Майкл Азеррад - Come as you are: история Nirvana, рассказанная Куртом Кобейном и записанная Майклом Азеррадом [litres]

– Нас объединяет одна и та же история, – говорит Курт. – Мы приехали из маленьких городков, и большую часть жизни нас окружал сексизм и расизм. Но наша внутренняя борьба явно отличается. Я чувствую, что позволил себе открыть свой разум гораздо большему количеству вещей, чем он.

– Его роль игралась в течение многих лет, – говорит Курт. – С самого начала рок-н-ролла существовал Эксл Роуз. И мне кажется, что это довольно скучно. Очевидно, в его глазах это так свежо и ново из-за того, что все это происходит с ним лично, и он настолько эгоистичный человек, что думает, будто весь мир ему что-то должен.

И все же Курт допускает, что Nirvana могла бы кое-чему научиться у Guns n’ Roses.

– Они все портят, а потом сидят и смотрят на то, что из этого вышло, и пытаются понять, как они могут это исправить, – говорит Курт, – в то время как мы все испортили, но продолжаем делать все хуже и хуже.

Дон Кобейн без приглашения явился на шоу в сиэтлском Колизее 11 сентября, благотворительное мероприятие местной антицензурной организации, носившей имя Вашингтонской коалиции музыкальной индустрии. Вместе со своим сыном Чэдом, сводным братом Курта, Дон прошел мимо билетных контролеров, показав свои водительские права, в которых была указана его фамилия.

Он попросил разрешения пройти за кулисы, но за ним так никто и не вышел, поэтому Дон стоял и ждал. Наконец, он нашел комнату, где все собирались после шоу. «Кто-то открыл дверь, и я увидел его там и просто вошел». Курт познакомил своего отца с Кортни, Фрэнсис и Кристом. Дон уже узнал, что стал дедушкой, из статьи в газете.

Дон окинул взглядом типичное закулисное зрелище – унылые стены из шлакоблоков, подлизывающиеся нахлебники, подавленное и понурое настроение после концерта.

– Мне было жаль его, – говорит Дон. – Что за жизнь. Мне казалось, что все это не выглядело слишком роскошно.

– Ну что, давно не виделись, – сказал Дон. Прошло уже семь лет.

– Боже, ты выглядишь старым, – ответил Курт.

– Она была действительно трудной, – говорит Дон о встрече. – Очень, очень тяжелой. Я спросил его, счастлив ли он и все такое, – говорит Дон, – и он сказал, что счастлив, и сказал, что у него не так уж и много денег, а я спросил: «Ну что, тебе весело?» Он сказал, что да, и я ответил: «Ну ладно». Я не знал, что сказать, потому что это было очень тяжело. Мы обнялись пару раз, и я попросил его поддерживать связь.

С тех пор Дон ничего не слышал о Курте.

– Наверное, он был занят.

Некоторые говорят, что Дон вышел из леса только потому, что его сын внезапно разбогател.

– Так воспринимали меня его мама и другие люди, – говорит он, – но мне плевать. У меня нет денег, мне плевать на деньги. Я хотел бы сделать для него что-нибудь, потому что, честно говоря, не думаю, что когда-нибудь раньше это делал. Я просто хочу пожелать ему всего хорошего. Если он может чего-то добиться, то вперед. Я просто буду ждать, когда он придет в себя.

Курт официально положил конец всем слухам о том, что он принимает наркотики, признавшись в статье ветерана Los Angeles Times поп-критика Роберта Хилберна 21 сентября, что да, он употреблял героин в течение «трех недель» в начале этого года.

После эпизода с физептоном он снова пошел на детоксикацию, взял месяц, чтобы привести себя в порядок, «и на этом все». Конечно, это было не совсем так, но все же это было важное признание, которое странным образом прошло мимо мейнстримной музыкальной прессы, возможно потому, что все уже и так были уверены, что это правда.

Курт сказал Хилберну:

– Сильнее всего на меня повлияли все эти безумные слухи, слухи о героине… все эти спекуляции до сих пор продолжаются. Я чувствовал себя оскорбленным. Я никогда не думал, что моя личная жизнь будет такой проблемой.

Статья в Vanity Fair была только началом атаки враждебно настроенной прессы – она продолжалась в том же ключе, что и ужасная статья в газете Globe, бульварной газете из супермаркета, которая опубликовала статью с заголовком «Ребенок рок-звезды родился наркоманом», сопроводив ее ужасной фотографией ребенка крэковой наркоманки. «У них есть деньги и слава, но нет чертова сердца» – добавил подзаголовок. После еще нескольких подобных статей Крист, Шелли и Дэйв отбросили свои обиды и страхи и поддержали Курта, Кортни и их новорожденного ребенка.

– Мы все сплотились, и это было круто, – говорит Крист. – В тот момент все перевернулось. Все встало на свои места. Я думаю, они оценили то, что люди приняли их сторону, – добавляет Крист, его голос дрожит от эмоций.

Курт старается не подавать виду, что одобряет героин.

– Последние два месяца, когда я тратил на дозу по четыреста долларов в день, я определенно начал замечать некоторые проблемы с памятью и знал, что в конечном итоге мое здоровье начнет ухудшаться, – говорит он. – Я не слишком жалею об этом, но только потому, что я использовал его как определенное средство. Я принимал его как лекарство, чтобы избавиться от боли. И это основная причина, по которой я его употреблял. В этом смысле я не жалею об этом, но любой другой, кто собирается пристраститься к наркотикам, в конечном итоге испортит свою жизнь. Если не через год, то обязательно позже. Я видел, как это происходит со всеми, кто подсел. Наркотики – это яд, и они тебя погубят.

Я знал, что в конце концов перестану их принимать. Быть женатым и иметь детей – это действительно хороший стимул, но у большинства людей даже этого нет, а кроме того, я еще и рок-звезда-миллионер, и мне нужно справляться со многими вещами. У меня есть много причин не принимать наркотики. Но попробуйте сказать это человеку, который чувствует, что у него ничего нет. Находясь за чертой бедности и будучи зависимым от наркотиков, вы начнете грабить людей и в итоге окажетесь в тюрьме – все это негативные последствия употребления наркотиков.

Если у тебя есть возможность тратить на наркотики более четырехсот долларов в день и ты несколько избалован жизнью, у тебя есть место, где тебе не нужно беспокоиться об арендной плате, у тебя есть исправный автомобиль и все такое прочее, действительно легко быть успешным наркоманом, – говорит Курт. – Но большинство из тех, кто возьмет с меня пример, будут обычными людьми, у которых есть работа, и они едва сводят концы с концами.

Курт понимает, как абсурдно все это звучит, будто принимать наркотики – это нормально для него, но ни для кого больше.

– Но я говорю, что в конечном счете, если бы я продолжал принимать наркотики, я бы потерял все, как и любой другой, – говорит он. – Я смог быть успешным наркоманом в течение года, но если я продолжу и дальше, то в конце концов я полностью убью свой организм и разрушу все отношения, которые у меня были, и просто потеряю все. Я потеряю друзей, семью, все свои деньги, все, если буду продолжать в том же духе. И я всегда это знал.