Игорь Рабинер - Герои не нашего времени. Харламов, Тарасов, Яшин, Бесков в рассказах родных, друзей и учеников

А затем, при счете 1:1, диспетчер чилийцев Рохас, не видя вариантов продолжения атаки, решился на удар с 35 метров. Это был лучший для нас вариант, и поэтому я даже закричал: «Бей!» Кабы знать… Он, гад, ударил. И Лева опоздал с прыжком в левый нижний угол.

Потом была раздевалка, усохшие, опустошенные лица. И как ребенок плакавший Яшин. Я подошел к начальнику команды Андрею Старостину и тихо спросил его: «А если бы я был в потрясающей форме, вы поставили бы меня сегодня в состав?» Старостин честно ответил: «Нет. Как может Яшин не выйти на поле?» Это была действительно трагедия. Трагедия Льва Яшина и тренеров, не сумевших в этот момент победить в себе «комплекс Яшина… »

Валентина Тимофеевна говорит:

« Точно знаю: у Левы не было врагов. Он и со своими дублерами прекрасно общался. Много лет за его спиной был Володя Беляев. По таланту, может быть, он был даже и выше Левы. Но тренеров тоже можно понять: заиграл вратарь, значит, он и стоит. А они с Беляевым столько лет конкурировали — и дружили.

Даже в сборную иногда их брали вдвоем! Семьями общались, и отношения были такие хорошие, что мы даже ездили к Беляевым в гости в Нальчик. Оба — юморные… Лев за Володю особенно переживал. Я, говорит, виноват в том, что он так и остался в «Динамо», никуда не ушел. Он мог пойти в любую команду и стать первым. Но муж ему говорил: «Володь, ну я ж не вечный, долго уже играю. Могу сломаться в любой момент. Кто в «Динамо» останется?» В итоге Беляев остался, а потом уехал уже к себе в Нальчик.

И с другими вратарями были отличные отношения — с Ракитским и Лисицыным в клубе, Разинским и Маслаченко в сборной. Когда поехали в Чили на чемпионат мира, в Коста-Рике остановились на игру с местными, и Володе челюсть сломали. Его положили в больницу — и Лев первым пришел к нему. Там была смешная история. Когда Маслаченко хоронили, хотела рассказать ее, но порвала листочек. Потом пожалела.

Лев рассказывал, что приходит к Володе в госпиталь, тот лежит весь обмотанный. Одни ноздри торчат — и глазки в дырочках. А все остальное в бинтах. В это время приходит сестричка-костариканочка, черненькая, длинноногая, в коротеньком халатике — делать ему укол. Володька, парень юморной, и говорит: «Так и хочется пошлепать ее по попе!» Лев расхохотался. Представляешь, говорит, он лежит со шприцем в голой попе, весь обмотанный, лица не видно — и еще шутит! А в это время врач приходит: «Смеетесь? Это очень хорошо. Способствует быстрому выздоровлению» .

Мне всегда хотелось знать о Яшине что-то настоящее, не глянцевое. О его футбольных достижениях все было зачитано до дыр еще в детстве. История о том, как после неудачного ЧМ-1962 его затравили в советской прессе и на наших трибунах, а на следующий год он выиграл «Золотой мяч», тоже стала классикой преодоления.

Об этом, конечно, я тоже не мог Валентину Тимофеевну не спросить. И вот что услышал:

« Когда после ЧМ-62 началась травля Льва, он хотел уйти из футбола. Первый раз после Чили в Москве на поле вышел — его так освистали, в его адрес столько всего орали… Два-три матча такое творилось. Телевидения тогда не было, спортивные журналисты так далеко не полетели, и вся страна судила о его игре против хозяев по отчету корреспондента АПН, который смыслил в политике, а не в футболе. И все решили: Яшин чемпионат мира и продул.

Почему болельщики так отреагировали? Да разве это в одном футболе происходит? У нас все так… Должен быть крайний. И, чтобы начальству как-то «отмазаться», свалили все на Яшина. Он ведь какое-то время даже не тренировался. Тренер «Динамо» Александр Пономарев поддержал Льва, говорил: «Все обойдется». Видя, что творится, отпустил на какое-то время из Москвы на рыбалку. И только потом муж начал потихоньку в дубле тренироваться, но в «основе» вышел лишь в следующем сезоне.

Когда шла травля, нам окна камнями два раза разбивали. Но не знаю, в связи с этим или нет. У нас еще фонарь под окном висел — может, в него хулиганы целились? И на машине пыльной писали кое-что. Нецензурное — и вот тут точно в его адрес. Но думаю, что в основном все разжигали в печати и по радио, и людей заводило как раз это.

А вернулся в состав он в Тбилиси. Там все было добрее. Кто-то крикнул с акцентом: «Ящин — дирка!» — и все расхохотались. Но это звучало так по-доброму, что ему даже понравилось ».

Вот красную ковровую дорожку для возвращения в ворота сборной СССР ему никто выкладывать не собирался.

« Константин Бесков его тогда все время вызывал в сборную, — рассказывает Валентина Тимофеевна. — Но не только перед играми, но и перед тренировками говорил: «Лев, да ты отдыхай, отдыхай». И это продолжалось долго. Даже ребята глаза опускали, им было неудобно.

Как-то приехала на электричке к нему на сбор. Муж говорит: «Я, наверное, с тобой сейчас уеду». — «Почему?» — «Бесков не дает мне тренироваться. Хочу работать, а он все повторяет: «Отдыхай, отдыхай». Не говорит ничего обидного, не «отцепляет» от сборной — но явно на меня не рассчитывает». Я ответила: «Он сказал «отдыхай» — ты и отдыхай. В клубе потренируешься. А вот уезжать не надо, потому что ты и со сборной, и с футболом тогда покончишь». Он уперся: «Нет, поеду с тобой». Еле отговорила.

В 63-м Лев, вернувшись в ворота «Динамо», в 27 матчах всего шесть голов пропустил! А к ответной игре в Италии все равно Урушадзе готовился. И тут — приглашение в Лондон. Лев поехал, здорово сыграл… Но и после сборной мира Бесков опять хотел Урушадзе поставить. Николай Озеров нам потом рассказывал, что сверху начались звонки. Бескову сказали: вас не поймут, если Яшина не поставите после такого матча в Лондоне! Воздействовали на него — и Лев отбил пенальти от Маццолы, а ничья вывела нас на чемпионат Европы. И по итогам 63-го года Яшину вручили «Золотой мяч ».

Владимир Маслаченко добавляет к этому рассказу жены Яшина еще пару резких штрихов:

« На просмотре всех сборников в Воронеже стало ясно — ни Яшин, ни я Бескову не нужны, он делает ставку на Урушадзе и Баужу. Тренер относился к нам, как к рабам или подмастерьям, и игроков, знавших себе цену, это оскорбляло. Кстати, так же Бесков относился и к Яшину, и можно только позавидовать выдержке Левы — я удивляюсь, почему он не хлопнул дверью. Но судьба подарила ему знаменитый матч столетия английской лиги, где он сыграл божественно. И общественное мнение заставило Бескова вернуть в сборную великого вратаря, на котором он было поставил крест ».

Не знаю, общественное ли это было мнение или команда из высоких инстанций (хотя Бесков в этом плане был далеко не так договороспособен, как Качалин), но хронология событий заставляет относиться к версии Маслаченко всерьез.