Майкл Азеррад - Come as you are: история Nirvana, рассказанная Куртом Кобейном и записанная Майклом Азеррадом [litres]

Пресс-релиз Gold Mountain, вышедший через несколько дней, был направлен на опровержение всех домыслов о Фрэнсис. «Младенец в хорошем состоянии, хорошо питается и растет с нормальной скоростью, характерной для новорожденного», – говорится в заявлении. Также в нем говорится: «Порочные слухи о том, что Фрэнсис страдала от какой-либо ломки во время рождения, полностью лживы, и на самом деле она не испытывала никакого дискомфорта».

Если бы ребенок был мальчиком, его назвали бы Юджин, в честь Юджина Келли из Vaselines. Когда Курт и Кортни узнали, что у них будет девочка, они подумали о партнерше Келли в Vaselines, Фрэнсис Макки. В то время они не думали о Фрэнсис Фармер, голливудской актрисе, которая попала в черный список и была доведена до безумия в пятидесятых годах, но теперь Курт хотел бы, чтобы это было основной причиной такого выбора. Он добавляет, что слово Бин, «фасолинка» мелькало в их с Кортни жизнях много раз, но на самом деле они придумали это имя, заметив, что Фрэнсис на ранних ультразвуковых исследованиях была похожа на фасолинку.

Подмоченная репутация оказалась лишь началом войны с Vanity Fair. Даже адвокат Курта и Кортни, Розмари Кэрролл, считает, что статья Vanity Fair побудила окружной Департамент Лос-Анджелеса по делам детей начать принимать меры против них. Агентство, должно быть, видело статью в журнале (и Кэрролл, и Кобейны утверждают, что она была прикреплена к верхней части отчета об их семье). Эта история получила такую широкую огласку, что агентство просто не могло игнорировать ее, хотя Кортни якобы прошла детоксикацию почти сразу после того, как узнала, что беременна. Независимо от того, ожидалось ли давление со стороны вышестоящих инстанций или даже протесты общественности, не исключено, что агентство было фактически обязано досаждать этой рок-звездной паре.

Под конец беременности Кортни детские службы пригрозили отобрать у Курта и Кортни право опеки над Фрэнсис. На слушаниях в суде по семейным делам, где правила доказывания смягчены, детские службы использовали статью Vanity Fair и то, что позже оказалось поддельным анализом мочи, чтобы доказать, что Курт и Кортни многократно принимали наркотики и поэтому не заслуживали опеки над своим ребенком. Судья согласился и приказал Курту отправиться в очередной детоксикационный центр еще на тридцать дней, хотя после пребывания в Сидарс он был совершенно чист.

Но это было еще не все. Через две недели после рождения дочери Курт и Кортни были вынуждены передать опеку над Фрэнсис Джейми, сестре Кортни. В течение месяца после этого Курту и Кортни не разрешалось оставаться наедине с собственной дочерью.

Курт искренне верит, что это был заговор.

– Это была настоящая афера, – говорит он. – Это была попытка использовать нас в качестве примера, потому что мы выступаем за все, что идет вразрез с конформистской американской сферой развлечений. Это была охота на ведьм. Это было слишком похоже на дело Фрэнсис Фармер, и с нами обошлись невероятно жестоко. Социальные службы взяли статью Vanity Fair и сняли с нее копию, а затем взяли анализ мочи, который Кортни сделала в первом триместре беременности, и использовали его как предлог, чтобы забрать нашего ребенка.

Никто не знал о происходящем, кроме очень близкого внутреннего круга Nirvana. Учитывая то, что пара боролась за опеку над своим собственным ребенком, и тот факт, что в качестве доказательства, по сути, использовалась журнальная статья, их острая реакция на последующие плохие публикации начинает становиться более понятной.

Кортни все еще расстраивается, когда рассказывает эту историю. Ближе к концу своего рассказа о фиаско с Vanity Fair эта жесткая, на первый взгляд неукротимая женщина начинает открыто плакать.

– Одно дело – потерять свой авторитет или быть публично униженным, но совсем другое – забрать нашего ребенка, а ведь с ней все было в порядке, – говорит Кортни, всхлипывая. – Я не принимала наркотики во время беременности, я бросила сразу после того как узнала, что беременна. Я пошла и получила всю необходимую помощь, которую только могла получить. Я обошла всех врачей в городе. У меня есть медицинские записи, доказывающие это, а они просто мучали нас.

Казалось, надежды уже не было. Врачи, правительственные учреждения, пресса – все были против них. В какой-то мрачный момент они достали пистолет Курта и подумали о том, чтобы покончить с собой.

– Это было так унизительно, и казалось, что так много влиятельных людей решили добраться до нас, что эта ситуация казалась безнадежной, – говорит Курт. – Мне казалось, что мы никогда не победим. Это было невозможно. Мы действительно хотели покончить с собой. Все случилось в очень неподходящее время для женщины, пытающейся избавиться от гормональных проблем из-за того, что у нее только что родился ребенок, а я только что избавился от наркотиков, и тут на меня наваливается все это. Было слишком много дерьма.

Но в конце концов они решили отложить оружие в сторону.

На следующий день Nirvana вылетела в Англию, чтобы выступить на закрытии фестиваля в Рединге 1992 года. Английская пресса распространяла слухи о том, что группа на грани распада из-за состояния здоровья Курта. Сам он говорит, что слухи были совершенно необоснованными.

– Нет, это была классическая, типичная английская журналистика, – устало говорит он. – Погоня за сенсациями. Я совершенно не уважаю английский народ. Меня от них тошнит. Я думал, что никогда в жизни не скажу ничего расистского, но эти люди – самые высокомерные, самоуверенные, дотошные люди, и они абсолютно не обращают внимания на эмоции других. Они вообще не считают других за людей. Это самые холодные люди, которых я когда-либо встречал.

Курт лично составил список выступающих в этот день, намеренно опустив «жалкие британские группы». Организаторы фестиваля поначалу возражали против включения The Melvins и Screaming Trees, но Курт пригрозил, что откажется от участия в фестивале, если их не включат. Кроме того, в расписании этого дня были старые друзья, такие как L7, Mudhoney и Eugenius, а также Pavement, Ник Кейв и The Bad Seeds и шумная трибьют-группа Abba Björn Again.

Весь день шел дождь, и посетители фестиваля купались в традиционной грязевой ванне. Наконец настала очередь Nirvana. Курт выкатился на сцену в инвалидном кресле и больничном халате, как бы насмехаясь над всеми слухами о своем плохом самочувствии. Однако еще меньше недели назад его рвало, и он упал на койку, когда родилась его дочь; накануне он собирался покончить с собой. Во всяком случае, Nirvana отыграла великолепное шоу – восьмерка по десятибалльной шкале, по мнению Курта. Десятки тысяч английских голосов подпевали практически каждой песне полуторачасового сета. Группа играла с ошеломляющей силой. Слухи о кончине Nirvana были сильно преувеличены.