Александр Петрович Колотов - Из рукописей моей матери Анастасии Николаевны Колотовой. Книга 1

— Ну, как, не болит с перепою голова? — ядовито обратилась я к сыну, когда тот проснулся. — Может, опохмелиться принести?

— Какой перепой? Чего ты снова начала? Ну, чего я сделал-то?

— Да хоть бы ты не у Валерки Галимова был, — продолжала я. — Вот уж поехидничает теперь надо мной Галимов. Спасибо, сынок, что дал ему повод для этого. Напиться до того, чтобы опьянеть, превратиться в скотское состояние! Очень это хорошо, по-твоему?

— Чего ты говоришь-то? Какое скотское состояние? Я же совсем и выпил-то немного. Что я, валялся что ли где?

— Ещё этого не хватало, чтобы валялся! Неужели без выпивок не можете обойтись? Неужели не могли как-то по-другому встретить Новый год? Выпивка, выпивка, только выпивка, — сердито отчитывала я сына.

В душе я понимала, что не мог он в данных условиях и данном окружении как-то по-другому отметить начало Нового года. Ничего не имела против того, что сын с товарищами и друзьями были у постели несчастного юноши, но продолжала разнос, хотя чувствовала, что Алик уже начинает обижаться на меня, потому что были мои слова по отношению к нему не совсем справедливы. Алик выпивками никогда не увлекался.

— Да если так, я сегодня же уеду отсюда и не приеду больше к вам. Не больно-то приятно слушать твою ругань.

Он неприязненно и в то же время виновато посмотрел на меня, верно чувствуя, что сказанное им может показаться обидным для меня и вызовет резкий отпор с моей стороны. Надо было что-то сказать в ответ, чтобы оправдать в его глазах моё нетерпимое отношение к его поступку и свою реакцию на него.

— Ты должен лучше меня понимать, — начала я, вкладывая в свои слова всю силу убеждения, — что спирт быстрее всего поражает самые высшие центры головного мозга — самые ценные, без которых невозможно творчество. Кому, как не тебе знать, что деятельность низших центров уже автоматизируется, и всё большую и большую ценность будут представлять самые высшие, без которых человек не может создать что-то новое. Что ты будешь за человек, если они откажут у тебя действовать? А это может произойти незаметно для тебя, если будешь увлекаться выпивками. Не хочу я этого, понимаешь, не хочу! Ты, конечно, слышал о научно-технической революции? Так вот, каждая революция требует слуг, ты это тоже знаешь, и я — слуга её до конца моей жизни, потому что, может быть, как никто другой в посёлке понимаю её историческую роль, и не позволю, чтобы для её развития мои дети оказались бесполезными.

Алик как-то странно, с удивлением, будто видел впервые, посмотрел на меня.

— Можешь на меня обижаться, можешь не обижаться, но я всегда буду против пьянства, потому что это — самый злейший враг научно-технического прогресса и выпивок вам прощать никогда не буду.

Сын, и вправду, уехал в Ижевск в тот же вечер. Я не стала ни уговаривать, чтобы не обижался, ни задерживать его.

— Чем ты его расстроила, что он, не дождавшись конца выходных, уехал обратно? — недовольно спросил муж.

— Откуда я знаю, на что он обиделся? — уклонилась я от ответа.

После зимней сессии, в каникулы, Алик всё же приехал домой. Приехал оживлённый, необычно весёлый и разговорчивый, как будто и не было того конфликтного разговора.

— Ты заметила, Алик-то у нас совсем другой приехал, — довольный переменой в сыне шепнул мне Петя.

— Заметила, — ответила я.

А сама в душе порадовалась, что сын не обиделся на меня за выговор ему, что понял меня и не таит обиды.

После того случая мне пришлось ещё раз упрекнуть Алёшу, а равно, как и Сашу, живущего вместе с ним, только теперь уже по другому поводу: долго не писали писем.

«Вы что, считаете нас уже совсем ненужными и никуда не годными, что не хотите даже строчки написать нам о себе? — как обычно, довольно резковато писала я. — Неужели уже стало вам нечего нам сказать, нечем поделиться с нами?»

Скоро пришёл ответ.

И в этот раз не обиделся Алёша на мой упрёк, верно, понял справедливость его и тепло написал:

«Никто и никогда не считал и не считает вас ненужными, как ты, мам, пишешь. Вы были и остаетесь для нас самыми близкими, нашими дорогими родителями».

Будто тёплая волна скользнула по душе от этих слов.

Ну вот, и от Алика, нашего скрытного, сдержанного, немногословного Алика услышали мы слова признательности.

Разве это не радость нам? И гордость, хорошая, человеческая гордость за себя.

О месте научно-технической революции в развитии нашего общества, её исторической значимости для судеб человечества я не забываю говорить детям при каждом удобном случае, показывая её воздействие на всё производство, производственные отношения, на самого человека.

— Вы, понимаете ли, мальчики, что значит научно-техническая революция? Её и называют-то не просто научно-технический прогресс, а ре-во-лю-ци-я — коренное переустройство общества. Именно она не только создает необходимое изобилие материальных благ, но и обеспечивает переход от принципа «от каждого по способностям, каждому по потребности», к которому будете переходить вы, уже вы, ваше поколение. Понимаете?

— Мама, тебе трибуна нужна, — как-то сказал Саша при очередной пропаганде роли научно-технической революции и разъяснении необходимых условий для её развития.

Я вздохнула тяжело про себя, вспомнив, как отстаивала возможность иметь такую трибуну, а вслух сказала:

— А вы? Разве вы не моя трибуна? Вам жить и работать после меня, и я хочу, чтобы ваш труд был осмысленным, чтобы вы лучше могли понимать, что происходит в жизни, и определить своё место в ней.

Младшие дети воспитываются без применения ремня и других средств физического наказания. И это положительно сказывается на их характерах и на их воспитании. Они доверчивее ко мне, нередко делятся своими наблюдениями над людьми, над жизнью, своими сомнениями и размышлениями.

Толе, ученику десятого класса, дали к классному часу приготовить доклад на тему: «Творческий труд и счастье. Почему их связывают вместе?»

— Мама, как бы ты ответила на такой вопрос? — обращается сын ко мне.

— Я бы, прежде всего, сказала, что человек не может жить без труда, что всё, что мы имеем, создаётся трудом. Но не всякий труд приносит человеку радость, а только тот, в который он вкладывает свою смекалку. Тогда человеку становится просто интересно работать. Вот он выдумал, как лучше выполнить порученное ему дело.

«А ну-ка так попробую», — решает он.

«Получилось!» Хорошо.

Бывает и не сразу получается. И человек ищет, почему не получилось. Иногда месяцами и даже годами ищет, упорно, настойчиво. И, в конце концов, находит правильное решение. Вот теперь получилось! И он от души рад. Очень часто правильное решение того или иного вопроса находят коллективно. Такой вот труд, в котором участвуют не только руки, но и голова, называют творческим. Он-то и приносит человеку настоящую радость, вдохновение, наслаждение. А когда в жизни человека есть всё это, тогда он и счастлив. Вот почему творческий труд и счастье связывают вместе.