Роман Гуль - Я унес Россию. Апология русской эмиграции

В Берлине были всякие русские рестораны: и фешенебельные, и поскромнее. Были: «Стрельня» (цыганский хор кн. Б. А. Голицына, солистка М. Н. Бемер), кавказский ресторан «Алла верды» (капелла Ионеску), ночной кабак «Тихий омут», «Медведь» («борщ с гречневой кашей во всякое время», цыганские романсы в исполнении К. Л. Истоминой), «Русско-немецкий ресторан» (капелла И. Ф. Гилль, солиста бывшего придворного оркестра), но это все были дорогие. И в условленный день я повез москвича обедать в скромный русский ресторан «Тары-бары» на Нюренбергерштрассе.

Я москвича не расспрашивал ни о чем, но из разговора понял, что он бывший типографский рабочий, теперь наверняка партиец, какая-то «шишка» в тресте «Полиграф».

Вошли в «Тары-бары». Зал небольшой, но приятный, играет оркестр что-то очень русское — «Ухарь-купец», что ли. Музыканты — человек восемь — русская молодежь, даже не белые офицеры, а скорее белые юнкера по виду. Все в красных сафьяновых сапогах, синих шароварах, белых широких русских рубахах, талии обмотаны красными кушаками. Инструменты — балалайки, гитары, домры, а один ударяет в бубен.

К нашему столику подошла молодая интересная русская женщина, которую я хорошо знавал еще по Гельмштедтскому лагерю.

— Здравствуйте. Хорошо, что зашли к нам. Что прикажете? Из закусок, напитков? У нас сегодня борщ хороший и барашек с кашей.

Заказали все, что полагается: и водку, и закуски, и борщ, и барашка с кашей, конечно. А женщина, записав заказ в блокнотик, отошла к какому-то окошку, профессионально крикнув в него: «Борщ два! Барашек с кашей два!»

А красносапожные так аполлоно-григорьевски стонут: «две гитары, зазвенев, жалобно заныли», что за самую душу берут. Русские же. Вижу по москвичу, что и он доволен — и водкой, и закуской, и русской музыкой, вообще — «отдыхает душой» трудящийся товарищ. А оркестр вдруг с цыганского переходит на «барыню». И крайний юноша с бледным, тонким лицом в бешеном такте то гладит бубен большим пальцем, то бьет в него. А центральный музыкант вдруг отбросил домру, сверкнул ладонями и такую присядку мечет красными сапогами, что кое-кто из посетителей (немцы) даже повскакивали с мест: что такое?

Оборвался оркестр отчаянно. И весь зал зааплодировал. А мой москвич, отпивая пиво, покачивая головой и одобрительно усмехаясь в усы, говорит:

— Здорово дворяне дуют!

И сказано это было хорошо, по-русски, с каким-то национальным восторгом и с каким-то даже, как мне показалось, соболезнованием.

За этот русский вечер москвич меня благодарил, прощаясь у дверей дома его пансиона, куда я его проводил.

В 1920-х годах в Берлине было множество русских общественных и культурных организаций. Попробую перечислить (конечно, не полно) и о некоторых рассказать: Русский научный институт, Русская гимназия, «Русское научно-философское общество», «Союз русских журналистов и литераторов», «Общество русских инженеров в Германии», «Союз русских преподавателей в Германии», «Союз русских торгово-промышленных и финансовых деятелей», «Союз русских издателей», «Религиозно-философская академия», «Союз русских сценических деятелей», «Русский академический союз», «Союз русской присяжной адвокатуры», «Общество русских врачей», «Русский студенческий союз», «Союз русских переводчиков в Германии», «Русское общественное собрание», Народный университет, «Русский общевоинский союз», два писательских объединения — «Клуб писателей» и «Дом искусств», литературные содружества молодых писателей «Веретено», «Круглый стол» (вероятно, что-то пропустил, но и этого достаточно, чтоб представить себе общественную и культурную жизнь эмиграции в тогдашнем Берлине).

Председателем Русского научного института был профессор В. И. Ясинский (высланный). Организационный комитет — профессора Ю. Айхенвальд, Н. Бердяев, Б. Бруцкус, Е. Зубашев, А. Кизеветтер, И. Ильин, А. Каминка, Л. Карсавин, Б. Одинцов, С. Прокопович, В. Стратонов, А. Угрюмов, А. Чупров, С. Франк (большинство профессоров — высланные). На открытии Института 17 февраля 1923 года первую речь произнес последний ректор Московского Императорского университета М. М. Новиков на тему «О работе русских биологов», потом говорил профессор И. Ильин — «Проблема современного правосознания». На заседаниях Русского научного института с докладами выступали (кроме перечисленных выше) — Г. В. Вернадский, Б. П. Вышеславцев, С. И. Гессен, С. К. Гогель, П. П. Муратов, В. А. Мякотин, К. Н. Соколов, П. Б. Струве, М. А. Таубе, Н. С. Тимашев, А. А. Эйхенвальд, А. А. Боголепов, И. И. Гинзбург, А. П. Марков, Л. М. Пумпянский, П. Н. Савицкий, Б. Э. Сеземан, А. М. Кулишер и другие. Лекции читались такие: А. Кизеветтер «Русская история XVIII и XIX веков», И. Ильин «Учение о правосознании», И. Стратонов «Церковь и государство в России», С. Франк «Введение в философию», Н. Бердяев «История русской мысли», Ю. Айхенвальд «История русской литературы», П. Струве «История хозяйственного быта России», И. Стратонов «История русского права», Н. Тимашев «Семинарий по изучению советского строя», А. Каминка «Русское торговое право», Б. Мякотин «Русская история», Л. Карсавин «Россия и Запад», Б. Бышеславцев «История русского искусства», П. Муратов «История русского древнего искусства», В. Сеземан «Семинар по философии», С. Гессен «Русская педагогика», К. Соколов «Русское государственное право», М. Таубе «Международное положение России», П. Савицкий «Экономическая география России», С. Гогель «Русские судебные уставы», А. Боголепов «Местное самоуправление в России», Б. Бруцкус «Аграрная политика России», С. Прокопович «Хозяйство советской России», М. Бернацкий «Денежное обращение», А. Марков «финансы России», Л. Пумпянский «Положение рабочих в России», И. Гинзбург «Минеральные богатства России». Может быть, что-нибудь я пропустил. Но и приведенного достаточно, чтоб увидеть, какую русскую интеллигенцию выбросили из России большевицкие псевдонимы. Эти русские ученые могли бы оказать честь любому университету любой страны. Подчеркну, что Русский научный институт был создан на русские же эмигрантские деньги. В финансовый комитет по изысканию средств для него вошли: Н. Белоцветов, Н. Беляев, П. Бурышкин, кн. И. Васильчиков, А. Каминка, И. Коган, И. Парамонов, С. Смирнов, М. Липман, Ф. фон Шлиппе, А. Форштеттер и А. Хрипунов.

Хочу сказать несколько слов о русских художниках. В тогдашнем Берлине их было много и разных. В 1922 году издательство «Русское искусство» устроило в Берлине замечательную выставку работ «всех видных русских художников за рубежом». Выставка была великолепна. В прекрасном каталоге было шестьдесят цветных репродукций. Из зарубежных художников были представлены работы: И. Я. Билибина, Н. С. Гончаровой, Б. Д. Григорьева, М. Ф. Ларионова, Н. К. Рериха, С. А. Сорина, Д. Стеллецкого, С.Н. Судейкина, В. И. Шухаева, А. Яковлева, А. Бенуа, М. Добужинского, К. Коровина, К. Сомова и других.