Борис Наумов - А почему бы и нет

— А не заметно! — преодолевая чувство восторга и страха, попробовал я пошутить.

— Да, вот на авеню двадцать, есть указатель номера дома и его координаты, — в ответ на мою шутку, более удачно, пошутил Яша.

— По этому штреку, знаешь, что такое штрек? — завёл со мною разговор Николка.

— Да. Мы это уже учили. Это горизонтальная горная выработка без выхода на поверхность.

— Вижу, грамотный. Так вот, по этому штреку мы на поезде поедем к месту нашей работы.

— Шутите? — усмехнулся я, хотя видел аккуратно уложенные рельсы.

— Купейных вагонов нет, но всё же помчим с комфортом.

— Там, куда мы приедем и есть наше место работы, наш забой. Обязанности свои знаешь? — спросил Яша.

— Конечно, — с некоторым чувством обиды ответил я. — Буду документировать всё, что увижу.

— Ну, всё не надо документировать. А только ту поверхность, которая появляется после взрыва.

Тут всё загрохотало, и по рельсам к нам приблизился состав. Весь поезд состоял всего из двух вагонов. Хотя и вагонами их можно называть условно-так — крытые тележки на колёсах. Из одного вагона вышли четыре человека — грязные, пыльные, усталые, но весёлые, улыбчивые.

— Привет, кроты — обратился к нам один из прибывших, и все, по очереди, поздоровались за руку.

— Крепильщики скоро закончат своё дело и можно приступать к бурению. Удачи вам.

— И вам хорошо отдохнуть, — ответил Николка, и мы разошлись в разные стороны. Они — в клеть, мы — в вагон поезда.

— Длина этого штрека около километра, — Яша продолжал знакомить меня с подземным городом. — Так мы всё дальше и дальше уезжаем от родного дома. Не заскучаешь?

— Постараюсь, — скромно ответил я.

Человек — не знаю, как назвать его: машинист, водитель или вагоновожатый — сидел в кабине первого вагона и готовился к отправлению поезда по расписанию. Объявления об отправке не было, и мы вскоре рванули вперёд по звенящим, стучащим, вибрирующим рельсам.

Штрек представлял собой улицу с односторонним движением. Он изгибался, сужался, расширялся. Временами вправо и влево отходили от него другие выработки — тёмные и узкие.

— Когда-то мы здесь работали, добывали золото, — поймав мой заинтересованный взгляд, сказал Яша.

— Золото? — удивился я. — Здесь и золото есть?

— Да шутит он, — более серьёзный Николка остановил завравшегося напарника. — Золота на руднике нет.

— А какие минералы есть? — поинтересовался я у Николки, хотя, в общем-то я представлял, что такое полиметаллический рудник.

— Ты спрашивал о золоте. Есть и золото, но у нас оно не имеет промышленного значения. А так: пирит, халькопирит сфалерит, галенит, кварц и другое. В основном свинцово-цинковая руда.

Я помнил всё, о чём говорил Николка, из техникумовских лекций. Но меня сейчас больше интересовало окружение.

Штрек становился всё уже и менее привлекательным. По правой стенке висели редкие фонари, а крепёжные конструкции казались менее надёжными.

— Ну, вот мы и дома! — воскликнул Яша, спрыгивая до остановки поезда из вагона.

Впереди стояли, ожидая нашего поезда, крепильщики. Они сделали своё дело, подготовив для нас фронт работ.

Опять приветствия, короткий обмен репликами, и мы разошлись в разные стороны.

Когда я подошёл вместе с ребятами к забою, я обалдел от волшебной красоты. Влага, оставшаяся после промывки забоя от пыли, делала его новогодней ёлкой. Свет от моего фонаря, направленный на него, отражался от влажных кристаллов пирита, галенита, халькопирита и других минералов. Всё это, словно гирлянда на ёлке, украшалось жилами и прожилками зелёного малахита и белого кварца.

Мне было не до работы. Я очарован и практически обездвижен. Сейчас я полностью понимаю Бажова, который увидел в аналогичной красоте сказочное королевство.

— Хватит любоваться, — вывел меня из ступора Николка. — Приступай к работе.

Я подошёл к забою, с помощью рулетки и геологического компаса нанёс на бумагу размеры, углы залегания и точные названия всего, что я видел на поверхности забоя.

Мои спутники готовились к бурению шпуров для закладки взрывчатки и дальнейших взрывных операций.

Закончив работы по документированию, я с интересом наблюдал за действиями горных мастеров.

Несмотря не страшную запылённость воздуха и специфичную смесь запахов от бурения, я поймал себя на мысли, что вот оно здесь моё геологическое счастье.

Несколько часов потребовалось рудным проходчикам, чтобы пробурить в твёрдой породе необходимое количество шпуров и заправить их взрывчаткой. Я всё это время был свободен, любовался шахтно-рудными красотами и слаженной работой забойщиков.

Когда всё было подготовлено для взрыва, Николка собрал всё оборудование и приказал мне собираться к эвакуации. Особых сборов у меня не было, и я вместе с уставшими от тяжёлого труда забойщиками покинул красивое, но опасное место.

Взрыв был такой силы, что мои уши, хоть я и прикрывал ладонями, минуту-две отказывались что-либо слышать.

— Скоро приедут крепильщики, нам надо ликвидировать следы нашего «преступления», — шутник Яша был в своём репертуаре.

— Какого преступления? — не понял я шутки.

— Мирового уровня.

— Не понял, — я выглядел перед Яшей глупеньким мальчишкой.

— Надо смыть следы, которые мы здесь наследили.

Я и теперь, ещё не всё, понимая, вопросительно смотрел на Николку.

— Надо забой помыть, чтобы пыль освободила красоту для твоего обозрения. Ты же должен зарисовать новую картину.

— Наши товарищи по бригаде отгрузят руду, а крепильщики закрепят штрек от обвала.

— Ну, а мы вместе с тобой — шутил Яша , — поедем в санаторий.

Струя воды, которой Николка поливал забой, прибила пыль и обнажила то, что вызывает восторг у любого наблюдателя. Я вторично за смену наслаждался, рассматривая сверкающую руду.

Когда приехал поезд с людьми для продолжения работ в забое, мы сели на освободившиеся скамейки и по рельсам загремели в обратную сторону.

Клеть поднимала нас на поверхность и мы, молча, наслаждались её скоростью. Ребята стояли рядом со мной спокойно, а я чувствовал болезненное давление в ушах. Яша видел мою скривившуюся физиономию и решил шуткой отвлечь меня от неприятных ощущений.

— Чтобы не лопнули уши, Боря, выйди на следующей остановке, отдохни, а мы позже за тобой приедем.

Действительно, время от времени клеть останавливалась, входили рудокопы с других горизонтов.

— Следующая остановка будет последней, — продолжал Яша шутки, — ты можешь выйти и пойти пешком. Там от ствола идёт штольня. Она сейчас не рабочая. Если пойдёшь по ней, всего метров триста, то выйдешь на склон горы. Очень красивый пейзаж.

— Действительно, — поддержал Яшу Николка, — после долгого первого пребывания под землёй, тебе не помешает подышать свежим горным воздухом.