Акрам Шарипов - Товарищ комбат

Письмо взволновало Георгия, напомнило о фронтовом товариществе дальневосточников. И как будто вновь увидел перед глазами своих однополчан, тех, кто воюет теперь на разных фронтах, и тех, кого уже нет в живых.

Губкина приятно удивило, что сержант Ахметов так быстро стал офицером. Ему вспомнилась их первая встреча, когда он принял командование взводом. Смуглолицый крепыш среднего роста, в выгоревшей хлопчатобумажной гимнастерке и больших кирзовых сапогах выглядел тогда, надо сказать, не блестяще. Правда, не только у Ахметова, но и у многих бойцов его взвода был мешковатый вид. Еще с лета они готовились к зиме, поэтому обмундирование получали на размер больше, чтобы можно было в январские морозы поддеть теплое белье под гимнастерку и ватник под шинель, а сапоги брали даже на два размера больше.

Теперь бы посмотреть на офицерскую выправку своего питомца! «По всей вероятности, нелегко было ему в училище на первых порах», — подумал Георгий. У него в памяти еще свежа была напряженная подготовка будущих офицеров в сокращенные сроки обучения, девизом которых было: «Прежде, чем повелевать, научись повиноваться!»

Губкин, зная характер Ахметова, понимал, как трудно ему было в военном училище. Он его помнил еще сержантом, когда тот на все имел свое собственное мнение. А это, по убеждению Губкина, для командира любого ранга немаловажно. И сейчас он не сомневался, что Ахметов после окончания училища стал не просто лейтенантом, а командиром с боевым опытом, что особо высоко ценилось на фронте.

После госпиталя Георгию ко многому пришлось привыкать заново. Он подробно ознакомился с журналом боевого пути дивизии. Особенно заинтересовали его страницы, где рассказывалось о первых днях войны, о тяжелых боевых действиях однополчан на границе с Восточной Пруссией в сорок первом году.

Губкина удивило и обрадовало то, что дивизия Городовикова вела бои на тех же рубежах у государственной границы с фашистской Германией, где воевал его брат.

Мысли о судьбе брата не давали ему покоя. Что с ним? Где он — погиб или в плену? Пропал без вести — еще не значит, что убит…

В резерве Георгий с головой окунулся в уставы, инструкции, изучал сущность взаимодействия пехоты с танками и артиллерией при прорыве заранее подготовленной обороны. Но через неделю затосковал, захотелось вернуться в свой батальон. После того как его ранило, батальоном командовал бывший помощник начальника штаба полка капитан Щепетильников, и, судя по всему, неплохо командовал. Он встретил Губкина доброжелательно, рассказал о проделанной большой подготовительной работе к предстоящему наступлению. Из разговора Георгий понял, что Щепетильникову хочется остаться в должности комбата.

23 июня 1944 года началось наступление советских войск в Белоруссии. Дивизия генерал-майора Городовикова действовала во втором эшелоне 5-й армии. К концу первого же дня операция достигла наивысшего накала. Соединения первого эшелона штурмовали позиции противника, преодолевая яростное сопротивление гитлеровцев, стремившихся удержать белорусский выступ. Каждую траншею, дзот, позицию, инженерные заграждения приходилось брать в ожесточенных схватках. Тяжелые бои развернулись на флангах армии генерала Н. И. Крылова.

Несмотря на трудности наступления, командарм Крылов все еще не вводил в сражение второй эшелон. Батальоны и полки дивизии Городовикова имели приказ быть готовыми развить успех в ночь на вторые сутки наступления. Но ввод дивизии в сражение ночью не состоялся. Все решили, что наутро обязательно будут брошены в бой. Но и на следующий день дивизия продолжала двигаться за наступающими, совершая длительные переходы с отдыхом. Никто не знал, когда их введут в сражение и введут ли вообще. Первый эшелон все наступал и наступал, как будто собирался без остановки дойти до границы с фашистской Германией. И хотя успешное продвижение радовало солдат и командиров, но внезапный отрыв частей первого эшелона действовал на людей расслабляюще.

В результате успешного наступления наших войск в районе Витебска оказались в окружении крупные силы противника. Однако группировке в пять тысяч человек под командованием генерала Хиттера удалось вырваться из кольца и выйти на рубеж Ляпино, Песочное, юго-западнее Витебска. Только тогда по распоряжению командующего фронтом Черняховского на ликвидацию прорывавшихся частей противника командарм Крылов бросил дивизию Городовикова.

На третий день наступления Губкина вызвали в штаб дивизии.

— Комбат майор Стручин заболел, вам придется принять командование первым батальоном. — Городовиков вопросительно посмотрел на него.

— Есть, принять батальон Стручина! — бодро произнес Губкин, хотя в душе огорчился, что принимает не свой батальон. — Спасибо вам, что направляете в родной полк, — добавил он с улыбкой.

— Желаю успеха, товарищ капитан! — Комдив крепко пожал комбату руку. — Не мчитесь сломя голову. Вперед посылайте разведку…

Командира полка Гринченко Губкин не застал. Начальник штаба показал по карте со всеми подробностями маршрут, по которому майор Гринченко повел первый и третий батальоны прочесывать ближайший лес.

Губкин двинулся следом. По пути подвернулась батальонная походная кухня. Повар при виде капитана привстал и отдал честь.

— Куда, солдат, путь держишь со своей «пушкой»? — пошутил Георгий Никитович, глядя на кухонную трубу, из которой шел слабый дымок.

— Начальник штаба приказал догнать стрелковые роты на передовой. Говорит: «Поторопись! Если твоя кухня будет впереди, ни один солдат не отстанет», — ответил повар.

— На передовую так на передовую. Поехали! — Георгий подсел к повару.

— Ехать-то можно, товарищ капитан, только у вас вроде оружия нет. Как будете бить фашистов? Неровен час, встретить можем.

— Твоя правда, солдат! Пока доедем до хозвзвода батальона, можем и с гитлеровцами встретиться. Оплошал малость. Подожди-ка, я мигом. — И побежал обратно в штаб.

Однако там личное оружие ему выдать не смогли, так как склады отстали. Георгий вернулся к повару ни с чем. В лесу было прохладно. Утреннее солнце еще не успело пробиться сквозь листву кряжистых дубов и стройных березок. Мирно шелестели деревья.

Пока ехали, повар рассказал о своем командире батальона, о том, что недавно прибыл новый замполит, младший лейтенант, а до этого был капитан. Так неожиданно для себя Губкин узнал последние батальонные новости. И, когда солдат замолчал, спросил:

— Давно поваром служишь?

— Еще до войны был поваром ресторана парохода «Жан Жорес», плавал на линии Москва — Уфа.

— Интересный маршрут?

— Еще бы! Плывем по белой-белой реке, она так и называется — Белая, затем по Каме, Волге, Оке, Москве-реке. Швартуемся у причала столицы, гуляем по Москве. Как в сказке!