Филип Норман - Пол Маккартни. Биография

Первым вариантом, удовлетворяющим всем его взыскательным критериям, оказался дом на Честер-террас — в самом длинном ряду фасадной застройки по границе Риджентс-парка, созданной архитектором Джоном Нэшем и славившейся знаменитыми обитателями, от Герберта Уэллса до Гарольда Пинтера. Увы, ассоциация жильцов во главе с театральным импресарио Джеком Хилтоном отказалась дать добро на покупку, ссылаясь на то, что кричащие фанаты будут создавать слишком много проблем. (О том, что Хилтон когда-то и сам был популярным руководителем данс-оркестра с собственной шумной толпой поклонников, все благополучно забыли.)

После этого идеальное предложение материализовалось немного севернее, в Сент-Джонс-Вуде — густо заросшем зеленью районе, в особнячках которого викторианские сановники когда-то любили прятать от света своих любовниц. Номер 7 по Кавендиш-авеню располагался на тихой улочке за Лордзом, самым престижным и эксклюзивным в стране полем для крикета. Это был солидный семейный дом с неоклассическим портиком, который, находясь на удалении от проезжей части, был огорожен приземистой кирпичной стеной и с тыльной стороны имел длинный сад, кончавшийся рощей. Отсюда было рукой подать до театров, галерей и клубов Вест-Энда, а студия на Эбби-роуд и вовсе находилась практически за углом.

Пол купил дом за 40 тысяч фунтов в апреле 1965 года, но, с задержкой на необходимый капитальный ремонт, переехал в него только в марте 1966-го. На прощание, чтобы компенсировать Эшерам моральный и физический ущерб, нанесенный фанатами зданию на Уимпол-стрит, 57, он за свой счет полностью обновил отделку фасада.

Остальные битловские домовладения после покупки претерпели полную реконструкцию, которой руководили модные интерьер-дизайнеры, практически без консультации с их новыми владельцами. Для дома на Кавендиш-авеню, 7 — впредь называвшегося им просто «Кавендиш», точно так же как Фортлин-роуд, 20 до того был известен просто как «Фортлин», — Пол нанял Джона и Марину Адамс, относительно малоизвестную семейную пару архитекторов. Марина по совместительству приходилась старшей сестрой Джону Данбару, а Джон Адамс был автором отделанного деревянными панелями интерьера кабинета-спальни Питера Эшера на Уимпол-стрит.

Задание, которое Пол дал Адамсам, было самым странным из того, что они слышали как до, так и после: он сказал, что ему хотелось жить в таком месте, где из подвала поднимается и растекается по всему дому запах капусты. Очевидно, в этом выражалось его глубоко инстинктивное представление о комфорте и защищенности, сформированное как семейным домом Эшеров, так и прежним домом Маккартни в Эллертоне. Он планировал потратить на все 5 тысяч фунтов — гигантскую сумму по меркам первого косметического ремонта на Фортлин-роуд, на который пошли обрезки и остатки обоев и коврового покрытия, — однако в результате заплатил за работу 20 тысяч.

Обосновавшись на Кавендиш-авеню, он устроил несколько званых обедов и ужинов, специально продуманных так, чтобы продемонстрировать новое жилище во всей красе: коллегам по Beatles , Брайану, Джорджу Мартину, родственникам и друзьям. Вполне ожидаемо, под стать хозяину, дом оказался сочетанием ультрасовременности и ультратрадиционности. Дорогой антиквариат, выуженный в лавках Кенсингтона и Челси, соседствовал здесь с деталями и приспособлениями, привычными для гораздо более скромных домохозяйств английского Севера. В столовой огромные часы, некогда висевшие снаружи военно-морского универмага на Виктория-стрит, возвышались над полированным обеденным столом с антикварной кружевной скатертью. («Весьма пролетарский шик», как прокомментировал один знающий гость.)

В гостиной, где подавали чай и домашнюю выпечку, имелся открытый угольный камин, с обязательным медным ведерком и медными щипцами. Снаружи, на террасе в саду, были водружены человеческого размера Белый Кролик, Болванщик и остальные персонажи «Алисы в Стране чудес» — подарок на новоселье от брата Майкла. В дополнение к красному викторианскому почтовому ящику в форме пагоды, поставленному у передних ворот, на въезде был установлен чугунный уличный фонарь той же эпохи.

Подвал в доме попросту отсутствовал, поэтому запаха капусты к верхним этажам не поднималось. Однако, как будто в память об Уимпол-стрит, 57, свой музыкальный кабинет Пол устроил в бывшей комнате прислуги на верхнем этаже, с видом на парадный въезд и новые черные автоматические ворота — за которыми с самого дня заселения кучка юных особ установила круглосуточный караул.

На Кавендиш-авеню присутствовали и все самые последние новинки бытовой техники, в том числе цветной телевизор и один из первых образцов видеомагнитофона — подарок от BBC . В Британии середины шестидесятых электронная техника по-прежнему воспринималась как нечто из мира Джеймса Бонда и в реальной жизни, как правило, оказывалась хронически ненадежной. Большинство чудес в стиле агента 007, которые Пол демонстрировал своим гостям, не стали исключением из правил. Шторы в спальне должны были открываться и закрываться с помощью пульта, но редко его слушались; автоматически разворачивающийся экран домашнего кинотеатра заклинивало так часто, что было быстрее потрудиться и раскатать его вручную. Его дорогая стереосистема постоянно выходила из строя, а с его профессиональных магнитофонов фирмы Brenell все время отваливались ручки.

Чтобы создать в своей холостяцкой обители семейную атмосферу, Пол обзавелся четырьмя кошками: одну он назвал Фисба, по имени персонажа в шекспировском «Сне в летнюю ночь», а остальных — Иисус, Мария и Иосиф. По счастью, это мелкое бытовое святотатство не достигло ушей американской аудитории Beatles — в ином случае ему, может быть, первому пришлось испытать бы на себе праведный гнев, который позже падет на голову Джона.

Кроме того, он приобрел щенка староанглийской овчарки по имени Марта. Эта порода к тому времени превратилась во что-то вроде иконы стиля благодаря ее идеально расчесанным образцам, появлявшимся в рекламе красок Dulux на глянцевых страницах цветных воскресных приложений. Осознанно или нет, Марта была еще одной отсылкой к миру Питера Пэна на Уимпол-стрит, 57: в истории Барри, когда дети Дарлингов улетают с Питером на Нигдешний остров, их косматая собака-воспитатель Нана отправляется вместе с ними.

Пол утверждал, что все детство мечтал о собаке, но завести ее ему не разрешали, потому что семья жила в слишком маленьком доме (кроме того, множество собак всегда можно было видеть и слышать на площадке полицейского училища за забором садика). Когда он представил Марту своей бывшей девушке Айрис Колдуэлл, та была удивлена его преданностью этому действительно очаровательному щенку. Она не помнила, чтобы он любил собак, наоборот, говорила, что в присутствии Тоби, неуправляемого любимца Колдуэллов, Пол всегда чувствовал себя «довольно неуютно».