Олег Куденко - Орбита жизни

Юрий сообщает:

— Полет продолжается хорошо. Наблюдаю Землю. Видимость хорошая. Видеть можно все.

Взгляд его скользит по едва выпуклому краю гигантского глобуса, который медленно вращается под ним. Поднимается к небу. Юрий ошеломлен. Он знал, что в космосе небо совершенно черное, но он не ожидал увидеть его таким. Бархатное, удивительно чистое и совершенно без перспективы. И вместе с тем абсолютно черное. А какой плавный переход от тоненького голубого пояска земной атмосферы через синее, фиолетовое к этой вечной космической черноте! Ярко, не мигая, горят белые звезды. Иногда они красноватые, иногда голубые, но они совсем рядом. Они не кажутся такими далекими…

Взгляд его снова падает на Землю. Под ним зеленовато-синий океан. В стороне угадывается Япония. Над ней — тень от облаков. Юрий ловит себя на мысли, что над океаном лететь неприятно. Почему-то думает о радиации. Как быстро мчит его корабль-спутник!

— Впрочем, хватит эмоций, — говорит себе Юрий, — нужно работать.

Обо всем позаботились конструкторы. Перед полетом Юрий получил бортжурнал корабля «Восток» — небольшой, размером с блокнот-планшет. Белые пластмассовые пластинки, заключенные в металлические рамочки, были его страницами. На этих пластинках очень удобно писать мягким простым карандашом. Зная о том, что в полете будет мало времени на размышления, Юрий заранее на обратной стороне каждой пластинки записал для себя вопросы, на которые нужно будет ответить в полете. Ученым было необходимо узнать, можно ли определить направление движения в полете, ощутимо ли вращение корабля, что и как видно чепез иллюминаторы… Поэтому Юрий разграфил пластинки и слева пометил: «Напр. движ.», «Вращение», «Напр. движ. над морем», «Земля», «Небо», «Горизонт», «Разл. предметы», «Ориент. в тени» и т. д.

И вот теперь бортжурнал исправно заполнялся записями.

Он слышит голос Земли:

— Можно ли определить направление движения?

Юрий глядит во «Взор» — стрелки на оптическом ориентаторе точно указывают направление полета. Достаточно их совместить с земными ориентирами, и все ясно.

— Можно! — отвечает на ключе Юрий.

— Как видно Землю?

— Хорошо.

— Море и берег?

— Отлично видно, — выстукивает на ключе Юрий, а затем начинает по радио деловито вести репортаж обо всем, что замечает и чувствует.

Земля не прерывает его, лишь изредка уточняет вопросами.

Тем временем корабль входит в тень планеты. Под ним ночь. Тьма наступила резко, почти неожиданно.

Юрий заносит на страничку бортжурнала: «Вошел в тень Земли. В иллюминаторе ничего не видно».

«Созвездия те же самые, нового ничего не придумаешь! — улыбается Гагарин. — Где звезды — там небо, где ничего не видно — там Земля. Иду над океаном. Сияния больших городов не вижу!»

Юрию очень хотелось посмотреть на Луну. Он ищет ее глазами то в одном иллюминаторе, то в другом и не находит. «Ладно, не беда! Посмотрим в следующий раз!

Странно. Я снова попал в 11 апреля, в прошлую ночь! Чудеса!»

Но вот перед его мысленным взором проходят те, кто создал эту почти фантастическую ракету и этот удивительный корабль. Теплая волна подступает к сердцу. «Надо будет съездить на завод, поблагодарить весь коллектив». Эта мысль промелькнула мгновенно и сменилась другой: «Бортжурнал! Время записывать».

Юрий взглянул на часы и записал в бортжурнале: «9.42. В тени. Самочувствие хорошее. Слышу «Амурские волны». Связи с Землей нет. Слышу поз.».

А на обратной, разграфленной стороне пластинки появились новые пометки:

«Земля — хорошо.

Небо — черное.

Горизонт — хорошо…»

Он снова зовет Землю.

— «Заря»! Я — «Кедр»! Все идет хорошо. Как самочувствие? Отличное самочувствие! Параметры кабины: температура 21°, влажность — 55 %, кислорода — 21 %, углекислый газ в норме. Регенерация работает нормально. Показания бортовых приборов…

Космический корабль «Восток» летел навстречу солнцу… А в это время вся планета приникла к приемникам. Мир, потрясенный, взволнованный, следил за ходом величайшего в истории эксперимента.

«Человек в космосе!» — это известие прервало на полуслове радиопередачи и обычные сообщения телеграфных агентств. «Советы запустили человека! В космосе — Юрий Гагарин!»

В эти минуты будничную Москву трудно узнать: Москва стала празднично-бурливой. Половодье людских чувств выплеснулось на улицы и площади. Машины останавливаются на перекрестках возле уличных репродукторов, которые транслируют первую программу московского радио. Замерли автобусы и такси.

В первые минуты после сообщения ТАСС люди еще не могут осмыслить величия всего произошедшего, поэтому, когда корреспондент, отъехав на километр от радиодома, протягивает микрофон людям, окружившим машину со всех сторон, чтобы послушать очередное сообщение ТАСС, они не могут произнести ничего, кроме односложных фраз, выражающих высшую степень восхищения:

— Удивительно! Просто удивительно!

— В космосе наш, советский человек. Слава ему!

— Потрясающе!

Кассеты магнитофона медленно вращаются, и столь же медленно люди приходят в себя. А придя в себя, начинают интервьюировать корреспондента:

— Вы его не знаете?

— По телевидению не покажут портрет?

— Сколько ему лет, он не москвич?

По совести говоря, корреспонденту не очень хочется отвечать на вопросы — он спешит в аппаратную, чтобы быстрее смонтировать эти первые немногословные записи.

На пятом этаже десятиэтажного Дома радио, что возвышается позади станции метро «Новокузнецкая», творится такое, чего еще никогда не знал этот дом. Едва выходит из студии Юрий Левитан, все бросаются его обнимать, словно он вышел из космоса, а не из студии. Выплеснув радость, те, кто еще не слышал подробностей, начинают спрашивать: «Как там ваш тезка?» Услышав неопределенный ответ, толпа разбегается по аппаратным. А в студии уже входят ученые и комментаторы, чтобы в интервалах между сообщениями ТАСС успеть записать на пленку отклики и комментарии.

В редакции «Последних известий» творится что-то невообразимое: здесь верстают первые срочные выпуски. Рядом — неистово стучат телетайпы, передавая отклики из всех стран мира. Взбудораженные корреспонденты лихорадочно диктуют машинисткам страницу за страницей, и курьеры буквально вырывают их из машинок. То же самое происходит с лентами телетайпов.

Во всех комнатах, особенно там, где сидят стенографистки корреспондентской сети, непрерывно раздаются телефонные звонки. Корреспонденты сообщают, как встречено первое известие о запуске корабля-спутника «Восток» в разных городах и селах страны, передают тексты интервью с известными людьми нашей Родины и гостями из-за рубежа. Вороха телеграмм с коротким адресом «Москва, Радио» ложатся на стол заместителя главного редактора «Последних известий». Он запускает руки в этот ворох, вытаскивает наугад телеграмму и, прочитав ее, разводит руками: «Опять то же самое: «восхищены, гордимся, желаем успешного приземления». Комментаторы разбирают отклики из-за рубежа. Их очень много.