Филип Норман - Пол Маккартни. Биография

В результате родился новый тип американской поп-группы: они выглядели как Beatles из-за челок на лбу, покроя пиджаков и ботинок, использовали их вокальные приемы и инструментовку, часто пели с псевдобританским или даже псевдоливерпульским акцентом, но при этом опирались на местное музыкальное наследие в виде блюза, кантри и фолка, из которого завоеватели щедро черпали сами. В чартах по ту сторону Атлантики стали появляться хиты американцев, которые имитировали британцев, которые имитировали американцев.

Byrds , взявшие себе битлоподобное имя (вплоть до неправильного написания [30] Byrds — орфографически неправильный вариант Birds , «Птицы». ), производили на свет вокальные гармонии в еще более высоком и нежном регистре, чем даже у Пола, и гитарный звук, который звучал звонче, чем соло Джорджа в «A Hard Day’s Night» . У Lovin’ Spoonful имелись юмор и чувство слова под стать Леннону и Маккартни, а также — в лице Джона Себастиана — вокалист, который обладал не только именем как у Леннона, но и похожего типа хищным шармом. Beach Boys , до того известные своим довольно незамысловатым «серфинговым» звучанием, неожиданно предъявили миру новую ипостась своего лидера Брайана Уилсона — мини-Моцарта в футболке. Боб Дилан, ранее исполнявший фолк в традиции Вуди Гатри, на Ньюпортском фолк-фестивале 1965 года решил «перейти на электричество» и тем самым оттолкнул от себя все американское движение за гражданские права, но зато стал один за другим выдавать на-гора энергичные рок-синглы. Все это была не просто дань влиянию Beatles — это была гидра, отращивающая все новые волосатые головы, стремясь победить англичан в их собственной игре.

Даже закулисное товарищество, которое, как правило, существовало между группами, в значительной степени было продиктовано ливерпульской компанейскостью битлов, а также щедростью, с какой Джон и Пол раздавали свои вещи направо и налево для кавер-версий (на всякий случай, если в будущем им вдруг придется зарабатывать только авторством песен). Rolling Stones изображали в популярной прессе как соперников Beatles , непримиримых, как Монтекки с Капулетти, как «Акулы» с «Ракетами» из «Вестсайдской истории». На самом же деле те и другие близко приятельствовали: анонимно участвовали друг у друга в сессиях звукозаписи, назначали выпуск своих синглов так, чтобы не помешать коллегам взять свое в чартах, даже в какой-то момент рассматривали возможность объединения менеджмента.

Не менее дружественно Beatles относились и к своим американским подражателям, признавая, что музыкальное мастерство многих из них намного превосходило их собственное. Даже при своем недостижимом звездном статусе они оставались страстными меломанами, всегда готовыми сделать рекламу певцам или группам, у которых, по их мнению, был потенциал, — не глядя на то, что это могло привести к увеличению числа конкурентов.

Никто не был так щедр на признание и поощрение новых талантов, как Пол. То и дело в течение 1965 года — возможно, самого лучшего года в истории для искреннего жизнерадостного попа — его можно было услышать по радио бескорыстно расхваливавшим «Do You Believe in Magic? » Lovin ’ Spoonful, «Hang On Sloopy» McCoys, «Help Me Rhonda» Beach Boys и кавер Byrds на «Mr. Tambourine Man» Боба Дилана — не забывая подчеркнуть, что собственная дилановская версия на альбоме «Bringing It All Back Home» еще лучше.

Впервые он попробовал марихуану вместе с Брайаном и остальными Beatles под конец их вторых американских гастролей, в августе 1964 года. Место было самое что ни на есть публичное — люкс-апартаменты в нью-йоркской гостинице «Дельмонико» с тысячами поклонников (и десятками полицейских), толпящимися внизу на улице, и пестрой компанией людей из музыкальной индустрии, собравшимися на прием в соседнем помещении.

Поводом была их первая встреча с Бобом Диланом, исполнителем, в котором уже многие начали отмечать сходство с Джоном. Наркотиком поделился сам Дилан, предполагавший, что хозяева приема, конечно же, знакомы с этим средством расслабиться, полюбившимся музыкантам еще в эпоху джаза и регтайма. Узнав, что Beatles никогда не пробовали ничего сильнее амфетаминовых таблеток и бензедриновых вкладок в носовые ингаляторы, он был поражен. Оказалось, его обманул ливерпульский акцент на «I Want to Hold Your Hand» : когда они пели: «I can’t hide, I can’t hide» («Не могу спрятать, не могу спрятать»), Дилану слышалось: «I get high, I get high! » («Ловлю кайф, ловлю кайф! » ).

Если у Джона, Джорджа, Ринго и Брайана первый косяк спровоцировал стандартное бесконтрольное хихиканье, Пола накрыла убежденность в том, что ему внезапно открылись все тайны жизни, и он заставил роуди Мэла Эванса ходить за ним повсюду с ручкой и бумагой, чтобы записывать под его диктовку. К сожалению, эту бумажку он потом так и не нашел.

С тех пор в обычном для Beatles духе «один за всех, и все за одного» анаша превратилась в центральный элемент их совместной жизни. И на первых порах в этом не было никакого или почти никакого риска. Британия начала шестидесятых была обществом, практически свободным от того, что позже назовут рекреационной наркоманией, хотя сильнодействующие наркотические препараты были доступны в лечебных целях по рецепту врача или продавались безрецептурно, например в составе лекарств от простуды. Большинство британских полицейских в ту эпоху не смогли бы отличить марихуану ни по виду, ни по запаху. Любые неудобные вопросы легко обходились ссылкой на то, что это всего лишь «фитосигареты».

Пол считал влияние марихуаны исключительно благотворным — точка зрения, от которой он не отказался даже после того, как врачи стали говорить противоположное. Душистый травяной дым, навевающий сон большинству его вдыхающих, у него лично создавал «приподнятое» настроение. Он видел в анаше современный эквивалент индейских трубок мира, которые погружали всех куривших в один и тот же эйфорический, миролюбивый туман. «Почти все думают, что его „Got to Get You into My Life“ — это песня о любви, — говорит Барри Майлз. — На самом деле она была написана про анашу — так сильно она ему нравилась».

Beatles снимали «На помощь!», находясь почти все время под ее влиянием — под «радостным кайфом», как будет вспоминать режиссер Ричард Лестер. На каждых гастролях трава укладывалась с остальным багажом, с минимальными предосторожностями: роуди Нил и Мэл покупали блоки сигарет по двести штук отдельными пачками, после чего высыпали табак из каждой бумажной трубочки и набивали их растрепанными пахучими волокнами. Самая нахальная выходка — так и оставшаяся без всяких последствий — сопровождала награждение их орденами Британской империи, которое королева проводила в Букингемском дворце. Джон утверждал, что перед встречей с монархом они забежали в дворцовую умывальную комнату и сделали несколько успокаивающих затяжек, хотя Пол теперь говорит, что они всего лишь раскурили обычную сигарету, как непослушные мальчишки на заднем дворе школы.