Константин Булгаков - Братья Булгаковы. Том 1. Письма 1802–1820 гг.

Сию минуту ввалился Радди; жди предлинное письмо во вторник. Ура, ты уже на месте! Слава Богу, какое блаженство читать твой толстый пакет! Умираю от нетерпения. Вот тебе реляция, еду сейчас в собор, где молебствие, и будет 51 пушечный выстрел за победы наши.

Константин. Бухарест, 1 августа 1812 года

Мы покидаем край. Варлам тоже уезжает, он занят приготовлениями, и вот почему я должен отложить свое счастие еще на некоторое время. Меня утешает, что, вероятно, здесь я буду только помолвлен, а свадьбу сыграем у вас, милые мои друзья, в Москве. А покамест я уладил все дела со стариком. Он дал мне бумагу, коею обещает мне 200 тысяч пиастров, которые будут вручены мне в день моего вступления в брак; бумага эта подписана Сабанеевым как свидетелем. Благодарение Небу, настоящие обстоятельства ничего не переменили в моем положении. Этим утром я говорил с адмиралом, который выказывает мне большую доброту. Он через несколько дней уезжает; я просил у него разрешения оставаться здесь до отъезда Варламов, он согласился на это со всею возможною милостью, добавив, что, поскольку я не создан для того, чтобы сидеть сложа руки, он даст мне поручение. Я открыл ему свое сердце, и так стали мы говорить о наших делах и особливо о процессе. Он мне сказал: «Большое дело, а когда мы с ним покончим, то займемся и своими собственными. Вы ознакомите меня с подробностями вашего дела, и ежели смогу быть вам полезен, буду рад. Покамест я согласен, чтобы вы оставались здесь, а если будет у меня в вас нужда, отправлю к вам курьера». Очень я доволен, мой милый друг, тем, как я все устроил. Маша не знает еще, что останусь с ними: какой сюрприз после стольких слез! Захотелось мне тебе первому рассказать об этом. Когда уедут они и я провожу их до границы, то присоединюсь к адмиралу и попрошу у него, спустя некоторое время, полгода, чтобы навестить вас. А покамест Варламы побудут в Москве. Вы познакомитесь с Машей и, уверен, полюбите ее.

Ты меня спросишь, быть может, почему я останусь здесь после адмирала. Это нужно Варламу, чтобы к нему не придирались, и потом, это принудит его уехать скорее. Вот так, господин мой, доволен ли ты? Когда я буду помолвлен, напишу всем, кого ты мне указал.

Мы в восхищении от всего, что сделала Москва; надеюсь, что продвижение врага в Белоруссии не обеспокоит вас за стеной наших войск; отвечаю тебе, что наша Дунайская армия себя покажет. Она великолепна.

Александр. Москва, 2 августа 1812 года

Я счастлив с тех пор, как я с этим несравненным человеком графом Ростопчиным. Я тебе посылаю картинку, за кою дерутся на Спасском мосту [108] То есть на Кремлевской площади, у Спасской башни; до 1812 года был там ров, и на мосту через него шла мелочная книжная торговля. Ожидание несбывшееся, хотя и обещанное. . Саблуков, приехавший из Твери, говорит, что прибывший курьер привез туда известие, что Бонапарт уехал во Францию, ибо испанцы идут на Париж. Пруссаки в больших количествах переходят на нашу сторону. Победителю Витгенштейну дан Георгий 2-й и 1200 рублей пенсии ежегодной, а Кульневой матери – 3000 рублей. Все идет отлично, французы отброшены к Минску.

