Нина Штауде - Воспоминания

В мае 1988 г. исполнилось 100 лет со дня рождения Н. М. Штауде, имя которой достаточно широко известно среди советских астрономов и геофизиков. Жизненный путь Нины Михайловны (она скончалась в 1980 г.) был долог и труден, вместе с тем ее активная жизнь в науке, которую она беззаветно любила, к несчастью, оказалась чрезвычайно непродолжительной. После окончания Высших женских курсов (Бестужевских), с 1914 по 1930 год — педагогическая и научная работа; то был период становления и выбора пути; за эти годы ею опубликовано 25 научных работ. В 1931 г. первый арест и ссылка в г. Рыбинск, на три года. В конце 1933 года Н. М. возвращается в Ленинград. Она увлеченно работает в институте им. Лесгафта, поддерживает творческие контакты с астрономами Пулковской обсерватории, участвует в подготовке к первой конференции по изучению стратосферы.

Злодейское убийство С. М. Кирова в декабре 1934 г. послужило сигналом к новой волне арестов среди ленинградской интеллигенции. Разделила трагическую участь многих и Нина Михайловна. В начале 1935 г. она была арестована, так как по религиозным убеждениям отказалась подписать коллективное письмо с требованием возмездия убийце С. М. Кирова. Н. М. была сослана и провела в лагерях и административной ссылке около десяти лет.

В 1944 г. по приглашению академика В. Г. Фесенкова приехав в Алма-Ату, она стала работать в Институте астрономии и физики Казахского филиала АН СССР. Вскоре защитила кандидатскую диссертацию по материалам исследований сумерек, выполненных еще в начале 30-х годов (монография Н. М. была опубликована по представлению академика С. И. Вавилова в «Трудах комиссии по изучению стратосферы» в 1936 г., когда Н. М. была уже в ссылке).

В Алма-Ате Н. М. опубликовала 6 научных статей и подготовила к защите докторскую диссертацию. Защита должна была состояться весной 1949 г. в Институте физики атмосферы АН СССР, но она так и не состоялась. Н. М. пишет в автобиографии, что ее здоровье ухудшилось и от защиты пришлось отказаться. Следует вспомнить происходившую в это время послевоенную «чистку» кадров АН КазССР, в ходе которой был уволен ряд сотрудников, в том числе и Н. М. Возможно, это и послужило причиной отмены защиты, хотя отзывы оппонентов В. Г. Фесенкова, И. А. Хвостикова и В. П. Ветчинкина были прекрасными.

В 1957 г. Н. М. переехала в г. Елец к родственникам, где жила до конца своей жизни.

Основными направлениями научной деятельности Н. М. Штауде были наблюдения солнечных затмений, метеорная астрономия, фотометрические наблюдения сумерек и теория сумеречных явлений. Ее первая научная работа опубликована в 1914 г. («Известия общества любителей мироведения», № 4 (12)) и посвящена наблюдению полного солнечного затмения 8/VIII — 1914 г. Эта статья читается как поэма в прозе. Исследования сумеречных явлений были начаты Н. М. в 20-е годы в Москве под руководством В. Г. Фесенкова и продолжены в Ленинграде после возвращения из первой ссылки, а также после второй — в Алма-Ате в ИАФ АН КазССР. Ее статьи публиковались в изданиях АН СССР по представлениям академиков С. И. Вавилова. В. Г. Фесенкова и Л. С. Лейбензона. В работах Н. М. Штауде применены два новых метода, которые она назвала методом «сумеречного луча» и методом использования «бемпорада» — отношения оптических масс в реальном луче к вертикальной оптической массе в той же точке. Последний метод позволил очень красиво и эффектно учитывать рассеяние второго порядка. Н. М. была построена также теория сумерек для многих моделей строения атмосферы Земли. Эти работы не потеряли своего научного значения в наши дни и часто цитируются в исследованиях, посвященных атмосферной оптике.

История жизни Н. М. Штауде, публикуемая в настоящем томе, несомненно, поразит каждого, кто ее прочтет. Жизнь Н. М. в тюрьмах и ссылках была тяжкой. Проведя в тюрьме уже несколько месяцев, Н. М. пишет: «Здоровье мое в хорошем состоянии, совесть спокойна и на душе светло». В ее автобиографии мы не найдем озлобленности, обиды, горечи на вопиющую несправедливость. Эти врожденные черты ее характера — долготерпение и кротость — усилены как воспитанием в семье, так и ее глубокой религиозностью, которую она сохранила до конца своей нелегкой жизни. Ее доброта, отзывчивость снискали к ней любовь многих людей. Я был учеником Н. М. еще в Петроградской средней школе в 1916–1917 гг., хорошо помню ее маленькую, но очень энергичную фигурку и увлеченность преподаванием. Она даже организовала для нашего класса семинар по самым новым представлениям о строении атома. Вот только вследствие ее доброты с дисциплиной на ее уроках было неважно. Но все ученики очень любили Н. М. Она тоже сохранила теплые воспоминания о своих учениках и со многими из них поддерживала переписку до самой смерти. В годы жизни в Ельце Н. М. переписывалась с широким кругом своих друзей и знакомых, которые ее помнили и любили. В одном из писем (1979 г.) к сотруднице Пулковской обсерватории Л. Д. Костиной она пишет, что «получила ко дню своих именин 50 поздравлений, да, вот, нет сил всем ответить». До конца дней Н. М. Штауде сохраняла ясность мысли, хорошую память, отзывчивость и внимательность. Она, например, сразу откликнулась на просьбу Пулковской обсерватории поделиться воспоминаниями о Н. А. Морозове и написала их.

Настоящую публикацию автобиографии Н. М. Штауде подготовила З, В. Карягина при участии Л. Д. Костиной.

Член-корреспондент А И СССР Н. Н. Парийский.

H. M. Штауде, 1904 г.

Большая часть прожитой мной жизни до ухода на пенсию в 1951 г. была посвящена педагогической и научной работе в области астрофизики и геофизики. Самое мое рождение (4 мая ст. ст. 1888 г.) в С.-Петербурге с его университетом, где окончили курс дед мой по матери Г. И. Морозов и отец мой М. Д. Штауде, с его близостью к Пулковской обсерватории, где несколько лет работал Г. И. Морозов, благоприятствовало тому, что унаследованные от деда математические склонности получили достаточное развитие.

Здоровье мое всегда было слабым, поэтому школьная жизнь началась для меня лишь с четырнадцатилетнего возраста, когда я поступила в 4 класс прекрасной частной гимназии Оболенской. Училась я отлично по всем предметам, особенно любила преподавательницу русского языка и литературы, которая вела наш класс по этим предметам от 4 до 8 класса включительно, Юлию Петровну Струве. Но даже ее уроки, счастливейшие часы моей школьной жизни, не могли затмить моего глубокого интереса к астрономии и математике, и я горела желанием поскорее приступить к серьезному изучению этих наук. Еще в детстве занимавшийся со мной дедушка Григорий Иванович отмечал мои способности к математике и считал меня в будущем «второй Ковалевской». Интерес же к астрономии явился у меня в восьмилетнем возрасте после прочтения популярных книжек, автором которых был папин товарищ по университету Евгений Иванович Чижов. Особенно нравилась мне картина Вселенной, нарисованная им в книжечке «Тайны и чудеса нашего мира», и красота плывущих в пустоте миров, вращающихся вокруг общего центра, пленила мое воображение.