Майкл Бэрьер - Уолт Дисней: человек-студия [litres]

«Остров сокровищ» вышел в июле 1950 года. Доходы от него оказались немалыми: студия и РКО получили 4,8 миллиона долларов, в три раза больше себестоимости (около 1,8 миллиона). Все не подлежавшие обмену фунты Уолта были израсходованы. Однако производство фильмов в Великобритании казалось удачной затеей, и Дисней с РКО решили сделать еще один.

В команде, работавшей над «Историей Робина Гуда», осталось всего три американца: продюсер Пирс, сценарист Уоткин и менеджер диснеевской студии по производству Фред Лихи. Все они вылетели в Лондон в феврале 1951 года. «Поначалу, – рассказывал Уолт, – мы хотели построить сюжет вокруг юного персонажа Бобби Дрискола, мальчика, который околачивается возле лагеря Робина Гуда. Но это пришлось отбросить». Бобби и так был оштрафован на сотню фунтов во время съемок «Острова сокровищ» за работу в Англии без разрешения министерства труда.

К осени 1950 года, выбирая актера на роль Робина Гуда, Дисней остановился на кандидатуре Ричарда Тодда. «Я не хотел играть Робина Гуда, я считал, что такая роль ниже моих способностей, – рассказывал Тодд. – Да я и не мог им быть по своему телосложению. Но Уолт убедил меня, он сказал, что Робину Гуду не обязательно быть крепким и массивным, он – подвижный, быстро соображающий парень среднего телосложения, как раз моего». Поколебавшись, Тодд дал согласие в январе 1951 года.

Он присоединился к Пирсу и Уоткину в Лондоне для обсуждения планов. В автобиографии он написал: «Меня подкупало внимание к деталям. На каждом из собраний по сценарию присутствовал художник, делавший зарисовки. Когда расположение и ракурс камеры были обдуманы и встречали общее одобрение, художник рисовал картинку, в точности изображавшую то, что будет снято. Потом делали фотокопии этих рисунков и помещали их в папки, и в конце концов у каждого из нас появились толстые подшивки с изображением каждого кадра».

Таким образом Дисней контролировал киносъемки: планирование каждого кадра было тем же самым, что раскадровки, которые использовались для производства мультфильмов. Другие кинорежиссеры, например Альфред Хичкок, сами делали такие раскадровки. Однако когда режиссера Кена Эннекина пригласили снимать «Робина Гуда», он получил уже готовый кадроплан.

«Позже я обнаружил, – писал в своей автобиографии Эннекин, – что на пятьдесят процентов такой метод работы объяснялся желанием Уолта контролировать съемочный процесс и творчески влиять на него, несмотря на отделявшее его расстояние в шесть тысяч миль. Каждую неделю в ходе подготовительных работ серии последовательных рисунков отсылались в Бёрбэнк, а потом возвращались с исправлениями Уолта и его замечаниями. Потом мне вручали их как Библию: они были важнее самого сценария».

У Диснея были и другие способы для руководства. В марте 1951 года в длинной памятке Персу Пирсу и Фреду Лихи он высказывал мнение о тестовых съемках с исполнителями главных ролей в костюмах. Его обеспокоили костюмы, выбранные для Джоан Райс, исполнительницы роли Мариан: «Женщины того периода закрывали подбородки шарфами, но, по-моему, это не лучшее обращение с женским лицом… когда мисс Райс появляется переодетая пажом, ее костюм выглядит громоздким и тяжелым. Эта блуза или туника слишком длинная, недостаточно открыто тело мисс Райс, и я думаю, что это преуменьшает ее женственность. Гораздо лучше будет показать часть бедра».

Таким образом, для руководства съемками Диснею было совершенно необязательно на них присутствовать. Съемки начались в самом конце апреля 1951 года, но Дисней не покидал Бёрбэнка до июня. Да и находясь в Англии, он посещал съемочную площадку «нечасто, время от времени, – сообщает Ричард Тодд. – И он никогда там долго не задерживался… Он не создавал помех. Не обсуждал фильм, по крайней мере – со мной. Он как будто наносил дружеский визит, просто чтобы поболтать».

