Максимилиан Саукке - Неизвестный Туполев

«…Все сказанное в подписанных мною протоколах допроса в действительности ничему не соответствует и является полнейшим вымыслом…я никакой антисоветской организации не создавал, никаких антисоветских настроений не имел, никогда никакого вредительства не вел. Ни об одном человеке из указанных в подписанных мною протоколах я ничего антисоветского не знал. Ни о какой антисоветской организации я также ничего не знал».

Далее Андрей Николаевич Туполев сообщает о том, что протоколы были им подписаны в результате применявшихся к нему «извращенных методов следствия». Заявления (их было не одно) аккуратно прикладывались к делу, но по изложенным ранее причинам не могли оказать на него какого-либо влияния. Решением Военколлегии Верховного Суда от 28 мая 1940 года Туполев был заочно осужден к 15 годам исправительно-трудовых лагерей (ИТЛ).

Несомненный интерес для понимания той эпохи имеют обвинительное заключение и приговор. Они стандартны, мы приводим тексты тех документов, с которыми имели возможность ознакомиться.

«Утверждаю.

Нач. следчасти ГУГБ НКВД СССР майор госбезопасности /Сергиенко/

20 сентября 1939 г.

Обвинительное заключение по следственному делу № 21695по обвинению Саукке Бориса Петровича (Так в тексте — прим. авт. ) в преступлениях, предусмотренных cm.cm. 58–1 а, 58–7' 58–11 УК РСФСР.

28 декабря 1938 г. ГУГБ НКВД СССР был арестован Саукке Борис Андреевич, инженер-конструктор завода № 156, как участник антисоветской вредительской и шпионской организации. Проведенным следствием по делу установлено, что Саукке Б. П. являлся участником антисоветской организации, в которую был завербован Петляковым В. М. в 1929 г.

Проводя вредительскую деятельность в затяжке проектирования по самолетам ТБ-4, АНТ-40\ ТБ- 7 и „Максим Горький“, путем создания задержки проектирования разработкой многочисленных вариантов схем и элементов конструкции.

В конструкцию крыла было введено большое количество разнообразных профилей, узлы крепления моторных станин были запроектированы такими, что они давали большой брак на производстве.

Саукке в предъявленном обвинении признал себя виновным, но затем отказался, уличается показаниями Енгибаряна А. А.

На основании изложенного Саукке Б. П., 1891 г. рождения, уроженец г. Харькова, по национальности латыш, гражданин СССР, б/п, до ареста работал ведущим инженером на заводе № 156, обвиняется в том, что:

1) являлся участником антисоветской шпионской организации,

2) проводил вредительскую деятельность в проектировании самолетов, что давало большой брак на производстве — т. е. в преступлениях, предусмотренных cm.cm. 58–1 а, 58–7, 58–11 УК РСФСР.

Следственное дело № 21695 Саукке Б. П. считать законченным и направить в прокуратуру Союза ССР для направления по подсудности.

Следователь ТУГ Б НКВД СССР мл. лейтенант госбезопасности /Харитонов/. Справка: вещественных доказательств по делу не имеется. /Харитонов/».

В действительности вещественные доказательства были. Их хватало с избытком для оправдания всех обвиняемых. Мы о них уже говорили. Они сражались с врагами и ставили рекорды.

Неожиданно в отлаженный процесс обеспечения неотвратимости наказания вмешалось непредвиденное обстоятельство, отодвинувшее на некоторое время вынесение приговора. Арестанты направлялись в спецтюрьму:

Утверждаю.

Нач. следственной части НКВД СССР Комиссар госбезопасности 3ранга /Кобулов/ 15 марта 1939 г.

«…марта 1939 г. Я, следователь след. части НКВД СССР Пастельняк, сего числа рассмотрев следственное дело за № 21695 по обвинению Саукке Бориса Анреевича в преступлениях, предусмотренных cm. 58 п. 7 и 11 УК РСФСР,

НАШЕЛ:

Арестованный Саукке Б. А. направляется для работы в Особое Техническое Бюро при НКВД Союза ССР, а посему ПОСТАНОВИЛ:

Дальнейшее производство по делу № 21695 по обвинению Саукке Б. А. временно приостановить и следственное дело сдать на хранение в 1-й спецотдел.

Следователь след, части НКВД СССР… Согласен. Пом. н-ка след, части НКВД СССР ст. лейтенант госбезопасности…»

Мы несколько отвлеклись на описание событий, предшествовавших работе ЦКБ-29 НКВД в стенах КОСОС. Но без этого было бы сложно воссоздать целостную картину произошедшего.

Вернемся теперь в ОТБ, где продолжалось проектирование ПБ. Началась напряженная работа по составлению полного технического проекта машины. В начале июня 1939 года С. М. Егер, обработав имеющиеся материалы, составил эскизный набросок самолета и его весовую сводку. Определились геометрические размерь ПБ: размах крыла — 26,0 м, площадь крыла — 76,5 м 2, средняя хорда крыла — 3,0 м, длина фюзеляжа — 15,05 м, расстояние от оси самолета до внутренних двигателей — 2,35 м,

расстояние между внутренними и внешними двигателями — 3,20 м,

колея шасси — 4,70 м,

размах горизонтального оперения — 6,20 м,

площадь горизонтального оперения — 15,20 м 2,

площадь вертикального оперения — 6,40 м 2.

Схема ПБ — цельнометаллический свободно-несущий моноплан с высокорасположенным крылом и разнесенным вертикальным оперением.

В проекте имелись две новинки, ранее в отечественном самолетостроении не встречавшиеся.

Первая касалась конструкции бомбоотсека. Его форма, рассчитанная арестантом членом-корреспондентом АН СССР А. И. Некрасовым, обеспечивала свободный (непринудительный) выход бомб любого калибра при глубоком пикировании. Он посчитал движение в пространстве пикирующего под углом 75° к горизонту самолета и бомбы, отцепленной от него. Оказалось, что, благодаря наличию подъемной силы, самолет как бы снимается с бомбы. В движении относительно самолета центр тяжести бомбы отходит от самолета под углом 60–65° к строительной оси самолета.

Это означало, что если бомбоотсеку дать по передней стенке скос в 65°, а на бомбовых замках обеспечить выход ушков бомб вперед под углом 65°, то бомбу можно сбрасывать из отсека на пикировании так же, как и в горизонтальном полете. До этого считалось, что для бомбометания с пикирования бомбы нужно было подвешивать либо снаружи самолета, либо делать систему принудительного вывода бомб из отсека по типу маятника или катапульты (так, например, было сделано на самолетах-пикировщиках Ар-2).

Второе новшество относилось к оборудованию. В стране не было прицелов, позволяющих вести точное бомбометание с пикирования. В ОТБ такой прицел был создан арестантом Г. С. Френкелем, штурманом и математиком. Он получил шифр ПФБ-100 (прицел самолета ФБ, спроектированный в СТО — спецтехотделе).

Весьма показательна для духа арестантов — остроумного, несломленного — моментально придуманная ими расшифровка аббревиатуры ПФБ. В ОТБ всеми вооруженческими делами ведал первоклассный специалист А. В. Надашкевич, сидевший, кстати, по второму разу. Он носил бородку-эспаньолку. Сотрудники между собой называли его «Борода». И «ПФБ» сразу же получил всем понравившееся название «Подарок Френкеля „Бородушке“».