Майкл Бэрьер - Уолт Дисней: человек-студия [litres]

Дисней уже почти десять лет подумывал о каком-либо фильме, посвященном Дэви Крокету. В 1947 году в перечне сценарного отдела упоминался «первый набросок» музыкального фильма на эту тему, сделанный художником из Миссури Томасом Хартом Бетоном, проработавшим у Диснея совсем недолго.

(Кстати, в первые послевоенные годы у Диснея также недолго работали и другие знаменитые художники и писатели, например, Сальвадор Дали и Олдос Хаксли. Уолт нанимал их по разным причинам. Для привлечения внимания к фильму он хотел включить в один из сборников-«упаковок» сегмент, подготовленный Дали, – он назывался Destino («Судьба»). Хаксли, по замыслу, должен был помогать с экранизацией «Алисы в Стране чудес». Ничего из всего этого не вышло.)

В 1948 году Дисней опять собирался запустить фильм о жизни Дэви Крокета. Но только сейчас, благодаря телешоу, замысел осуществился.

На главную роль Дисней выбрал Фесса Паркера. Он был, конечно, высоким и красивым, но не это отличало его от других популярных молодых мужчин 50-х. Фесс Паркер обладал двумя неоценимыми достоинствами: он вел себя непринужденно перед камерой и очень убедительно говорил в кадре. «Паркер в роли Крокета принес на маленькие экране чувство живого присутствия персонажа. Люди смотрели на него, слушали его и заводились. Его лицо и его голос выражали все, что было тогда в США идеально мужского», – писал журналист Боб Грин.

Всего вышло три телешоу о Крокете, но Дисней потратил на них больше, чем другие телепродюсеры на аналогичные телепроекты. Он снимал их на месте событий, в Северной Каролине и Теннесси, в итоге фильм выгодно отличался от обычной голливудской продукции.

Телефильм о Крокете был принят зрителями восторженно. Песня Джорджа Бранза и Тома Блэкберна, ставшая там музыкальной темой, месяцами держалась на вершине хит-парада. Весной 1955 года огромные толпы приветствовали Паркера во время рекламного тура по двадцати двум городам. Оборот торговли енотовыми шапками и другими товарами, напоминавшими о Крокете, исчислялся миллионами долларов.

Дисней получил предложение сделать из трех телевизионных шоу о Крокете один полнометражный фильм. Кинокартина в цветовом варианте «Дэвид Крокет, Король диких земель» вышла летом 1955 года. Доходы от показа составили 2,5 миллиона долларов, причем посмотреть фильм приходили люди, которые уже видели телевизионные шоу с черно-белым изображением.

Дисней начал сотрудничать на телевидении, надеясь использовать его для собственных целей, рекламируя свои парк и фильмы, шедшие в кинотеатрах. Но помешательство на Крокете показало ему, что в действительности телевидение непредсказуемо. Оно подарило Уолту состоявшуюся звезду, актера, с которым он подписал контракт лично, помимо студии, и карьера которого была в его руках. В мае 1955 года Уолт сказал: «Мы получили кучу предложений от других студий, которые хотели бы одолжить Фесса Паркера, но у нас впереди еще четыре фильма о Дэви Крокете, так что им придется подождать до следующий зимы».

Предполагалось создать еще четыре эпизода с Паркером в роли Крокета для «Диснейленда». Два из них начали сниматься на месте событий, в Огайо и на Миссисипи, в июне 1955 года. В середине июля Уолт вызвал Паркера и его партнера по съемкам, Бадди Эбсена, чтобы они спели в кинотеатре «Голливудская чаша» на двух концертах, 14 и 15 июля, называвшихся «Приношение Уолту Диснею». На концертах исполнялись музыкальные номера из фильмов Уолта, а завершалось действие исполнением «Баллады Дэви Крокета» Паркером, Эбсеном и хором «Роджер Вагнер Корал». Эти концерты состоялись по случаю официального открытия Диснейленда в воскресенье, 17 июля. Трансляцию с открытия вел на всю страну телеканал ABC .

Ко дню открытия сооружение парка еще не завершилось. Дисней часто подчеркивал, что, на его взгляд, работы будут продолжаться бесконечно: «Этот парк всегда будет развиваться, и всегда будут происходить улучшения и дополнения». Но Диснейленд 17 июля еще не был готов к посещению публики, хотя посетители все равно должны были там появиться. График работ оказался трудоемким и в итоге выполнить его не удалось.

Дисней слишком долго снимал фильмы и вообразил, что построит Диснейленд так же быстро, как декорации для съемок. Теперь ему пришлось столкнуться с реальностью в виде тех требований, которые законом предъявлялись к строительству. Однажды, обходя стройку вместе с ее начальником, отставным адмиралом Джо Фаулером и с Диком Ирвайном, Дисней взбесился, увидев, какое количество бетона выливается для закладки фундамента железнодорожной станции Мейн-стрит: «Когда Джо закончит закапывать деньги под землю, у нас ничего не останется на прочие расходы!» Потом он вспылил по поводу рытья сухого дока для судна «Марк Твен» с гребным колесом: «чертова канава» показалась Уолту очередной «гробницей Тутанхамона». Еще долго Уолт называл док «Канавой Джо» и саркастически окрестил его «Гаванью Фаулера».

Несмотря на крайне жесткий график работ, можно было предвидеть, что строительство не закончится в срок и что затраты превзойдут ожидания. А кроме того, такой график мог привести к проблемам с рабочими. И это тоже произошло, вскоре после открытия парка забастовали водопроводчики.

Предварительно подсчитанная стоимость строительства увеличилась вчетверо. Джо Фаулер объяснял: «Когда начались работы на месте, у меня был бюджет в четыре с половиной миллиона. Тогда еще отсутствовали какие-либо планы застройки. Через два месяца, в сентябре, сумма расходов дошла до семи миллионов. В ноябре – до одиннадцати. Мы еще обсуждали стоимость в одиннадцать миллионов в апреле 1955-го, когда я провел Роя и представителя Банка Америки по Мейн-стрит, они все бегло осмотрели, и человек из банка сказал, что дело, похоже, приближается к пятнадцати миллионам. Ко времени открытия мы потратили уже семнадцать».

Когда денег стало не хватать, Диснеи начали продавать доходы от выпуска фильмов на ближайшие пять лет, получая деньги вперед.

Уолт чаще всего приезжал на стройку по субботам. Как рассказал Харпер Гоф «Билету “Е”», «Уолт выглядел обескураженным, потому что казалось, что там ничего не происходит. По-моему, он думал, что ему стоит глазом моргнуть, и работа будет завершена к его приезду. А там еще только месили грязь, еще ничего не строили. Он говорил: “И когда у вас уже будет что-нибудь, что отличается от простой ямы?” Через неделю он говорил: “Поеду-как я туда и расшевелю их немножко”. А потом: “Черт, никаких изменений… они вообще работают или как?” И я показывал ему готовые котлованы для заливки бетона в том месте, где должен быть водопад».

По воспоминаниям ландшафтного архитектора Моргана «Билла» Эванса, Уолт приезжал на стройку в конце каждой недели, «и мы исполняли нечто вроде субботнего ритуала. Случалось, что мы шли по стройке с Джо Фаулером, Диком Ирвайном и Уолтом, за нами тянулись все рабочие, и Уолт говорил: “Джо, вроде как это дерево стоит слишком близко к пешеходной дорожке?” Он оборачивался и спрашивал: “Как насчет того, чтобы его передвинуть, а?”» В дереве могло быть пятнадцать тонн, но Эванс передвигал.