Дебра Мерк - Девочка в гараже [Реальная история приемной мамы] [litres]

– Всем встать! – прогремел пристав. В зал вошел судья. Он занял свое место, ударил молотком по подставке и объявил слушание открытым.

– Я готов выслушать ваши вступительные заявления, – сказал судья, глядя на обвинителей и защитников.

Так зачем меня все-таки вызвали? Я слушала, не пропуская ни слова.

Путаные и утомительные речи длились весь следующий час, меня спрашивали то об одном, то о другом, и до меня наконец дошло, зачем адвокату Карен и прокурору понадобилось мое свидетельство и как много от него зависит. Они знали, что Карен призналась мне в содеянном – как знали и то, что меня допрашивал детектив Марш, но я предпочла не разглашать содержание беседы с Карен и сохранить конфиденциальность. Но юристы не знали, что именно сказала мне Карен. И не знали того, считается ли разговор с мирянкой-капелланом конфиденциальным по закону. И того, как я могу подтвердить или опровергнуть их доказательства, если меня вызовут свидетельствовать в суде.

Кроме того, я узнала, что в Вайоминге нет никаких законодательных актов, отражающих вопрос конфиденциальности информации, предоставленной мирянину-капеллану. Мой случай вполне мог создать прецедент для появления такого документа. Уже этого хватило бы, чтобы ошеломить. Но это не шло ни в какое сравнение с осознанием того, что обе стороны видят во мне потенциальную угрозу, а значит, попытаются дискредитировать меня тем или иным образом.

Во время вступительных заявлений был момент, когда от слов адвоката кровь заледенела в моих жилах.

– …на протяжении всего этого периода мисс Мерк предпринимала попытки удочерения младшей из детей мисс Бауэр. Это удочерение состоялось в мае текущего года. Четырнадцатого мая ордер был подписан.

После упомянутого удочерения мисс Мерк, видимо, сочла, что ей больше незачем ссылаться на какие-либо привилегии и что она вправе беседовать с сотрудниками правоохранительных органов, окружной прокуратуры и всеми прочими, с кем только она пожелает.

Мы полагаем, что эта привилегия конфиденциальности существовала лишь потому, что у мисс Бауэр сложилось впечатление, будто бы мисс Мерк – духовное лицо. Ее приводили в помещение для духовных лиц. Она регистрировалась в тюрьме как духовное лицо. Насколько нам известно, разговоры о том, являлась она рукоположенным священнослужителем в то время или нет, не велись.

Мы считаем, что расследование с привлечением большого жюри – речь идет о расследовании вопроса конфиденциальности – квалифицирует ее как духовное лицо. Об этом свидетельствует и тот факт, что она ссылалась на эту привилегию. Мы также убеждены, что она действовала в соответствии с ролью духовного лица все время, пока шел процесс удочерения. Свидетельства это подтверждают. А после этого она решила, что вправе говорить что угодно и кому угодно. Свидетельства этому мы намерены представить суду сегодня же.

Я сидела ошеломленная, с судорожно бьющимся сердцем. Будь это правда, я предположила бы, что у него есть веские доказательства. Но правду я знала. Знала ее и Карен. Я смотрела на нее, а Карен – куда угодно, только не на меня. Понятно, почему ее адвокат не желал, чтобы я свидетельствовала на суде над Карен. Но подтвердить свои доводы они могли лишь одним способом – манипулируя правдой.

От слов адвоката кровь заледенела в моих жилах

Обвинитель, полагала я, захочет вызвать меня на трибуну и выяснить, что именно Карен рассказала мне о смерти Ханны. Но верно ли я предположила?

Пока обвинитель произносил свою длинную речь, а я пыталась осмыслить все, что было представлено на рассмотрение судьи, у меня закружилась голова.

– Ваша честь, мы придерживаемся того мнения, – заключил он, – что вы, заслушав свидетельства по данному делу, придете к выводу: Дебра Мерк – просто мирянка, дающая заключенным духовное наставление, в том числе в молитвах, как и десятки других мирян, которые называются тюремными капелланами и не являются рукоположенными священнослужителями. Она не имеет официальной богословской подготовки, поэтому остается просто принадлежащей к церкви мирянкой, участвующей в духовном служении для заключенных тюрьмы, – служении, которому она предана всей душой.

Мисс Мерк подчиняется рукоположенному пастору, при поручительстве которого она начала принимать участие в программе работы тюремных капелланов. Она принадлежит к церкви, в вероучении которой не упоминается право обвиняемого на признание по типу исповеди [sic!] или таинство исповеди. Более того, в нем не говорится, что мисс Мерк или ее пастор наделены полномочиями отпущения грехов. Следовательно, речь не идет о традиционной тайне исповеди. У нее не было подобных полномочий.

Я невольно кивнула. Хоть друзья и родные в шутку говорили, что у меня немало суперспособностей, отпущение грехов в их число ни в коем случае не входило. Но при чем тут мое вероучение и его отношение к отпущению грехов?

– Мисс Мерк могла бы выступить в качестве консультанта. И сослаться на привилегию психиатра или психолога, но ни то, ни другое невозможно из-за ее статуса. Она не имеет отношения к основному вопросу, который подлежит выяснению.

Далее, ваша честь: свидетельством будет установлено, что если взглянуть на картину в целом, а не так, как ее представляет защита, выяснится, что мисс Мерк, по сути дела, советовалась с Карен Бауэр, и то, что мисс Бауэр сказала ей, не является ни конфиденциальной информацией, ни информацией, защищенной привилегией.

Речь не идет ни о профессиональной этике, ни о конфиденциальности. Мисс Мерк не выступала в роли представителя государства или полиции, предпринимая попытки собрать информацию. Она просто явилась на свидание по просьбе Карен Бауэр сразу же после ареста последней в июле прошлого года.

Первый визит мисс Мерк к мисс Бауэр состоялся потому, что они были знакомы и потому, что Дебра Мерк, что подтверждено свидетельствами, была матерью патронатной семьи, в которую поместили большинство детей мисс Бауэр. Отношения между этими женщинами существовали еще до их общения в тюрьме.

Итак, государство подтверждает, что мисс Мерк приезжала в тюрьму, молилась, наставляла и читала Писание, но на нее не возлагалось никаких ожиданий, которые могли бы иметь отношение к конфиденциальности. Со стороны мисс Бауэр было неразумно рассчитывать, что Дебра Мерк навещала ее в тюрьме не как обычный посетитель, а в каком-либо ином качестве.

Мы убеждены, что свидетельство мисс Мерк и заместителя начальника тюрьмы объяснит суду суть капелланской программы. Суд сделает вывод, что привилегии в данном случае неприменимы, и разрешит мисс Мерк свидетельствовать обо всем, что мисс Бауэр говорила ей о смерти Ханны Бауэр.