Игорь Рабинер - Герои не нашего времени. Харламов, Тарасов, Яшин, Бесков в рассказах родных, друзей и учеников

Даже специально не одевалась, приехала как есть. И очень благодарна, что испытала… такое. Странное чувство. В конце боялась даже на экран смотреть. Мне казалось, будто папа — здесь. Это и называется великой силой искусства. Честно.

У меня даже два раза это было. Второй — когда мы поехали в Сочи, где фильм смотрела юниорская сборная России перед чемпионатом мира, и туда пришел Путин. И опять ко мне это состояние вернулось на несколько секунд. Я вообще не могла спать. Такая у меня была связь с отцом.

Конечно, матчи Суперсерии он смотрел. Как я уже сказала — на даче, один. Но смотрел. Тут в «Легенде № 17» — художественный вымысел. Это же кино.

Жаль только, что создатели фильма ко мне не обратились. Знала, что об отце снимают — и нашла много его старых фотографий. Думаю, можно было сделать его абсолютно похожим. Ведь у Олега Меньшикова в лице есть то, что было у отца в молодости. Есть у меня одно фото, где просто очень большое сходство. Но они позвонили, когда практически все сделали, и позвали меня на съемочную площадку. Спросила: «Зачем? У вас же все сделано. Не пойду».

Но это не важно. Потому что в итоге я ему (режиссеру Лебедеву. — Прим. И.Р.) позвонила и поблагодарила. И Меньшикову — тоже. Видимо, он, достойный актер, просто понял, что папа за человек.

А ведь по большому счету никто этим никогда не интересовался. Каждая его клетка была направлена на служение флагу. Для него это — Отечество, и это не было придумано. Так мы жили ».

Интересно, где Анатолия Тарасова помнят и ценят больше? По какую сторону океана? Иногда у меня возникают на этот счет сомнения. Вот вам на этот счет в качестве постскриптума две цитаты.

« Мне тут недавно прислали из России книгу, выпущенную к его столетию, — улыбается Скотти Боумэн. — И российский почтовый конверт с его изображением. Это сделал Алексей, его внук. Президент клуба «Золотая шайба». Старый знакомый Тарасова Лу Вайро из федерации хоккея США взял то и другое у Алексея, чтобы переслать эти вещи мне. Великолепные сувениры, большое спасибо! »

Татьяна Тарасова сетует:

« Нет ни улицы папиной, ни школы имени Тарасова. Тот же Озеров жил недалеко от нас, в Загорянке. Они с папой в теннис играли. Улица Озерова там есть, а Тарасова — нет. Но то, что нет школы, расстраивает меня больше …»

…А я, слушая потрясающую дочь титана, не могу отделаться от мысли-вопроса — что бы он придумал, чего бы добился, уйдя из профессии намного позже пятидесяти четырех?

В этом и видится мне великая недосказанность Анатолия Тарасова.

Иное интервью планируешь месяцами, а от него в памяти не остается ничего: ни уму ни сердцу. В другой раз еще за час не подозреваешь о встрече — но запоминается она на всю жизнь.

В ноябре 2012 года нас с коллегой Евгением Дзичковским, приехавших в Лиссабон на матч Лиги чемпионов «Бенфика» — «Спартак», жизнь внезапно свела с Эйсебио. 70-летняя португальская футбольная легенда по прозвищу Черная пантера отреагировал на нашу просьбу об интервью так: «Вообще-то я уже давно интервью не даю, но русским десять минут уделить могу. Потому что вы представляете страну моего друга Льва Яшина».

Десять минут превратились в сорок. И на Яшина из них пришлось никак не меньше половины. Самой интересной. Вот один из его рассказов — и представьте себе нечто подобное в современном футболе.

« Вспоминаю, как советская и португальская сборные играли в матче за третье место ЧМ-1966, и в нашу пользу назначили пенальти. Лев жестом меня спрашивает: «Куда будешь бить?» И я показал ему: вон туда, справа от тебя!

— Зачем?!

— Потому что он мой друг. А другу и лучшему вратарю мира вдвойне почетно забить пенальти, заранее показав, куда будешь бить — и не обманув. Капитаном сборной тогда был Колуна, и он подошел ко мне: «Что ты делаешь? Это же Яшин, он возьмет мяч!» Отвечаю: «Нет, не возьмет. Причем я буду бить именно в тот угол, в который показал». И пробил так сильно, что мяч только задел его перчатки.

Я забил и, конечно, был доволен. Но мой друг был огорчен, и я сразу после гола подошел к нему и сказал по-португальски: «Мы друзья, но ты — вратарь, а я — нападающий. Мое дело — забивать, твое — защищать ворота. Лев, мне надо было это сделать. Надо». И я увидел, что он все понял ».

« Из России у меня было множество разнообразных подарков, — расскажет также Эйсебио. — А самым дорогим стала меховая куртка Яшина, которую однажды подарила мне его вдова. Она у меня до сих пор хранится. Для меня нет дара дороже, и эта куртка поразила меня в самое сердце. А в 2004 году, на домашнем Евро, я во время серии пенальти в четвертьфинале с Португалией так сказал нашему вратарю Рикардо: «Стой на месте, не надо отвлекаться ни направо, ни налево, сконцентрируйся на взгляде бьющего. Так, как делал Лев Яшин». Он последовал этой рекомендации, и мы победили ».

Добавлю к этому, что сам Рикардо, выйдя к журналистам после той победы, первым делом рассказал об этом совете Эйсебио и о том, что слова Яшина стали главной причиной той победы. При том что Льва Ивановича не было в живых уже 14 лет.

…Весной 2014-го в Краснодаре, в академии одноименного клуба, мне посчастливилось беседовать с Пеле, и речь снова зашла о Яшине. Король футбола сказал:

« Мне всегда доставляет удовольствие говорить о Яшине — человеке, который стал моим первым другом за пределами Бразилии. Он был первым, кто еще тогда, в Швеции, напророчил, что я стану лучшим игроком мира. Потом мы много раз играли друг против друга и никогда не упускали возможности посидеть и пообщаться. Оттого и стали друзьями. А когда его не стало, жена Яшина Валентина подарила мне прекрасный русский самовар… »

О самоваре вспомнила и Валентина Тимофеевна Яшина, когда мы с ней заговорили о Пеле:

« С Пеле меня муж познакомил на ЧМ-58 в Швеции, в гостинице, где они все жили. Пробегает черненький мальчишечка по лестнице, а Лев его за шею — хвать! И говорит мне: смотри, этот мальчик скоро станет самым великим футболистом. Он его потом таковым всегда и считал. Правда, Пеле вряд ли понял, о чем шла речь, — переводчика-то рядом не было.

И не зазнался потом Пеле, всегда нормально себя вел. Вот посмотрите на фотографию — отмечаем «Золотую бутсу» Олега Саленко на ЧМ-94 вместе с самим лауреатом, Пеле, Колосковым. А когда Пеле в Москву приезжал, я ему большой цветной самовар подарила.

Знаком был Лев и с Блаттером, причем задолго до того, как тот стал президентом ФИФА. Когда-то они с Авеланжем приезжали в Москву, и по их приглашению я попала на открытие ЧМ-98. Я, в свою очередь, подарила Авеланжу красивую вазу, а он мне — часы Longines, которые до сих пор ношу ».