Френсис Барти - Европа во времена Первой мировой войны. Дневники посла Великобритании во Франции. 1914—1918 годы

Корреспондент «Таймс» слышал от довольно надежного информанта, что Делькассе сменит Бриан. Кандидатуры Жюля Камбона и Буржуа отклонили. Жан Дюпюи сменит Бриана на посту министра юстиции.

Завтра я встречаюсь с Брианом; возможно, от него я узнаю, почему Делькассе покинул корабль.

Только что (23.00) беседовал с корреспондентом «Таймс», который встречался с Брианом. Правительство будет сформировано заново. Возможно, Бриан займет место Вивиани и будет надзирать за внешней политикой вместе с Жюлем Камбоном в качестве своего заместителя. По словам Бриана, Делькассе очень виляет. То он ссылался на слабое здоровье, то на расхождения во взглядах. Его друзья говорят, что ранее он высказывался за экспедицию в Салоники, но после отставки Венизелоса счел ее нецелесообразной.

Немцы продолжают зверствовать в Брюсселе. Они расстреляли пожилую британку [226] Э.Л. Кэвелл (1865–1915) — британская медсестра. , обвинив ее в том, что она укрывала беглых британских солдат; кроме нее, расстреляли архитектора-бельгийца и еще пять человек по таким же обвинениям в укрывательстве французских солдат. Принцессу Крой приговорили к 10 годам каторжных работ.

16 октября 1915 г. Здесь был Бриан. Он не говорил о том, кто станет преемником Делькассе, но обмолвился, что Вивиани не может и дальше исполнять обязанности премьер-министра и министра иностранных дел. Он сожалеет о безумии с Константинополем. Если бы не эта ошибка, мы могли бы привлечь на свою сторону все Балканы, даже Фердинанда и Константина, который теперь отказывается даже пальцем пошевелить, и короля Румынии. Бриан интересовался, будут ли сокращения в правительстве Великобритании. Я ответил: возможно, сформируют внутренний кабинет… Бриан не подавлен; по его мнению, когда в Салониках высадятся англофранцузские войска, король Греции будет обязан пойти с нами, и тогда Румыния поймет, что поступить так же в ее интересах. Он не верит в победоносный марш-бросок Германии на Константинополь.

17 октября 1915 г. Ходят слухи, что на помощь болгарам идут 200 тысяч турок. Греки говорят, что договорные обязательства непоследовательны, не соответствуют обстановке и «мы не сделаем и шагу, если победит другая сторона». Румыны говорят: «Мы мысленно с вами, но пока просим нас извинить».

Утром здесь был Х. Он приехал по делам, связанным с поставками древесины для траншей. Х. привез с собой лондонское уныние. Ему сказали, что во Франции ширится движение за мир и что мир могут заключить через шесть недель. Говорят, что, поскольку Германия истощена, кайзер заручится поддержкой президента Вильсона в следующих великодушных предложениях. Восстановление довоенного статус-кво. Возвращение Германии всех ее колоний. Германия получает Антверпен и, кажется, большой кусок Бельгии, который непосредственно граничит с Германией. Судя по всему, президент Вильсон считает такие предложения щедрыми, потому что сейчас Германия оккупировала Польшу, часть России, Бельгию и часть Франции, и ее еще нигде не разбили; наоборот, Германия одерживала и продолжает одерживать победы повсеместно. Американцы поддержат президента и окажут давление на страны Антанты, чтобы они согласились с такими условиями. В противном случае будет запрещен весь американский экспорт в эти страны!

Я спросил, неужели какое-либо британское правительство способно смириться с тем, что Германия оставит себе Антверпен. Х. ответил: а что можем сделать мы, если Франция согласится и мы останемся в одиночестве! Я высмеял предположения, что Франции, России и Англии следует, или можно, принять такие условия — и что американцы поддержат президента, который выдвинет подобные предложения и будет на них настаивать. Американцы вели оживленную торговлю. Да, возразил Х., они торгуют боеприпасами, но хлопок и другие товары пребывают в застое, как и Уоллстрит. Далее он сказал, что нам не следовало отправлять во Францию более 400 тысяч человек. Мы не можем снарядить и снабжать более многочисленный корпус. Не хватает штабных и полевых командиров, а те, что есть, никуда не годны. Сейчас мы лишь удерживаем свои позиции. Когда он заговорил о том, что Германия истощена, я спросил, почему же в таком случае удержание наших позиций не способствует ее дальнейшему истощению и стремлению к миру. Он ответил, что мы, скорее всего, разоримся, а Германия разорится, если ее победят, да и то после войны. Продолжать разговор я не стал. Любопытным было то, что он сказал о внутренней политике. Кабинет пребывает в нерешительности. Артур Бальфур написал убедительную статью против воинской повинности. Х. не может сказать, какие доводы приводил Бальфур, кроме того, что воинская повинность повредит торговле. По словам Х., призывная кампания показала: в стране тысячи и тысячи годных к военной службе людей, лавочников и других, которые не хотят идти в армию. Он не знал, как уговорить их служить. Джордж Керзон — единственный член правительства, который всецело поддерживает воинскую повинность. Сейчас кабинет разделился по следующему вопросу: следует ли подготовить законопроект об обязательной воинской повинности или отложить его до тех пор, пока его необходимость не будет совершенно доказана? Кабинет пока ничего не решил.

Х. привел известные ему по опыту постыдные примеры растраты денег военным министерством. Действия этого министерства непостижимы; чтобы понять их, надо обладать военным складом ума. Как однажды написал лорд Солсбери в ответ на мое письмо о том, что я считаю глупым бюрократизмом действия, предпринятые военным министерством в одном вопросе, «они бюрократы до мозга костей».

Мильеран утром уехал в Лондон для встречи с Китченером.

18 октября 1915 г. Обедал с мадам Ламбер, которая хорошо знала бедную медсестру, расстрелянную в Брюсселе кровожадными немцами. Король Испании и папа римский пытались спасти других приговоренных, но о результатах пока не известно. Сегодня их должны были расстрелять. Нейтралы так привыкли к преступлениям и зверствам немцев, что почти не обращают на них внимания.

Один итальянец, занимающий видное положение в Турции — он уехал из Константинополя пять недель назад, — говорит: не приходится сомневаться, что цари Греции и Болгарии заключили личные соглашения с германским кайзером. В соответствии с этими договоренностями ни Греция, ни Болгария не станут нападать друг на друга, а король Румынии обещал германскому кайзеру, что Румыния останется нейтральной. До этих договоренностей Джавид-бей не мог получить в Берлине и шестипенсовика; впоследствии Турция получила 5 миллионов фунтов на том условии, что уступит Болгарии часть своей территории в районе Адрианополя. Переговоры между Германией и Турцией шли очень плохо до первого наступления на Дарданеллы. После него турки стали покладистее. Объявление войны Италией застигло турок врасплох; им показалось, что итальянцы отправят 300 тысяч человек против Турции! Тот же итальянец утверждает: в Салониках не удастся ничего добиться силами меньше 500 тысяч человек, а снабжать такую армию для операции внутри страны при наличии всего одной железнодорожной линии будет почти невозможно.