Константин Булгаков - Братья Булгаковы. Том 1. Письма 1802–1820 гг.

Александр. Москва, 25 ноября 1815 года

Лестно быть кавалером ордена государя, который так мало церемонился, чтобы снять с Мюрата его корону, а с нею и голову. Это называется: одним ударом двух зайцев. Ай да мой Фердинанд! Вспомнил меня, вспомнил, что у него в 1805 году так мало было надежных слуг, что бедный Булгаков днем работал для Татищева, а ночи сидел у маркиза Чирчелло, работая для короля. Признаюсь тебе, что приятно носить заслуженный уже орден. Я должен был тогда его получить, но боялись, как бы Алькье, посол Франции, что-нибудь не заподозрил. Трактат 1805 года 10 сентября, который Татищев подписал, а составил я, вместе с Полетикою, обеспечивает мне сию награду. Кстати, милый мой, не забудь, что мне надобно словечко от графа Нессельроде для дозволения носить этот крест. Теперь можно терпеливее ждать попасться в Лазари и Маврикии. Говори что хочешь, а Январь [152] То есть орден Св. Януария. не испортил бы никакого году. Славный орден. Давай больше крестов. У Кости грудь широкая, богатырская. Людвиг, дважды вдовец, обязательно должен был дать тебе какой-нибудь крест или же шкатулку в 25 000 франков. Но он не таков, как наш Фердинанд, который одной рукою расстреливает изменников, а другою награждает честных людей, в то время как Ней еще жив. Но ежели король будет медлить повесить Нея, тогда Ней повесит короля. Мерзкое отродье! Я в восхищении, что ты дал друзьям Ванише и Шредеру кисеты для табака. Наташа совершенно это одобряет, а мешку, право, стоит принадлежать таким курильщикам и таким приятелям.

Ты говоришь мне о Тургеневе. Увы, я довольно его знаю, его достоинства и недостатки. Это письмо не через него шло, боясь, чтобы он, в своем любовном бреду [153] А.И.Тургенев считался тогда женихом девицы Саблуковой. , не сделал бы ему какое иное употребление.

Константин. Петербург, 6 декабря 1815 года

Наконец-то, милый друг, я здесь! Меня уж отделяют от тебя только двести лье, и они скоро останутся позади, как только окажусь я в моей маленькой коляске. Я тут уже два дня. Ты хочешь, верно, знать, надолго ли. Я на то не надеюсь и того не желаю, да только мне надобно уладить несколько мелких дел, и после того стану я счастливейшим человеком в мире в объятиях брата, коего люблю больше жизни. Не буду говорить тебе ни о радости, какую испытал я, обняв нашего благодетеля, ни о ласковости, с какою он и жена его меня приняли. Сохраню это для разговора с тобою по приезде моем. У Тургенева, и правда, голова кругом идет, но это не мешает ему быть лучшим в мире малым. Я разыскал свои ящики и сам их отправлю. Я провожу жизнь на бегу, был у Пушкиных, кои нас подлинно любят. Повстречал я здесь моего друга по армии, добрейшего Полетику, который во что бы то ни стало желает ехать в Москву со мною.

Александр. Москва, 6 декабря 1815 года

Вчера 101 выстрел из кремлевских пушек возвестил прибытие государя императора в Петербург. Всякий имел свою долю радости, но моя была, думаю, самой основательной, мой милый друг, поскольку возвещала мне и твое возвращение. Я был у Тургенева, когда прибыла эстафета. Через полчаса весь город был наполнен радостным известием. Я тотчас побежал объявить его милому другу Волкову, который болеет. Эта новость его вновь оживила, ибо он в ней полагает конец своим страданиям и своей службе, которую ненавидит; в самом деле, полная потеря здоровья и его маленького состояния после 22 лет активной службы, да еще рана, которая его мучает, – все это ему стоило только приятности быть одним из старых полковников в России. Он будет смотреть на увольнение свое как на особую милость и, если не получит с тем пенсии и генеральского звания, примется возделывать землю, а его друзья ему помогут.

Константин. Петербург, 9 декабря 1815 года

Я не выхожу почти из кареты и, право, замучился. Только что продеру глаза, как уже наплывает ко мне куча народу – и приятелей, и старых знакомых, и людей, кои воображают себе, что я могу им быть полезен, и кои сильно ошибаются.

Был я два раза у Катерины Даниловны [матери А.А. Волкова] и не застал ее дома. Что меня бесит особенно, так это то, что никого не застаю и надобно возвращаться по десять раз, прежде чем кого увижу, не считая милых Алексеевых, коих вижу часто и всегда с новым удовольствием. Я обедал также у Посникова, который задал нам превосходный обед; во все дни я зван, завтра обедаю у Полетики. Мое величайшее утешение быть вместе с друзьями. Я тебе еще не отослал твои неаполитанские газеты, держу их у себя, ибо надобно, чтобы Нессельроде получил для тебя дозволение носить орден моего начальника. Вообрази, что награду не выслали, а, к несчастью, я не могу тебе сделать ее тут, ибо единственный кавалер, Александр, отсутствует в Петербурге: его сделали полицмейстером в Чернигове.

Константин. Петербург, 13 декабря 1815 года

Вчера должен был я быть представлен императрицам, но представление не состоялось; я, однако же, имел счастие видеть нашего ангельского императора и утром, и вечером на балу, куда был я зван, несмотря на то, что не имею на то никакого права, и особенно потому, что не был представлен императрице-матери, которая бал и давала. И утром, и вечером император меня заметил и соблаговолил говорить со мною. Поистине, когда он говорит, то осчастливливает того, к кому обращается. Утром он сказал мне: «Здравствуй, сопутчик, когда приехал?» Никогда не позабуду я времени, когда имел счастие быть рядом с ним столь долго и в такое интересное время. Я рассказываю тебе о его милостях, ибо ты сумеешь их оценить; все, что случается со мною счастливого, доставляет тебе радость, да и может ли существовать для меня что-нибудь более прекрасное, нежели быть лично известным лучшему из повелителей, и, смею писать, не в самом невыгодном свете. Я ношусь весь день. Часто вижу добрых Алексеевых, Пушкиных. Я не могу забыть, что батюшка был их другом, и хожу к ним подлинно как в свою собственную семью. Меня осыпают дружескими знаками внимания. Мне тебе нечего сказать теперь. Я говорил вчера перед князем Урусовым с генералом Балашовым о Волкове. Он весьма им интересуется и хочет ему быть полезен.

Вчера я обедал у Лонгинова с Бенкендорфом, который только что приехал и шлет тебе привет.

Константин. Петербург, 16 декабря 1815 года

Тургенев в печали, его брак никак не устроится, кажется, есть интриги, и милый мальчик страдает. Он заслуживает счастья, и сие было превосходным средством [154] А.И.Тургенев собирался жениться на Екатерине Александровне Саблуковой (вышедшей потом замуж за князя Мадатова) и остался холостяком. .

Константин. Петербург, 20 декабря 1815 года

Ныне должен состояться въезд персидского посла, со слонами и всей прочей бутафорией. Завтра он нанесет визит Нессельроде, а в четверг будет иметь аудиенцию у императора. Его величество приказал, чтобы перевод речи послу зачитал именно я. Ты прочтешь все подробности в церемониале, который посылаю тебе вместе с письмом.