Элисабет Осбринк - 1947. Год, в который все началось

Только когда у молодого Рагнара Хагелина случается спор с одним из сотрудников бюро — бывшим спортсменом, выступавшим за Гитлера на Олимпийских играх 1936 года, — он понимает, куда попал. Они сравнивают французский и немецкий языки, Хагелин заявляет, что предпочитает французский, цитирует Наполеона и говорит, что немецкий — язык для болванов. Тогда коллега, схватив Рагнара за рубашку, прижимает его к стене. Потом Хагелин обсуждает этот инцидент со знакомым из шведского посольства, и тот подтверждает, что «Вианорд» принадлежит нацистам, это же всем известно. Рагнар Хагелин немедленно увольняется.

Находятся ли бюро путешествий «Вианорд» и редакция «Дер Вег» по одному адресу одновременно или сменяют друг друга?

Точно известно одно: адрес Суйпача, 156 на протяжении многих лет является центром «белого бегства» из Европы.

Впоследствии у Рагнара Хагелина родится дочь, Дагмар. В семнадцать лет девушка «исчезнет», похищенная теми аргентинскими военными, что в 1947 году проходили подготовку, в частности, под руководством двух нацистов, у которых работал Хагелин.

Поэтесса Нелли Закс живет в Стокгольме уже семь лет. Жизнь беженки, нежизнь, жизнь. В одном стихотворении она пишет:

«Мы изранены до того, что нам кажется смертью, если улица вслед нам бросает злое слово» [63] Перевод С. Аверинцева. .

В мае 1940-го сорокавосьмилетняя Нелли Закс приехала из Берлина в Стокгольм вместе со своей семидесятилетней матерью. Позднее бегство. Польша погибла, Дания оккупирована, в Норвегии шли последние бои, прежде чем оккупация стала страшной реальностью. Немецкая армия направлялась во Францию.

Почему Нелли Закс выбирает Швецию? Ответ — Сельма Лагерлёф.

В пятнадцать лет Нелли Закс получила в подарок роман «Сага о Йёсте Берлинге» и с той минуты мечтала и сочиняла в духе нобелевской лауреатки. Даже написала своему шведскому кумиру и получила ответ.

В Германии Нелли и ее мать преследовали — по всем правилам, типичным для подготовки геноцида: определенную группу людей изолируют от остального населения, отнимают всякую возможность заработать на жизнь и кусок хлеба. Вскоре остаются лишь два последних этапа: уничтожение как таковое и, наконец, грабеж всего имущества.

Поэтому в ноябре 1938 года Нелли послала письмо состарившейся и больной Сельме Лагерлёф:

«Можно ли мне и моей маме приехать в Швецию и отдохнуть у добрейшего из сердец? За самую малую возможность жить я буду благодарна всеми фибрами моего существа».

Ответа не пришло.

Подруга семьи Закс поехала в Вермланд, чтобы лично просить Лагерлёф о помощи, но, к несчастью, попала под автобус. Время шло. В январе 1939-го Нелли Закс написала еще одно письмо. Просила, умоляла, взывала, надеялась.

Ответа не было.

Пострадавшая подруга выписалась из больницы и наконец отправилась в усадьбу Сельмы Лагерлёф, но великой писательнице докучали шумные строительные работы на чердаке. Ни слова в ответ. Подруга подождала еще день и сделала последнюю попытку, на сей раз она запаслась бумагой и ручкой, чтобы крупными буквами записать свою просьбу о помощи для Нелли Закс. И неожиданно Сельма согласилась выслушать ее и обратиться с ходатайством к шведскому правительству:

«Для меня важно, чтобы Швеция приняла мадемуазель Закс».

Один шаг вперед. Подруга искала поддержки у шведского принца Евгения и нашла поручителей, которые могли гарантировать, что Нелли и ее мать не станут шведскому обществу обузой. Швеция не хотела их приезда, не хотела еврейских интеллектуалов, не хотела евреев. Швеция предпочитала быть лишь транзитной страной, по крайней мере на время, отчасти, и в эту узкую щелку проскользнули Нелли и ее мать.

Сейчас они здесь. Однокомнатная квартирка с кухонным уголком, окнами во двор.

Ночами она пишет стихи. Слово за словом, прах за прахом, слой за слоем. Она кладет стихи на стихи, громоздит башни из зыбких ночей.

Сикхи, вооруженные винтовками, мечами и копьями, нападают на семь поездов с мусульманскими беженцами. Мужчины, женщины, дети — 3000 убитых. Пакистанское правительство останавливает железнодорожное сообщение между Пенджабом, принадлежащим Индии, и Пенджабом, принадлежащим Пакистану.

Кристиан Диор прибывает в США, а Симона де Бовуар через несколько дней уезжает оттуда.

Она задержалась в Америке и провела со своим горячо любимым Нельсоном Альгреном целых две недели. Они вместе бродили по Нью-Йорку, а затем вернулись в Чикаго, пили кьянти в итальянских кварталах, посетили тюрьму штата, слушали музыку, ели ромовый пирог, пили виски и гуляли по улицам, о которых окружающий мир словно забыл. Нельсон говорил о книге шведа Гуннара Мюрдаля «Американская дилемма», советуя Симоне непременно ее прочитать.

В Париже она только спит и плачет. Двадцать седьмого сентября, утром третьего дня, выходит за покупками и встречает Альбера Камю. Он видит ее опухшее лицо и спрашивает, уж не беременна ли она.

В этот день, 27 сентября, начинается и крупнейший судебный процесс столетия.

Тридцатишестилетний главный обвинитель Бенджамин Ференц произносит вступительную речь, открывающую девятый нюрнбергский процесс — процесс по делу айнзацгрупп, — и говорит о геноциде , хотя с юридической точки зрения это понятие как термин пока не существует. Впоследствии он скажет, что сделал это из симпатии к человеку, из уважения к мятущемуся духу справедливости, по имени Рафаэль Лемкин.

«Со скорбью и с надеждой мы разоблачаем здесь убийство более миллиона невинных и беззащитных мужчин, женщин и детей. <���…> Наша цель не месть, и мы стремимся не только наказать виновных. <���…> Совесть человечества есть основа всякого закона. И мы постараемся вынести приговор, который станет выражением этой совести и посредством законов укрепит основополагающие права человека».

Бенджамин Ференц гордится, что завершил процесс всего за два дня. Свидетели не нужны, коль скоро документы говорят таким ясным языком. Кроме того, есть показания, запротоколированные ранее. На первом большом Нюрнбергском процессе дал показания Отто Олендорф, один из пяти руководителей айнзацгрупп.

Нужно ли что-то еще? Нет, не нужно.

О л е н д о р ф. За год — с июня 1941-го по июнь 1942-го — айнзацкоманды отчитались в ликвидации 90 000 человек.

О б в и н и т е л ь. В это число входят мужчины, женщины и дети?

О л е н д о р ф. Да.

О б в и н и т е л ь. На чем основываются эти цифры?

О л е н д о р ф. На донесениях, которые айнзацкоманды посылали в айнзацгруппу.

О б в и н и т е л ь. Эти донесения поступали к вам?

О л е н д о р ф. Да.

О б в и н и т е л ь. И вы лично видели их и читали?