научные дискуссии были забыты. А после гастрономической победы, парочка Огвэйл ускакала куда-то, пообещав вернуться через полчаса. Корвин проводил их взглядом, и заявил:

— Ставлю двадцатку, что они не уложатся в полчаса.

— Принимаю! — и Джеффри бросил золотой листок 20 нези-фунтов на пустое блюдце.