Олег Куденко - Орбита жизни

Не удивительно, что и после бюро они с Юрой остались друзьями.

Нельзя сказать, что все Юрию давалось просто. Особенно много труда пришлось ему потратить на отработку виражей. Левые получались хорошо — машина шла устойчиво, скорость была постоянной. Но на правых самолет зарывался, быстро росла скорость, увеличивался крен. Гагарин не смог добиться нужной чистоты выполнения этой фигуры. Больше того, он не понимал, почему возникают такие явления. Поделился с инструктором своими наблюдениями.

— Мне думается, это у вас от того, что поздно начинаете поддерживать крен и создавать угловое вращение. Ведь на правом вираже от прецессии винта возникает пикирующий момент, а поэтому и происходит зарывание самолета. Впрочем, давайте проверим это в воздухе.

Полет показал, что инструктор, как всегда, прав.

В летние лагерные дни летали много. И все же оставалось время для отдыха, для занятий спортом. Еще весной Юрий заметил, что все свободное время будущие пилоты гоняют футбольный мяч. Потом устают…

— Ребята! Есть игра погармоничнее, лучше развивает. Баскетбол. Давайте площадку оборудуем, команду создадим. В Дубках в совхозе, есть такая, а мы что, хуже них?

Все поддержали комсорга. Тем более, что у него — первый разряд по баскетболу. Юрий был и капитаном, и тренером, и руководителем сборной лагеря.

А полеты шли своим чередом. После полетов курсанты говорили о разном и подшучивали над ошибками друг друга. Инструкторы разбирали полеты и читали нотации. Что же, они были по-своему правы, когда требовали строго соблюдать все наставления. В авиации без этого нельзя. Юрий особенно ясно понял это, когда прочитал Антуана де Сент-Экзюпери. У него есть строки, которые Гагарин выписал себе и постарался заучить:

«Плевать я хотел на пренебрежение к смерти. Если в основе его не лежит сознание ответственности, оно лишь признак нищеты духа или избытка юношеского пыла».

Осень незаметно подкралась к аэродрому. Дни стали короче. Листва на тополях и березах пожухла. В воздухе по утрам стояла прохладная сизая дымка. Флаг над аркой совсем выгорел. В палатки то и дело врывался свежий ветер. Ночами назойливо барабанили по кровле тугие тяжелые капли дождя. Ребятам доставляло удовольствие провести ладонью по мокрому брезенту над головой какого-нибудь особенно сонного курсанта, и тогда струйка воды стекала вниз, прибавляя расторопности тем, кто не спешил подниматься на зарядку.

Трава на поле смешалась с пылью, одуванчики давно уже сбросили свои пушистые семена-парашюты под ударами ветров, налетавших с полей. Вечерами по пятницам, готовясь к субботнему «увольнению» в город, Юрий обычно стирал красную выходную рубашку с молнией и отглаживал брюки. Стирать в озере да и купаться было холодновато.

Зато теперь Юрий все чаще и все охотнее «грелся» около машины. Ему нравилось вместе с техником Фоминым протирать ветошью теплые, пахнущие маслом и бензином части мотора, ремонтировать, грунтовать и подкрашивать машину, проверять шасси, электропроводку. Детальное знакомство с материальной частью помогало ему еще лучше представить себе, как работают в полете те или иные узлы и агрегаты машины, как они взаимодействуют, какие и где чаще всего бывают отказы. Юрий понимал, что все это важно не только потому, что скоро выпускные экзамены и зачеты, но и потому, что без этого нет летчика: летная работа — он это отлично понял — не терпит белоручек.

Принимать зачеты по технике пилотирования в группу Мартьянова был назначен командир звена Николай Иванович Новиков.

Мартьянов построил слушателей и представил их экзаменатору. Первым вышел из строя старшина и комсорг Гагарин.

— Как выполнял зачетные полеты по кругу? — спросил Новиков у инструктора.

— Отлично.

— Как материальную часть знает?

— Отлично.

— Летает уверенно?

— Гагарин немного опоздал к началу полетов — сдавал экзамены в техникуме. Но сейчас все наверстал. Ручку держит твердо. Летает хорошо.

— Проверим.

Юрий выполнил полет столь успешно, что у проверяющего возникло сомнение, не случайно ли с такой профессиональной отточенностью был проведен пилотаж. Новиков заставил курсанта вновь набрать высоту и повторить левый комплекс, в который входили: переворот, петля Нестерова, полупетля. «Конечно, отлично! Очень способный парень, — с радостью подумал Новиков. — Будет летать. И хорошо!»

Словом, в первых самостоятельных полетах Юрий почувствовал свою силу. И ему неудержимо захотелось стать летчиком-истребителем, покорителем скоростей и расстояний. Когда ему после выпускной комиссии сказали, что его будут рекомендовать в авиационное училище, он подумал, что мечтам его суждено сбыться. Пока все его мечты сбывались. Сбудется и эта, только бы направили и приняли. А почему, собственно, его должны не принять? На здоровье он не жаловался, летать любил, и в «Ведомости индивидуальных оценок пилотов первоначального обучения, окончивших Саратовский аэроклуб ДОСААФ 24 сентября 1955 г.» против фамилии Юрия Гагарина значилось:

«Самолет ЯК-18 — отлично.

Мотор М-11-ФР — отлично.

Самолетовождение — отлично.

Аэродинамика — отлично.

Наставление по производству полетов — отлично.

Радиосвязь — отлично.

Общая оценка выпускной комиссии — отлично».

…И вот он последний раз пришел на летное поле, остановился у учебного самолета с желтой шестеркой на фюзеляже, погладил рукой шершавую плоскость и тихо сказал:

— До свидания, старушка, большое тебе спасибо, многому ты нас научила. Мы теперь будем летать, — улыбнулся и, не оборачиваясь, зашагал к воротам.

Вскоре Гагарин получил направление в Оренбургское авиационное училище, а вместе с ним — справки и характеристики.

В характеристике из техникума было написано:

«Тов. Гагарин Юрий Алексеевич поступил в индустриальный техникум осенью 1951 г. на литейное отделение.

За все время пребывания в техникуме т. Гагарин был исключительно дисциплинированным учащимся, успеваемость его отличная.

Хороший физкультурник. Его общественная работа — секретарь ДСО «Трудовые резервы».

Принимал активное участие в общественной жизни техникума и группы. Выступал с докладами на литературных конференциях техникума, являлся активным участником физико-технического кружка.

Все просьбы и поручения дирекции, классного руководителя т. Гагарин всегда исполнял беспрекословно и относился исключительно добросовестно к порученной работе. Преддипломную практику проходил в ремесленном училище г. Ленинграда. Характеристика, выданная руководителями практики, говорит о хорошей теоретической подготовке т. Гагарина и о его серьезном отношении к работе. За отличное поведение и успеваемость в техникуме т. Гагарин имеет почетную грамоту и несколько почетных грамот от ДСО «Трудовые резервы».