Люк Бессон - Несносный ребенок. Автобиография [litres]

Изо дня в день у меня были одни и те же проблемы: найти работу и место, где переночевать. У Марка Жоливе, брата Пьера, была большая квартира напротив универмага «Бон Марше». Но гостевую комнату уже занял молодой актер со сломанной рукой. Ему едва исполнилось двадцать, и его звали Ришар Анконина. Марк предложил мне диван. Я был на седьмом небе. Я оставил чемодан в комнате Ришара, зубную щетку в туалете у входа, а постельные принадлежности в шкафу в гостиной. Мне казалось, что я расположился во дворце с панорамным видом на бульвар Распай.

По вечерам у Марка собирались друзья, и от этих встреч мир постоянно менялся. Пьер и Марк придумывали все новые игры, и мы забавлялись. Среди игр были две, которые мне особенно нравились. Братья показывали на большом экране фильм, отключив звук, и, импровизируя, придумывали диалоги. Я чуть не умер со смеху, когда в сцене между Лорен Бэколл и Хамфри Богартом последний сетовал на дурной запах от трусов партнерши.

Была еще одна игра, которая также пользовалась большим успехом. В словаре выбиралось сложное слово, которого никто не знал, и каждый должен был написать к нему толкование. Затем Марк зачитывал все толкования, включая верное, которое следовало угадать. Мы непрерывно хохотали, и нам ни разу не удалось угадать верное толкование. Эти игры на самом деле были некими упражнениями, которые изо дня в день заставляли меня развиваться.

Поскольку работу найти все не удавалось, я целыми днями писал. За несколько недель до описываемых событий со мной приключилась интересная история. После киносеанса в Але я на метро поехал домой к Марку. На платформе я заметил дверь с табличкой: «Посторонним вход воспрещен».

Естественно, я толкнул ее и обнаружил длинный коридор, безлюдный в тот ночной час. Вскоре я оказался под эскалаторами. Дальше коридор вывел меня на середину туннеля, туда, где были рельсы и на большой скорости проезжали поезда. Еще дальше я наткнулся на гигантский самолетный пропеллер, который нагнетал воздух во всех направлениях. Другие туннели имели выход к торговому центру «Форум Аля». Железная лестница вывела меня наверх. Это был вентиляционный канал. Я оказался на свежем воздухе, очень высоко, с видом на весь Париж.

Потом я спустился вниз и добрался до канализации. Я открыл некий новый мир, и эта запретная вселенная оказалась раза в три больше той, что была предназначена для публики.

В отдаленном углу я наткнулся на десятки свечных огарков, прилепленных к канализационным трубам. Чуть дальше была груда лохмотьев. Там жили люди, в этом не оставалось ни тени сомнения.

Когда я вышел из метро, было уже шесть утра. Это был шок. Я открыл целую вселенную, и мне оставалось только придумать для нее историю.

С тех пор раз в неделю я забирался в метро в поисках вдохновения. В то время это делалось не для сценария, просто я наблюдал десятки сцен и персонажей, однако, собранные вместе, мои наблюдения пока не имели никакого смысла.

Ладва оставила мне свой номер телефона, и мы наконец встретились. У нее был насыщенный график. Днем она училась в Сорбонне, а вечером посещала дополнительные курсы.

Она немного старомодно одевалась, и у нее на все было свое четкое мнение. Я слушал ее с удовольствием. Пока со мной разговаривали, я готов был слушать все что угодно. Гуляя, мы болтали, рассказывали друг другу истории, улыбались. О чем-то большем не было и речи. Но однажды она меня поцеловала. Боже, как же это приятно, получить поцелуй, когда тебя так долго никто не целовал! Но прежде чем я успел поблагодарить ее за этот порыв, она уже села на своего конька:

– Я не из доступных девушек, я придерживаюсь моральных принципов и не стану заниматься любовью до свадьбы, – предупредила она тоном, не терпящим возражений.

Признаюсь, я был удивлен. Я не спешил и мог полгода продержаться на одном поцелуе. Женитьба не входила в мои планы, даже ради того, чтобы покувыркаться в постели. Успокоенная, Ладва пожала мне руку и ушла. Я чувствовал, что с такой девушкой легко не будет, но мое одиночество было слишком велико, и я готов был терпеть ее характер.

Наша банда отправилась в Аль. Ресторан назывался «Фонтан невинных». Вокруг стола сидели Пьер и Марк, Ришар Анконина, Франсуа Клюзе, Кристоф Малавой, Диана Кюрис, Жан-Пьер Бакри, Жерар Дармон и Ришар Боренже. Им было едва за тридцать, они кипели энергией и блистали талантом. Боренже схватил меня за руку и не отпускал до конца вечера. От него пахло алкоголем, но о том, что Ришар пьян, никто не говорил, это называлось «он в форме». Ришар придвинулся ко мне и говорил чуть ли не в самое ухо. Он вовлекал меня в свой воображаемый мир целых три часа. Это была поэзия в чистом виде. Я не все понимал, но мне впервые довелось так близко видеть актера и дотрагиваться до него. Одно дело смотреть на бриллиант, и совсем другое – держать его в руках. Ришар был сумасшедшим, но столько шарма было в его сумасшествии. Он долгое время надоедал всем своими россказнями, и вот теперь взялся за меня, напал на новенького, и это здорово всех развеселило.

– Ты в порядке? – спросил меня Марк.

– Да, вполне, но я не все понял, – вынужден был признаться я.

– Это нормально: когда выпьет, он говорит наполовину по-испански, – ответил Марк под общий смех.

Смеялись все, кроме Ришара, который уснул, уронив голову на стол.

Мы вышли из ресторана около двух ночи, но у Марка сна не было ни в одном глазу. Он предложил пойти в одно местечко, совершенно новое, которое только что открылось, этот вид развлечений был завезен к нам из Америки. Он назывался пип-шо у. Анконина и кто-то еще решили пойти. Я падал от усталости, но у меня не было выбора, так как без ключа я бы в квартиру не попал.

Мы вошли в заведение. Всюду горели маленькие неоновые огоньки. Это было немного похоже на парк аттракционов. В центре была круглая комната с десятком закрытых дверей.

Администратор объяснил:

– Каждый входит в свою кабинку, опускает в щель две монетки по 10 франков, после чего свет погаснет, и вы увидите шоу через стекло.

Судя по фотографиям у входа, я понял, что это шоу предназначено для зрителей старше восемнадцати. Все были возбуждены и хотели разок попробовать, но я немного стеснялся и, сославшись на то, что у меня нет денег, решил подождать остальных снаружи. Понятно, что все принялись надо мной подтрунивать, и Марк дал мне две монеты, чтобы я смог посмотреть шоу.

Я вошел в свою кабинку. Это была маленькая мрачная комнатка со стулом, стоявшим перед зеркалом. Я уселся на стул и опустил в щель монетки. Свет погас, и зеркало превратилось в прозрачное стекло. Можно было смотреть, оставаясь невидимым. По другую сторону стекла была обнаженная девушка, которая стояла на четвереньках, спиной ко мне, с раздвинутыми ногами. Я отпрянул. Никогда секс не выглядел столь непристойно, с вагиной у самого лица. Отторжение было сильнейшим. Двумя руками я прикрывал рот, пока девушка извивалась на маленькой медленно вращавшейся сцене. Прислонясь к стене, я собрался было уйти, но сцена продолжала вращаться, и вскоре мне открылось лицо девушки. Это была Ладва.