Майкл Бэрьер - Уолт Дисней: человек-студия [litres]

Разительно новый подход Уолта к парку развлечений незамедлительно сказался и на его бизнесе. Чем приятней посетителям было находиться в парке, тем дольше они там оставались, а чем дольше оставались, тем больше тратили. За семь недель после открытия в Диснейленде побывало уже не меньше миллиона человека, на 50 % больше, чем ожидалось.

Судя по воспоминаниям, Уолт и его подчиненные в это время постоянно решали проблемы разного масштаба. Они пытались сделать парк удобнее. Например, поначалу за вход в него надо было платить один доллар, а отдельные аттракционы стоили от 10 до 35 центов. Посетителям и служащим было неудобно возиться с мелочью, поэтому в Диснейленде начали продавать билеты с отрывными купонами на восемь аттракционов. Такой билет стоил 2,5 доллара и в среднем соответствовал обычным затратам посетителя.

Недочеты в устройстве аттракционов поначалу обнаруживались один за другим. Режиссер-аниматор Кен Андерсон, вынужденный делить свое время между диснеевскими фильмами и увеселительным парком, рассказывал про павильон «Приключения Спящей красавицы»: «Было задумано, что посетитель сам как бы превращается в Спящую красавицу, которой угрожает опасность. Но никто об этом и не догадывался. Люди просто недоумевали, где же тут эта чертова красавица».

Диснею пришлось нанимать дополнительных людей, наводивших порядок в парке и охранявших его. То, что делала компания, которая по договору должна была этим заниматься, сводилось к очень поверхностному поддержанию чистоты. Охранники думали, что их обязанности – оберегать собственность Диснея от хулиганов, и потенциальных хулиганов они видели во всех, кто проходил через ворота. Для популярности парка было жизненно необходимо, чтобы Дисней, избавившись от подобных людей, заменил их своими служащими, обученных вежливому обращению с клиентами. Каким бы прекрасным ни был Диснейленд, угрюмые служащие могли испортить весь эффект.

Однако Уолту не давало покоя, что все эти толпы посетителей находятся вне его контроля. И тут он проявил настоящую предпринимательскую сметку. Он понял, что порядок легче поддерживать, если посетители будут думать, что делают то, что им хочется, а не то, чего от них хотят другие. Чтобы создать иллюзию независимости, Дисней позаботился о множестве мелких усовершенствований, – например, вместо ограды вокруг клумбы проложили короткий удобный путь через нее.

Джон Хенч, один из художников диснеевской студии, входивший в команду по разработке паркового дизайна, спустя годы писал: «Чтобы устройство парка в большей степени отвечало потребностям и запросам гостей, мы должны были присмотреться к ним, кататься вместе с ними на аттракционах, есть вместе с ними в ресторанах… Уолт настаивал на этом. Это было нам в новинку. Мы, производители фильмов, привыкли сидеть в “парилках” на студии, с реальными зрителями мы дела не имели. Выходя же в парк, мы изучали, как обращаются с посетителями, следуют ли люди по предлагаемым маршрутам, как они выражают свои эмоции. Мы сумели понять, что происходит у них в головах».

Уолт постоянно бывал в парке, – он надзирал уже не за его сооружением, а за его функционированием. Его сопровождало полдюжины главных сотрудников, занимавшихся именно Диснейлендом. Делались заметки, обсуждались фотографии, снятые во время этих инспекторских прогулок, предлагались возможные улучшения. Через день или два они приходили к Уолту с эскизами, и он говорил: «А с этим давайте не побоимся зайти еще дальше» – или: «Давайте сделаем иначе, как-то вот так». После таких обсуждений все шли вместе с Уолтом есть гамбургеры, которые он любил.

Годами анекдоты о первых годах Диснейленда всплывали в мемуарах и официальной хронике. Вэн Арсдейл Франс, руководитель обучающих занятий для диснеевских служащих, написал в своих мемуарах: «На аттракционе “Круиз в джунглях” время заезда равнялось по замыслу семи минутам. Когда в жаркий день собирались очереди из сотен людей, операторы аттракциона ускоряли катание, и однажды пассажиром в одном из таких укороченных заездов стал Уолт. Он подбежал к Дику Нунису (администратору Страны приключений): “Дик, сколько длится катание на этом аттракционе?” – “Семь минут, сэр”. Уолт был в адской ярости: “Я сейчас побывал там, поездка длилась четыре минуты, и посреди пруда с бегемотами мы мчались так быстро, что я даже не мог понять, бегемоты это или носороги”. Дик, подвергшийся сокрушительной атаке Диснея, принял важное для карьеры решение. Он попросил Уолта, чтобы тот прокатился в этом павильоне вместе с ним и объяснил бы ему, как Уолт хочет, чтобы этот аттракцион функционировал.

Дисней нашел время и провел час, объясняя, как все должно действовать, и как играть в этом шоу, – потому что это ведь шоу-бизнес. «Если время поездки семь минут, а вы сокращаете его на три минуты, то это как если бы зритель смотрел фильм, в котором не хватает нескольких катушек пленки».

Потом Дисней велел провести обучающее занятие для сотрудников парка. Через неделю он пришел с проверкой. Они с Диком посетили пять разных аттракционов. Дик рассказывал: «Когда мы вышли из последнего павильона, Уолт улыбнулся мне и показал большие пальцы, поднятые вверх».

Можно предположить, что ни одна из их пяти поездок не длилась меньше надлежащего времени.

В этой истории, как и в других, Дисней предстает образцовым предпринимателем, чутким к тому, как клиенты реагируют на работу его заведения. Его внимание к деталям простиралось вплоть до палочек мороженого: «только плоские, на округлую посетитель может наступить и упасть».

Первый «адреналиновый» аттракцион, разновидность «американских горок», появился в Диснейленде в июле 1959 года. Тогда же открылись еще два больших аттракциона, подводная лодка и монорельсовая дорога, и ни один из них не нарушал тематического принципа устройства. Американские горки находились внутри миниатюрного макета горы Маттерхорн, и кабины для катания напоминали сани для бобслея. А подводная лодка напоминала лодки со стеклянным дном во флоридских Кипарисовых садах, только обзор открывался через дверные проемы, а не через пол.

Итак, парк открылся, и Уолт, конечно, использовал свою еженедельную телепрограмму, чтобы увеличить его популярность. Некоторые из выпусков были полностью или частично посвящены парку. Но какую бы пользу ни приносило телевидение, оно требовало затрат. Рой Дисней жаловался в декабре 1955 года на то, что «до сих пор себестоимость нашей продукции значительно превосходила прямой доход. К счастью, избыточные расходы покрываются благодаря косвенным доходам, связанным с ТВ», – тут примером мог быть фильм о Дэви Крокете. «Однако, – продолжал Рой, – что касается нашей будущей телевизионной продукции, ее объем будет серьезно сокращен, пока мы не увидим, что она приносит прибыль напрямую».