Михаил Портнов - Американские горки. На виражах эмиграции

Университеты смотрят не только на академические успехи на тестировании (и не только), но и на «общественное лицо» абитуриента. Особенно этим известны те университеты, которые готовят будущих «прорабов капиталистической перестройки». Было три дня в году, когда школьники всей страны писали SAT-тест (дословно Академический Оценочный Тест, стандартизованный тест для приема в высшие учебные заведения в США).

Просто для иллюстрации того, что такое Лос-Альтос хай-скул: в тот день, когда SAT-тест писала наша дочь, 15 человек по стране набрали абсолютный максимум баллов. Двое из них учились в одном классе с нашей дочерью, один из них был её хорошим другом и членом шахматной команды.

Дочери набранных на тесте баллов хватило для поступления в Беркли. Уж почему так карта легла, я не знаю, но поступила она в 1996 году на журналистику. А потом, через некоторое время, поменяла специальность на историю.

Первый год студенты в Беркли должны жить в общежитии. Это стоит денег. В стоимость также включено питание в университетской столовой. Мы все втроем пошли на экскурсию по кампусу, и в столовую тоже заглянули. Ассортимент обширный, и блюда очень даже аппетитные. Удобно, вкусно… Мы остались довольны. Но уже через пару месяцев выяснилось, что студенты всё равно питаются в основном в других местах, – в городе. Да, вкусно, да, качественно, да, разнообразно… Тем не менее столовская еда приедается довольно быстро.

Общежитие вполне приличное: многоэтажное современное здание с коридорной системой. Комнаты маленькие, на двух человек. Вмещаются туда две кровати, два столика, два стула, в общем-то и всё. Имеются ещё встроенные шкафы для одежды. Туалеты и душевые на этаже. Причем душевые не делятся на мужские и женские. Изоляция на уровне кабинки.

Соседок по комнате у дочери в первый год было двое. Первый семестр с ней жила одна славная девочка, потом её сменила другая. Вторая девушка была немного странная. Она приходила с улицы в пальто и ложилась в нем на кровать. До двух-трех часов ночи она разговаривала по телефону с ухажером. Музыку она ставила с шумом дождя. То есть это была не музыка, а просто запись шума дождя. Было бы натяжкой сказать, что дочери нравилось жить в общежитии. Мы ждали перевода на второй курс, когда можно будет снять ей жилье.

Но снять оказалось намного сложнее, чем мы могли себе представить. Снимать было просто нечего! А то, что имелось, – туда не то что зайти, просто рядом проходить было страшно: запущенное, крохотное, будто это не жильё для взрослых людей, а кукольный домик самодельный, в грубой картонной коробке из-под обуви. Это то, что имелось на расстоянии пешего хода от кампуса. А у студента такое расписание, что между занятиями может быть «форточка» на пару часов и жить далеко от кампуса очень неудобно. Тем более что у дочери машины нет. А если бы была, то появилась бы проблема, где её парковать.

Промучившись в поисках арендной квартиры и придя в состояние полной безнадеги, мы поняли, что надо покупать квартиру на три года, что остались до окончания учебы. Конечно, при её продаже нам придется заплатить комиссионные агенту, и, вероятее всего, мы останемся в убытке, но хотя бы ребенок будет жить три года в человеческих условиях.

Если вы думаете, что в Беркли вблизи кампуса полно жилья на продажу, то хочу вас разочаровать: там его крайне мало. Практически вовсе не на что смотреть. Нам просто сильно повезло: попалась квартирка с одной спальней, просторная, 720 кв. футов, в очень симпатичном доме, пять минут пешком до кампуса. В доме всего 12 квартир, и он находится на северной – холмистой, более живописной и более востребованной – стороне от кампуса. В доме есть подземная парковка, что крайне важно в условиях катастрофической нехватки парковочных мест для автомобилей в этих краях. Цена нас шокировала: 130 тысяч за одну спальню, мамма мия! За нашу квариру в Маунтин-Вью, с двумя спальнями и площадью 1200 кв. футов, мы заплатили столько же всего несколько лет назад. Но выбора не было. Мысленно простившись с даунпейментом, мы купили эту квартиру, которая нам в общем очень нравилась. И дом нравился. И то, что от нас до ребенка в случае чего можно за час доехать, тоже большой плюс.

В США у детей есть такая манера: уезжать подальше от дома для того, чтобы реально почувствовать себя самостоятельными. В Беркли, кстати сказать, заметно больше приезжей молодежи из Лос-Анджелеса, чем местной. Но и местные ребята норовят уехать в Южную Калифорнию. Тем более что там нет дефицита хороших университетов. Тот же UCLA – один из лучших в стране, и обучение стоит столько же, что и в Беркли, они в одной системе.

Университетских систем в штате Калифорния три:

– частные (из локальных это Стэнфорд, Санта-Клара, Голден-Гейт);

– государственная сеть UC (University of California) – подороже, посложнее поступить. Это Беркли, Лос-Анджелес, Санта-Барбара, Санта-Круз, медицинский в Сан-Франциско, Дэвис, Ирвайн, Сан-Диего… Всего десять;

– государственная сеть California State University – подешевле, подемократичнее, легче поступить. Это Са-Франциско, Сан-Хосе, Хейвард и другие. Всего в штате их 23, и они делают своё дело: охватывают недорогим высшим образованием широкие массы калифорнийской молодежи.

Советский анекдот: в Сахаре как-то решили построить коммунизм. Делали все по науке: сначала установили советскую власть. Затем провели коллективизацию, индустриализацию, культурную революцию. И совсем уже было построили коммунизм, но на семидесятом году советской власти начались перебои с песком.

Рент Контрол (rent control) – это некий набор правил для контроля стоимости арендного жилья. Правила эти действуют на территории, определяемой муниципалитетом. Набор правил меняется от местности к местности. Общая идея такова: ограничить произвол лендлорда в установлении цен и защитить от их быстрого роста квартиросъемщика, который давно живет в арендуемой квартире. В Сан-Франциско значительная часть многоквартирных домов находится под Рент Контрол. Эти дома труднее продать другим инвесторам, поскольку те не могут в них ничего существенно поменять – невыгодно вкладывать деньги в ремонт.

Беркли – город ещё более либеральный, почти коммунистический. Это не шутка. Много лет там выбирали мэром коммуниста. В Беркли масса бедноты, живущей в субсидированном жилье. Много афроамериканцев с низкими доходами. И повсеместно коммунизм в виде Рент Контрол защищает права бедных и обездоленных от злых и алчных домовладельцев.

Проблема Рент Контрол, как и коммунизма в целом, заключается в том, что всё, что контролируют коммунисты, быстро приходит в негодность. Вкладывать деньги в ремонт и поддержание жилого фонда нет смысла, поскольку арендную плату существенно повышать нельзя. Раз в год городские власти принимают решение, на сколько разрешается поднять цены. Обычно это в районе 1–1,5 % при инфляции в 3–4%. То есть недостаточно, чтобы было экономически оправдано вкладывать деньги в ремонт.