Борис Наумов - А почему бы и нет

— Да, я знаю.

— Так вот. Банк Чаунского района обратился к нам, чтобы мы выделили им человека для помощи в проведении этого мероприятия. Мы тут с начальниками поговорили и решили тебя командировать в банк на два месяца. Будешь ездить, летать по району и заниматься обменом денег у местных жителей.

— Но я же не банкир и в этом деле.

— Там ничего сложного не будет. Старые возьми, новые отдай. Поездишь на вездеходе, на собачках или полетаешь на самолёте. Увидишь, как живут чукчи. Это же интересно. Согласен?

— Не знаю, — колебался я, хотя какой-то интерес появился. — Когда надо дать ответ?

— Только сейчас, ни минутой позже.

— Почему такая спешка?

— У них в банке сейчас, в три часа, состоится совещание и оформление кандидатов. Так, что через полчаса надо быть там.

— Хорошо, я согласен.

— Поздравляю, банкир, будь аккуратен.

Я прямо из кабинета Главного геолога отправился на собеседование в банк.

На совещание собралось человек двенадцать. Я представился.

— Присаживайтесь, — сказали мне. — Сейчас зайдёт управляющий, и мы начнём.

Кроме меня, было ещё человек пять или шесть прикомандированных к банку для проведения обмена денег.

Вступительная речь управляющего была обычной и не интересной. Конкретная и персональная часть относилась лично ко мне:

— Так, Борис Петрович, — подсел ко мне инструктор, — как вы знаете, с первого января, в стране начнётся обмен старых денег на новые, в масштабе один к десяти. Вы будете работать в самом северном участке в посёлке Янранай. Севернее вас уже никого не будет — как эти слова легли мне на сердце — это самый сложный участок. Ваша команда будет состоять из пяти человек. Вы — старший, у вас будет два кассира и два милиционера для сопровождения и охраны. Они будут всегда с вами и днём, и ночью с самого начала и до конца командировки. Жить вы будете в Янранае, в помещении почтового отделения. Начальник его будет одним из двух ваших кассиров. Кроме него, заведующая местным клубом будет вторым кассиром.

Со всеми уже есть полная договорённость. К вашей бригаде будет прикреплён самолёт АН — 2. По первому вашему требованию самолёт к вам прибывает для полётов по чукотским оленеводческим стойбищам и пастбищам для обмена денег у местных пастухов. Вот в этой папке у вас будет подробная инструкция по порядку и времени вылетов. В зависимости от погоды, может быть корректировка графика вашей работы. Это вы решите на месте и по согласованию с авиаслужбой. Самолёт предназначен только для дальних стойбищ, а на ближайшие точки вы будете ездить на собачьих упряжках. С местным совхозом это тоже согласовано. Начальник вашего почтового отделения будет держать с ними связь, и вызывать собачьи упряжки.

Вы получите сто тридцать тысяч новых рублей. Соответственно, при полном обмене, у вас должен быть один миллион и триста тысяч рублей. Думаю, что до полного обмена дело не дойдёт. Вот банковские мешки, где нужно будет хранить деньги. Для постоянного хранения начальник почты выделяет вам сейф. Вы вместе с милиционерами ночевать будете тоже на почте. Вот так, вроде бы всё. Более подробно можете ознакомиться с инструкцией, которая здесь в папке. Всё ясно?

— Да, как будто, всё понято, хотя и непривычно.

— Это государственное задание и должно пройти без сучка и задоринки.

— Постараюсь.

— Командировочные деньги получите после возвращения.

— Хорошо, понял.

— Первого января в восемь утра вы должны быть здесь. Вас будут ждать вездеход и два милиционера. Вы получите деньги и на вездеходе отправитесь в Янранай. Инструкции начальнику тамошней почты и заведующей клубом отправлены.

— Ясно.

— Счастливой дороги и удачного обменного процесса.

На следующий день я сообщил Акраминскому, что с первого января меня здесь не будет.

— Я в курсе дела, — сказал он, прищурившись, и добавил, — удачи в финансовых делах.

— Спасибо, думаю, не подведу.

Новогодний вечер я провёл вместе с командой борцов во дворце культуры. Чего-то выдающегося на этом вечере не было, и через час после наступления Нового года, когда в Москве было четыре часа дня, мы разошлись по домам.

Первое января, морозное утро, градусов тридцать с минусом! Я получил в банке мешок с деньгами и, в сопровождении одного из милиционеров, сел в кабину вездехода. Взревел мотор и мы, попрощавшись с Певеком, отправились в суровые северные края Чаунского района. Познакомившись с охраной, мы с милиционерами тут же перешли на «ты», так как нам предстояло и днём и ночью быть рядом и творить «государственное дело».

Водитель вездехода знал куда ехать, а я сидел, не видя и не зная ориентиров, по которым можно было бы определить наше местонахождения.

Спустя несколько часов, мы прибыли в самый северный посёлок страны Янранай. Несколько деревянных домов, клуб, начальная школа, почта, магазин — вот всё, чем был богат этот населённый пункт.

Мы подъехали к почтовому отделению, начальник почты встречал нас у открытых дверей. Погода здесь в заполярье в середине зимы, когда круглые сутки ночь, стабильно северная, температура выше минус тридцати не поднималась. Близость Северного ледовитого океана, несмотря на сплошной ледяной покров, делала воздух влажным и тяжёлым.

Клубы пара через открытую дверь почты валили навстречу нам, словно в жаркой сауне.

— Виктор, — представился хозяин почты, — ждём вас, заходите.

Мы — два милиционера и я — назвали свои имена. Захватив с собой драгоценный мешок, тулупы из оленьей шкуры и продуктовые запасы, мы вошли в жарко натопленное помещение и оказались в небольшом зале почты, где стояла железная печь. В ней игриво и приятно плясали языки пламени. От этого чуда исходил такой горячий воздух, что хотелось тут же присесть рядом и смотреть-смотреть на весёлые язычки пламени. В дальнем углу стоял огромный сейф, который на ближайшие недели или месяцы будет хранилищем нашего богатства. Слева было маленькое окошечко с поднимающейся, на высоту просунутой руки, створкой.

Справа от входа была внутренняя дверь в спальное помещение, где стояли две кровати и железная двухсотлитровая бочка, наполненная снегом.

— Это что за бочка? Вместо холодильника? — спросил я у Виктора.

— Нет, так мы добываем здесь питьевую воду. Снег растает и вода готова к употреблению.

— А почему она в спальне?

— Другого места нет в этом заведении. У нас печка горит круглые сутки, так, что холод от бочки мы не ощущаем.

— А где же вы дрова берёте для буржуйки?

— Дрова мы используем только для растопки, а дальше горит всё время уголь.

Мы уже разделись, в помещении было уютно. Виктор поставил на стол сковородку с какой-то заманчиво пахнувшей едой. Он нас ждал и захотел удивить своим гостеприимством.