Петр Яшек - Заключённый с боевиками ИГИЛ

В те моменты я думал об апостоле Петре, и не только потому, что носил его имя. После воскресения, встречаясь с учениками, Иисус трижды спрашивал Петра: «Любишь ли ты Меня?» Я думал о словах, произнесённых Иисусом после ответа Петра: «Истинно, истинно говорю тебе: когда ты был молод, то препоясывался сам и ходил, куда хотел; а когда состаришься, то прострёшь руки твои, и другой препояшет тебя и поведёт, куда не хочешь» (Евангелие от Иоанна 21:18). Тюрьма была тем местом, куда я не хотел идти, но в одном я был твёрдо уверен: Господь поместил меня сюда, и у Него были на это Свои причины, независимо от того, что будет со мной дальше.

Вернувшись из заседания суда, я узнал, что переведён из переполненной общей камеры в меньшую одиночную, шириной два и длиной четыре метра. В отличие от моего первого опыта пребывания в одиночном заключении в «холодильнике» тюрьмы НСРБ, в этот раз в камере было жарко. Потолок был намного ниже, чем в большой общей камере, из которой меня только что перевели (настолько низкий, что я дотянулся до него рукой), и большая серая плитка, которой были облицованы стены, служила изоляцией, удерживая жаркий знойный воздух внутри небольшого пространства.

Кроме этого, в отличие от моей первой одиночной камеры, эта не была по-настоящему одиночной. Через коридор находилась большая камера, наполненная огромным количеством заключённых, с которыми, если бы я повысил голос, думаю, смог бы поговорить. Некоторые из них напомнили мне о Хасане и Куве, и я ещё раз помолился за своих суданских братьев.

В этой маленькой камере было так жарко, что пот мгновенно испарялся с кожи, оставляя кристаллы соли. Снаружи постоянно налетала пыль, и каждое утро мне приходилось выметать её маленькой метлой, лежащей в углу.

Ночью я старался уснуть на одеяле, однако каждое утро просыпался с лицом, прижатым к красной ковровой дорожке, испачканной грязью, мочой и испражнениями, которые покрывали пол. Так или иначе, даже в этих трудных обстоятельствах я мог быстро погрузиться в глубокий спокойный сон. Необъяснимо, как всё время, проведённое в тюрьме НСРБ, а также в полицейском участке «Нияба-Мендола», я мог спать так спокойно!

Иногда я знал, что сон был результатом изнеможения моего мозга и истощения воображения. Но иногда я чувствовал, что посредством снов Бог напрямую общается со мной. В одном сне я видел, как мне вернули мой паспорт. Он был так изношен, что почти распадался. «Что бы это значило? Боже, неужели Ты говоришь мне, что моё заключение продлится намного дольше, чем я ожидаю?»

В конце апреля в полицейском участке меня снова навестил г-н Слама. Он сообщил, что через несколько месяцев чешское правительство переводит его на новое место работы и он больше не будет находиться в Каире. Я испытывал благодарность за его доброту и за то, что, общаясь с моей семьёй, он утешал их. Я молился, чтобы мой следующий защитник был так же добр и внимателен ко мне, как г-н Слама.

Во время этого визита г-н Слама преподнёс мне лучший из подарков — третье письмо от моей семьи и чешскую Библию! Я не мог поверить своим глазам. Он сообщил, что моя Библия — это подарок от нового сотрудника консульства и предоставлена по просьбе моей семьи. Наконец-то я смогу держать в руках драгоценное Слово Бога и размышлять над Его прекрасными обетованиями! Тот миг был самым счастливым с момента моего ареста в декабре, и этот простой жест поднял мою дружбу с г-ном Сламой на новый, более глубокий уровень.

Впервые мне также разрешили оставить себе письмо от моей семьи. После моей последней встречи с г-ном Сламой я спрятал его в Библию, вернулся в камеру и сразу же уселся на пол читать. Однако без очков я не мог ничего видеть, даже когда прищуривался. Шрифт был слишком мелкий.

Через два дня мне наконец удалось заполучить свои очки и ручку, хранившиеся в багаже. Теперь, когда я мог видеть, то использовал свободное место в письме от семьи, чтобы записывать свои размышления при чтении Библии. Вскоре весь лист был исписан ссылками на Священное Писание, молитвами и мыслями, которые давал мне Господь. Я понятия не имел, как долго мне будет разрешено пользоваться Библией, поэтому начал жадно заучивать стихи наизусть.

Каждый день, с 8 часов утра до 16:30 или даже до 17 часов вечера, в мою камеру попадало достаточно солнечного света, чтобы я мог читать. Я прижимал Библию к решётке на двери или в окне и читал так долго, как только мог. Никогда раньше я не испытывал такого голода по Слову Божьему. Мне потребовалось всего лишь три недели, чтобы прочитать от Книги Бытие до Книги Откровение. Я запоминал каждый стих, который особенно привлекал моё внимание или, как я думал, был обращён ко мне. Особое утешение несли мне псалмы и стих из 1 Послания к коринфянам 10:13: «Вас постигло искушение не иное, как человеческое; и верен Бог, Который не попустит вам быть искушаемыми сверх сил, но при искушении даст и облегчение, так чтобы вы могли перенести».

Вскоре я разработал план чтения Библии. В понедельник я читал Евангелие от Матфея, а во вторник — от Марка. В среду изучал Евангелие от Луки, а в четверг — от Иоанна. Когда наступала пятница, я был готов к Книге Деяния, а затем на следующий день переходил к Посланию к римлянам. Каждый день я изучал новую книгу Библии, и этот интенсивный подход к чтению Слова Божьего дал мне новое глубокое понимание всего Писания.

Я начал понимать Библию с совершенно иной точки зрения. Отрывки, которые, как думал ранее, я понимал хорошо, теперь обрели для меня новое, свежее значение, а те, которые я не понимал, стали понятными. Где бы я ни открывал Библию, будь то в Ветхом Завете или в Новом, Святой Дух показывал мне новые глубокие истины. Тайно я использовал ручку из своего багажа и письмо от семьи, чтобы записывать эти замечательные, раскрывающиеся предо мной истины. Каждый день я не переставал восхищаться тем, что могу проводить столько времени с Божьим Словом, и удивлялся, почему Бог дал мне такую привилегию — ничего не делать, кроме как читать Библию.

Незадолго до Рамадана из полицейской академии в тюрьму прибыли для прохождения практики несколько молодых англоговорящих курсантов. Когда наставников не было рядом и никто за ними не наблюдал, некоторые из курсантов относились ко мне очень дружелюбно, и у меня появилось несколько возможностей проповедовать им Евангелие.

— Что ты читаешь? — как-то поинтересовался один из курсантов.

— Я читаю Библию, — ответил я.

— А что такое Библия?

— Библия — это Инжил, то есть арабское название Евангелия Иисуса, — объяснил я.

К разговору присоединился другой курсант.

— А в чём разница между Библией и Кораном? — поинтересовался он. Это был именно тот вопрос, который мне нужен, чтобы завести разговор о том, как Христос умер, как Он любит их и что Иисус — единственный путь к Богу. Оба курсанта были восприимчивы к Евангелию, и в конце разговора сказали, что хотят узнать больше. Я был рад, что Господь даже в тюрьме продолжал использовать меня таким мощным образом.