Игорь Рабинер - Герои не нашего времени. Харламов, Тарасов, Яшин, Бесков в рассказах родных, друзей и учеников

А через пару-тройку лет хоккей в Северной Америке стал уже не канадский, а канадско-русский. И, открути время чуть назад, папа мог бы там вообще творить чудеса ».

Когда Анатолий Владимирович уже был действительно серьезно болен, у него с дочкой состоялся неожиданный для нее разговор.

« Незадолго до ухода папы вдруг услышала от него: «Дочка, почему ты не сказала, чтобы я ехал в Америку преподавать?» — «Как же, — говорю, — пап, не сказала? Говорила, и не раз. Когда начала работать там с Ильей Куликом».

Я там только со своим работала. Мне американцы на два года запретили брать кого-то еще. Привозили проконсультировать Джонни Вейра или совсем маленькую Шизуку Аракаву, но заниматься с ними полноценно мне права не дали.

Тогда, после первого года в Штатах, и сказала: «Пап, давай поедем. Обоснуемся в доме, я все равно его снимаю, и по твою душу приедут через пять минут после того, как ты там окажешься». Но он возразил: «Нет, дочка, на твои деньги я туда не поеду. Ты мало зарабатываешь, и я не хочу жить за твой счет». А много заработать я действительно не могла, поскольку мне давали работать только с Куликом. «Пап, нам и на еду, и на врачей хватит. Я тебя застрахую. Поедем. Станешь консультировать, и будем жить на твои. Дашь мне возможность спокойно работать и не думать о куске хлеба». Но, когда я ему все это напомнила, покачал головой: «Нет, ты, наверное, мне не так сказала».

Гнойный сепсис, как наши врачи, там ему бы точно не занесли. Ездил бы на своей машинке спокойно и учил хоккею тех, кто хотел учиться…

В Лиллехаммер-94 отец приехал на коляске за год до смерти. Меня просили Торвилл и Дин, чтобы я в Лиллехаммер с ними приехала. Заглянула к отцу с Галькой…

Он все равно всем был доволен. При том, что они с ним сделали… А еще он хотел купить машину. Мы ему говорим: «Пап, вставай. Иди в сберкассу, забери все деньги. Послезавтра ты на них не сможешь купить даже мопед». — «Этого не может быть, потому что все мои деньги заработаны на виду у советского народа». — «Вставай. Или дай расписку. А то еще через два дня ты не сможешь купить даже дверь от машины». — «Нет, так не могут сделать с людьми».

В итоге ничего так и не купил. Хотя очень любил «Вольво» и мечтал о ней, хоть подержанной. Ему когда-то хотели подарить за границей, но он не мог взять. Говорил: «Если я у вас возьму и мы, не дай бог, проиграем — скажут, что я игру сдал».

Когда лет через шесть по наследству можно было получить деньги, которые он откладывал в банке, Галя туда пошла. А папа говорил маме: «Нинка, я всех девок обеспечил. Девки будут безбедно жить. 40 книг написал, никогда эти деньги не трогал. У меня есть 38 тысяч рублей». А это — три «Волги». Плюс дача и квартира. Мама ему: «Ты же знаешь, что девочки будут работать. А ты вставай, иди. Это твое, тебе это нужно забрать». Не пошел.

Так вот, Галя пошла получать спустя годы. Ей дали 890 долларов. Даже тысячи не дали.

Да он бы еще жил и жил, если бы наши врачи ему смертельную инфекцию не внесли. А у него чемодан был собран, чтобы на чемпионат мира ехать. Они его убили. В 76 лет ».

У Вячеслава Фетисова начинают играть желваки на скулах, когда он вспоминает:

« Знаете ли вы, что Тихонов запрещал хоронить Тарасова? Татьяна Анатольевна нам рассказывала, что привезла папу на панихиду в ЦСКА, а ворота были закрыты. Так Лена Боброва, которая в то время была там администратором, своим решением открыла двери ».

Татьяна Тарасова уточняет:

« Лена сказала, что Тихонов ей заявил: мол, он взял дворец в аренду на 99 лет и с Тарасовым здесь прощаться не будут. После этого я носилась по дворцу как сумасшедшая собака, распахивала все двери. Хорошо, что я его не встретила. Иначе растерзала бы!

Ему сказали: «Тут Таня бегала, хотела оторвать тебе все, что у тебя есть». Он потом подходил ко мне: «Таня, я этого не говорил». Причем раз десять! Но Лена Боброва не с потолка же это взяла.

Я пришла туда в день панихиды в шесть утра. Ковры не постелены, постамент, на котором гроб должен стоять, не сделан. Я за все взялась со своими подругами и друзьями, а уже к половине восьмого пришли солдатики.

Тогда были большие телефоны. Лена Боброва мне в день похорон приносит такой аппарат. Звонят с Ваганьковского кладбища. Бандиты. Сказали, что, если я сейчас не вынесу пять тысяч долларов, — они копать не будут. Ответила: «Не копайте. Мы приедем, поставим, пока народ будет прощаться. А потом мы все вместе выкопаем». И повесила трубку. Приехали — все было готово» .

Как и в главе о Харламове, не могу пройти мимо фильма «Легенда № 17», ведь Тарасов там играет если и меньшую роль, чем сам его бывший игрок, то совсем ненамного. А вот Якушева там, например, — по сути, нет. И я не могу не спросить члена Зала хоккейной славы в Торонто, не обижен ли он на это — при том, что был в Суперсерии-72 как минимум не меньшей примой, чем Харламов.

— Да какие обиды? — улыбается Якушев. — «Легенда № 17» — хороший и очень нужный фильм. Особенно для молодых — и спортсменов, и болельщиков. Просто сюжет там сконцентрирован вокруг двоих — игрока Харламоваи тренера Тарасова. А не упоминаются многие наши великие хоккеисты. Это же не документальный, а художественный фильм. Так что ничего.

В художественных авторы имеют право на вымысел. Конечно, Тарасов не приезжал в аэропорт провожать сборную в Канаду на Суперсерию, и вообще там много неправдоподобных фактов. Но это не главное. Показать того же Тарасова как великого тренера, стиль его работы, получилось очень хорошо. Олег Меньшиков в этой роли очень убедителен. Да, внешность другая, но поймать нерв, стиль его работы у него вышло здорово ».

Один из двух сценаристов «Легенды…» Михаил Местецкий рассказал мне о том, как вообще Меньшиков стал Тарасовым:

« Открою небольшой секрет — думаю, теперь уже можно. Изначально ему предложили роль Балашова (партаппаратчика, объявившего войну Тарасову и выигравшего ее, которого в итоге прекрасно сыграл Владимир Меньшов. — Прим. И.Р.). Меньшиков, прочитав сценарий, сказал, что единственная роль, которая здесь как-либо может его заинтересовать, — это роль Тарасова.

Думаю, он сказал это скорее в шутку. Просто чтобы вежливо отказаться от роли Балашова. Верещагин с Лебедевым очень долго обсуждали, как быть. Перебирали всех актеров. Понятно было, что Тарасова должен играть титан. И вдруг стало понятно, что еще пару десятилетий назад у нас были такие титаны, которые по фактуре могли бы подойти. Но сейчас много великих советских актеров вышли за седьмой десяток. Тарасова мог бы сыграть тот же Меньшов, будь он моложе. Или Шакуров.