Анна Блинова - Экран и Владимир

…В это время Высоцкий действительно снимался в одной из трех больших ролей, предложенных ему в 1968 году. В дальнейшем, особенно в конце 70-х у него появятся и роли из отечественной классики, и главные, и даже так называемые положительные. Чем меньше у него будет оставаться от лоскутка «шагреневой кожи», тем шире будут открываться возможности работать для экрана: невиданная ни в чьей актерской жизни гиперпопулярность уже сама по себе пробивала ему путь и, наверное, совсем недалек был тот час, когда б не киноначальство решало давать или не давать Высоцкому работу в кино, а он смог бы сам выбирать для себя роли. Песни мостили дорогу к фильмам, массовая любовь людская стихийно цметала препятствия.

…1968-йгод. «Хозяин тайги».Эта работа режиссера В. А. Назарова не получила оснований считаться достижением в кинематографе, несмотря на динамичный сценарий, на участие в ней таких известных зрителю актеров, как В. Золотухин, Л. Пырьева, М. Кокшенов, Л. Кмит. Из этих четырех имен могло бы привлечь внимание каждое: Золотухина знали по Театру на Таганке, Пырьева уже была Грушенькой в «Братьях Карамазовых», Кокшенов сыграл две заметные характерные роли в таких прекрасных фильмах, как «Председатель» и «В огне брода нет», а Кмит был легендарным Петькой из «Чапаева». Но режиссура была слабой, невыразительной, и все перечисленные актеры, вместе взятые, не спасали ленту от поражения. Спас ее Владимир Высоцкий, его одиозное и любимое имя, да еще известие о том, что он там поет свои песни. И люди заспешили в кинотеатры, и «Хозяин тайги» стал в итоге одним из самых популярных фильмов года.

Главную «положительную» роль — милиционера Сережкина — играл Валерий Золотухин. Главную «отрицательную» — бригадира Ивана Рябого — Владимир Высоцкий.

…Старшина Сережкин, — участковый уполномоченный, — всегда «при деле». Чуть тревога — натянул фуражку на лоб, вскочил на коня, — и в тайгу — догонять… Сережкин с виду прост, но по-народному хитер, — в этой роли Золотухин выбрал явную линию фольклорного Иванушки-дурачка, — наивен, но его не обманешь.

Обворован местный магазин, и преступление должно быть раскрыто, иначе люди доверие друг к другу потеряют. «Замки начнут покупать… Тьфу, срамота!». Действительно, как правило не нужны в таежном поселке замки. Народу немного, двери у всех нараспашку. Если украсть, то и сбыть некому: до первого населенного пункта триста километров, до другого — пятьсот. Но магазин обворовали, и Сережкин азартно доискивается, — кто виновен?

…А в тайге как в тайге. Валят и сплавляют лес. Мужики тут — и местные, и отсидевшие сроки за всякое. А баба — одна (жена милиционера — не в счет) — красивая, цыганистая Нюрка (Л. Пырьева), у которой дом — полная чаша, с яркими коврами во все стены.

В таежном поселке происходят и иные события, совсем не похожие на кражу в магазине. У кого-то из сплавщиков жена двойню родила: известили телеграммой. Значит, мужчины должны «отметить», и сейчас же, не дожидаясь утреннего часа.

Ловко «подначивает» своих парней Иван Рябой, бригадир. Хрипатый, кряжистый, «свой в доску», и в то же время грозный, страшный, он знает один закон: весь белый свет — это своеобразная тайга, народец который делится на две части; — подчиняющих и подчиняющихся.

У Рябого язык таежный, «потаежней», чем у любого другого члена бригады, а здесь ведь мужики — бывалые. И действия у Рябого решительные: Гену Варлашкина, виновного в образовании залома на реке (он спьяну загнал в трубу огромную лесину так, что все деревья остановились и запрудили реку), не задумываясь столкнул в воду. И окунал озверело, неоднократно, с головой, не давая ему опомниться, — чтобы протрезвел, чтобы не смел больше!

И хоть Иван Рябой мужик с характером, сильный, и никого не боится, но Нюрка любит не его, а парня из этой же бригады, Ипатова (М. Кокшенов). Ипатов — человек горячий, но положительный, справедливый. Он и залом первым бросается ликвидировать, он и Нюрке прямо высказывает свое презрение, услышав, что она «шьется» с бригадиром. Ипатов противопоставлен Рябому в драматургии фильма, — благодаря наличию такого антипода Рябой становится многограннее, понятнее, жизнеподобнее.

Нюрка для Ивана Рябого была пределом мечтаний…

Для Высоцкого такая роль не представляла трудностей — Рябой был героем из многих его блатных песен, — с наколками на груди и с гитарой в руках, без особых «предрассудков». С ними он сталкивался в московских дворах, от них узнавал песни о «финках» и о «деле», которые пели зеки. А в описываемое время не только Москва пополняла ряды таких знакомцев барда, поэта и актера, но уже и Север, куда Высоцкий теперь часто ездил с концертами.

Вот он, его Иван Рябой, — коренастый, со злобным лицом мужик, одетый в «свойскую» тельняшку, — бреется перед зеркалом, округляя щеку языком. Свитер, — серый, тяжелый, «видавший виды», — делает худощавую фигуру Высоцкого квадратной, устойчивой. Словом, такой, какой она и должна быть у бригадира в тайге.

Рябой демонстрирует и власть, и силу. Он может бить, и бить ногами, да так, что из человека чуть ли не душа вон.

Иван Рябой не только жалости не знает. Он и коварен: поглядывая хитрым, доверительным взглядом на того же Гену Варлаш-кина, которого недавно избивал, он, на этот раз мягко, чуть ли не «по-родственному», обещает денежную премию, ловко провоцируя незадачливого простака на расправу с тем парнем, который догадывался (к несчастью, вслух) о том, кто же все-таки обворовал магазин…

Иван Рябой, как человек с разбойным характером, любит вольные, широкие песни. В эпизоде, в котором Сережкин, озлившись после многодневных напрасных поисков, попыток выведать подробности происшествия в магазине, растягивает доотказа меха гармони и поет полным, заливистым голосом: «У меня жена, да ох, ревнивая…», Рябой внимателен как волк, издали почуявший добычу. Работяги слушают песню молча, «с переживанием» — Рябой тоже. А в конце, — от души, удивленно-одобрительно хвалит блюстителя закона: «Хорошо!» Не может хорошее не похвалить! Характер человеческий как раз и слагается из самых разных, неожиданных черт. Высоцкий ищет такие черты у своих персонажей, но преимущественно выделяет одну — главную. Это — его метод построения образа на экране.

…А вокруг — тайга, в которой густота леса и высота деревьев чередуется с очень широкой рекой, по которой, сталкиваясь, медленно и нестройно плывут бревна. Кто-то вброд тянет лодку, а на берегу, диком и на сотни километров безлюдном, стоят грязные палатки, покачиваются самодельные хлипкие мостки, грызутся собаки и уныло торчат сопки, похожие на шляпки огромных грибов. Всю эту дикую природу достоверно, словно это не картина, а хроника реальной жизни, мастерски снял оператор В. В. Николаев.