Валерий Карбалевич - Александр Лукашенко: политический портрет

И обратная закономерность. В своей первой речи после вступления в должность президента в июле 1994 года он констатировал: «Главная причина тяжелой ситуации в промышленности — это бездеятельность руководителей предприятий». Прошло 14 лет. 25 января 2008 года, при посещении ОАО «Світанак» в Жодино, Лукашенко заявил: «В этот год я вступил с убеждением, что у нас директора — бездельники».

От таких представлений один шаг до решения экономических проблем с помощью уголовного преследования хозяйственных руководителей. И он был сделан. Еще в ноябре 1994 года, через четыре месяца после вступления на должность президента, Лукашенко прокомментировал случившееся накануне падение российского рубля следующим образом: «Если бы подобное произошло в Беларуси, мы бы выяснили пофамильно, кто конкретно в этом виноват, и эти люди были бы арестованы в течение суток, независимо от должностей, независимо от того, депутат — не депутат». Вскоре тюрьмы были заполнены бизнесменами, банкирами, директорами предприятий, председателями колхозов и другими хозяйственными руководителями.

Уголовное преследование кадров, нагнетание страха стали фактором экономической жизни. В рамках созданной экономической модели роль материальных стимулов, которые в нормальных хозяйственных условиях являются основным двигателем развития, сильно ограничена. Поэтому их пытаются заменить репрессиями и страхом. В СССР в 1930-е годы «борьба с вредительством» выполняла важную хозяйственную функцию. Сегодня такими же методами президент пытается заставить работать белорусскую экономическую модель.

5 марта 1998 года Лукашенко выступает с докладом на совещании по вопросам развития сельского хозяйства в Гродно, говорит о бесхозяйственности: «Падеж скота достигает тысяч голов. Зерно в некоторых районах гноят тоннами. Технику нерадивые механизаторы, при попустительстве специалистов и руководителей, добивают до ручки. Неужели снова вводить уголовную ответственность? Неужели без призрака колонии нельзя сберечь общественное, как свое».

А вот еще любопытный сюжет. В 2001 году президент приезжает на химический комбинат «Азот» в том же Гродно. Рабочие стали выказывать недовольство тем, что это процветающее прежде госпредприятие стало банкротом. Лукашенко в ответ обратился к стоявшему рядом генеральному прокурору В. Шейману и сказал: «Сколько уголовных дел возбуждено по руководству МТЗ? 16, кажется. Упаси Бог, если и у вас такое произойдет после соответствующей проверки. Остается надеяться, что не прядется менять руководство «Азота», чтобы сделать производство снова рентабельным».

Однако, несмотря на внешнюю гротескность, белорусская модель мобилизационной экономики долгое время работала на уровне, способном обеспечить социальную и политическую стабильность в обществе. С пропагандистской точки зрения она достаточно функциональна. Народу нравится, что власть не спит, а действует энергично, президент всех заставляет работать. А вопрос об эффективности этой работы для обыденного сознания довольно сложен.

С самого начала своего президентства Лукашенко выступил пламенным пропагандистом и защитником советской модели сельскохозяйственного производства. В этом смысле в какой-то мере концептуальным стал его доклад на совещании по проблемам АПК в Гродно в марте 1998 года. Он прозвучал как хвалебный гимн колхозно-совхозному строю. Там были смелые философские обобщения, претендующие на открытия всемирно- исторического значения. Для доказательства того, что сельское хозяйство, основанное на государственно-кооперативной собственности, было всегда эффективнее частнособственнического землевладения, президент предложил новую версию мировой истории: «Анализ многолетнего исторического опыта ведения сельского хозяйства в нашей бывшей большой стране и практики зарубежных государств позволяет заявить, что в аграрном секторе экономики Беларуси будущее принадлежит крупному коллективному хозяйству… Давайте посмотрим правде в глаза. Кто и при какой форме собственности достиг самых высоких показателей в Европе? Голландцы — на государственных землях. А в мире? Крестьяне Израиля на государственно-кооперативных. Кто добился самого крупного и самого быстрого на планете прироста сельскохозяйственной продукции? Китай, где нет официальной частной собственности на землю». (В другом выступлении Лукашенко приводит похожую аргументацию: «Например, в Израиле и Норвегии почти нет частной собственности на землю, но есть высокоэффективное сельское хозяйство»).

Это заявление хотелось бы прокомментировать, ибо приведенные факты весьма сомнительны. В Голландии 65 % сельскохозяйственной земли, а в Норвегии все сельхозугодья находятся в частной собственности. Что касается Китая, то его пример является наиболее красноречивым аргументом в пользу неэффективности колхозной системы. Бурный рост аграрного производства там действительно произошел, но только после того и в результате того, что начиная с 1978 года были распущены сельскохозяйственные коммуны (китайские колхозы), а землю поделили между крестьянами. Опыт китайской аграрной реформы стал в мировой литературе хрестоматийным примером эффективности преобразований социалистических кооперативов. И в первую очередь на этом настаивают сами китайцы.

Возвращаясь к советскому опыту создания колхозов, Лукашенко, по существу, оправдывает насильственную коллективизацию, уверяет, что это был правильный путь: «Главные результаты подтверждают жизненность сельскохозяйственной кооперации в различных ее формах. Она выдержала испытание временем, обеспечила продовольственную, а значит — и национальную безопасность страны… В колхозах и совхозах сформировалась наиболее благоприятная среда человеческого обитания с развитой социально-культурной, образовательной и медицинской инфраструктурой. В коллективистской морали сегодняшнего села воплотилось общинное сознание крестьянина, психология «беларускай вясковай талакі», христианские нравственные ценности, идеи трудолюбия и социальной справедливости семидесяти советских лет».

Хотелось бы заметить, что даже в советские времена эпитетом «колхозный» отмечали все самое отсталое и деградирующее. Поэтому тезис, что «в колхозах и совхозах сформировалась наиболее благоприятная среда человеческого обитания», звучит курьезно.

Продолжим дальше цитирование доклада: «Поэтому опора на колхозы и совхозы, на кооперативы — это не дань ностальгии по политическим институтам советских лет, а результат глубокого осмысления аграрного опыта человечества, трезвый экономический и технологический расчет в осознанный политический выбор…