Получился средний фильм, уступавший голливудской версии истории Робина Гуда, с успехом выпущенной в 1938 году. Дисней стремился к большей аутентичности исторического антуража, но сама по себе легенда о Робине Гуде вовсе не исторична, да и у Диснея норманнские короли и королевы не только говорят по-английски, а не по-французски, но и высказываются как англо-саксонские патриоты.

Третий английский фильм Диснея, «Меч и роза», романтическая история из времен Тюдоров, снят уже не в партнерстве с РКО . Фильм профинансировала «Уолт Дисней Бритиш Филмз», полностью принадлежавшая Диснеям. Уолт вылетел из Лос-Анджелеса в Лондон 23 июня 1952 года и вернулся в США рейсом на Нью-Йорк в сентябре, то есть в Англию он прибыл за несколько недель до начала съемок, а уехал до их окончания.

Кен Эннекин участвовал в планировании будущего фильма с самого первого дня. «От Ларри Уоткина мы получили сценарий, одобренный Уолтом, – писал он. – Я работал в компании Стивена Граймза, молодого английского рисовальщика. За четыре месяца у нас появились все сцены с инструкциями по декорациям и съемке и с рисунками». Ричард Тодд тоже вспоминал о «частных собраниях, посвященных сценарию, когда постановка каждого из моментов действия была продумана и воплотилась в зарисовках, фотокопии которых получил в подшивке каждый из нас».

У работы над диснеевскими фильмами была, как писал Тодд, «своя специфика»: «Царила семейная атмосфера. Ощущалась гармония, отчасти благодаря отеческим заботам добродушного Перса Пирса, отчасти благодаря тому, что мы все хорошо друг друга знали, – но, главное, благодаря ровности графика работ, что стало результатом предшествовавших недель тщательной подготовки». Эта обстановка как нельзя лучше подходила Эннекину, который был «спокойным, мягким режиссером, понимавшим актеров и умевшим добиться от них лучших результатов». В «Мече и розе» положительно сказалось и внимание Эннекина к взаимоотношениям персонажей, и тонкая игра троих исполнителей главных ролей: Тодда, Глинис Джонс и Джеймса Робертсона Джастиса. К сожалению, не удалось передать масштабность событий. Хотя в фильме полно королей и герцогов, к примеру, Джастис играет Генриха VIII, а Джонс – его сестру Марию Тюдор, интимный драматизм любовной истории не уравновешен ее показом на фоне грандиозных исторических событий. За это нельзя винить Эннекина: таков был сценарий. Диснею слишком полюбилась Англия, и это не пошло на пользу его фильмам.

«Меч и роза» стоил больше, чем «Робин Гуд», а принес вдвое меньше – 2,5 миллиона долларов.

Дисней и Ричард Тодд прекрасно спелись в период создания «Робина Гуда». «Мы часто виделись, когда он приезжал в Англию, – писал Тодд, – и потом, когда я бывал в Голливуде, вне зависимости от того, работал я на него или нет, он брал меня под свою опеку». Тодд был чрезвычайно привлекательной личностью, красивым и умеющим произвести эффект актером, номинированным на «Оскара» за первую роль в голливудском фильме в 1948 году и к тому же настоящим героем: он был первым британским солдатом, высадившимся с парашютом в Нормандии в 1944 году. В 2004 году Тодд говорил: «В то время, в пятидесятые, я был очень самоуверен. Думаю, это из-за войны. Я чувствовал, что имею право на авторитет». Дисней, который был почти на восемнадцать лет старше, показался Тодду «очень благожелательным. По-моему, он уважал меня – ну, в общем-то за небольшие заслуги. Мне не нужен был дублер для трюков, они все очень беспокоились из-за моей страховки, а Диснею, я думаю, это скорее нравилось. В Англии он немного походил на сноба. Я не знаю, как он вел себя в Америке, но в Англии ему нравилось бывать среди важных особ. А я был вхож к некоторым из таких. И ему нравилось бывать со мной на некоторых сборищах». Дисней планировал снять четвертый британский фильм «Роб Рой, горец-разбойник» – в Шотландии, в 1953 году, с Тоддом в главной роли.