Александр. Москва, 7 августа 1812 года

Ты, слава Богу, на месте, возвратился из Царьграда; но прежде всего, любезный и высокородный брат, поздравляю тебя с чином статского советника, о чем уведомляет меня сейчас Тургенев, а равно, что Кутузов сделан светлейшим князем. Как несказанно обрадовало меня твое производство! Это большой шаг, готовящий тебя на выполнение всех возможных должностей. Вчера, по слухам уже одним, коими наполнена была Москва, пили мы у князя [В.А. Хованского, тестя Булгакова] за ужином за твое здоровье. Этим вечером будем официально праздновать. Дай Бог тебе так же мало быть в статских советниках, как в коллежских, но паче всего так же выслуживать новые милости, как старые. Даже Фавст повеселел, стал чрезвычайно весел. Тетушка тебя поздравляет и поручает тебе сказать, что Бог не оставит без награды то, что сделал ты для бедного Кругликова, коего вытащил ты из константинопольской тюрьмы. Мать написала тетушке благодарственное письмо, кое нас так же растрогало, как то, что отец тебе написал. Я не благодарю тебя за помощь, кою ты мне высылаешь, ибо я знаю, что те, кто меня любят так, как ты, не могут и поступать иначе; я знаю также твое ангельское сердце, чтоб быть убежденным, что ты более удовольствия получаешь, посылая мне помощь, чем я, ее принимая. Буду писать к Кругликову о задержанных тобою деньгах для несчастного сына его. Знаешь, кто здесь? Влодек. Он приехал из армии и едет к государю в Петербург; но так как император сюда ожидается*, то он хочет поджидать государя здесь. Мы не можем о тебе наговориться, и Влодек в числе тех, которые чрезмерно ценят душу твою и способности.

Александр. Москва, 13 августа 1812 года

Здесь большая суматоха. Бабы, мужеского и женского полу, убрались, голову потеряли; все едут отсюда, слыша, что Смоленск занят французами. Бездействие Барклая произвело несчастное, но геройское Смоленское дело. Багратион с двумя дивизиями шесть раз прогонял 100 тысяч из Смоленска, убил 20 тысяч у неприятеля и сделал 7000 пленных; но город должен был быть оставлен. 7-го атакован был Барклай, он должен был уступить поле сражения и идти к Дорогобужу. Французы страшно потеряли вообще, и весь народ в радости от назначения Кутузова главнокомандующим над обеими армиями, куда послал он уже свое приказание, а сам он ожидаем сегодня сюда проездом в армию. Он все поправит и спасет Москву. Барклай – туфля, им все недовольны; с самой Вильны он все пакостит только. Император ожидается сюда на сих днях. Наташу отправляю я на всякий случай во Владимир с детьми, ко второй маменьке Куракиной, а сам останусь здесь с графом. Все спокойно у нас. Я поклянусь, что Бонапарту не видать Москвы, но не худо детей и Наташу обеспечить. Где с ними после возиться? Лучше согрешить избытком предосторожности. Влодек тебя обнимает. Он все еще ждет и ждет императора. Всякий день у нас ужинает. Этот братски тебя любит. В теперешних обстоятельствах политических я бы почти желал, чтобы свадьба твоя надолго была отложена. Но ты на месте, тебе это решить и устроить с твоим счастием и мое.

Вот тебе послание графа к жителям Москвы. Этот человек почитаем всем городом. Он суров и справедлив. Почт-директор Ключарев ночью с 11-го на 12-е число взят нами и сослан. Это большой негодяй, и город радуется удалению сего фантазера. Я тебе уже писал о радости нашей, что ты высокородный ; также пожалованы чинами Бобров и Фонтон. Мир с Англией обнародован 4 августа в Петербурге. Там уже лорд Бентинк. Скажи, как мне писать тебе, а ты делай мне отправления на имя его сиятельства графа Федора Васильевича Ростопчина, генерала от инфантерии, обер-камергера, сенатора, главнокомандующего в Москве и разных орденов кавалера в Москве; я просил сие позволение у него. Подразумевается, что поверх моего пакета ты сделаешь другой на адрес графа. Сестры также поедут с Наташей. Наши имения в Велиже совершенно разрушены неприятелем, и все мужики разбежались. О себе что сказать? Я здоров, распредоволен местом своим и положением.