Уильям Грейвс - Американская интервенция в Сибири. 1918–1920 [Воспоминания командующего экспедиционным корпусом] [litres]

Эти сведения показались мне достаточно важными, и я написал в Вашингтон следующее: «Только что один заслуживающий доверия американец сообщил мне, что, по словам официального представителя Японии, не стоит удивляться, если вскоре что-нибудь произойдет. Он сказал, что сам лично не одобряет действий, которые намерены предпринять японские военные, и не верит, что их одобрит народ Японии. Когда его спросили, не собираются ли японцы объявить войну, он сказал, что Япония входит в Лигу Наций и не может объявлять войну без согласия Лиги, но в Сибири японские военные могут вести себя достаточно независимо. Он также сказал, что штаб русских не преувеличивал, когда утверждал, что в Николаевске японцы заключили перемирие с русскими войсками и держались дружелюбно, а потом в час ночи вероломно атаковали штаб-квартиру русских, используя зажигательные бомбы и пулеметы. После двух дней боев японцы понесли тяжелые потери и были вынуждены сдаться».

Я отдал письмо полковнику Эйхельсбергу, которому, прежде чем ехать в Манилу, было приказано направиться в Токио и там, зашифровав письмо, в тот же день отправить его. Это было сделано, и письмо должно было оказаться в Вашингтоне не позднее 2 апреля.

Слова японского представителя, несомненно, относились к тому, что японцы сделали ночью 4 апреля.

Я получил полный отчет об этом происшествии, и сейчас он лежит передо мной, так что ни один человек в здравом уме не может сомневаться, что это была жестокая оккупация Владивостока, сопровождавшаяся беспощадной стрельбой на улицах, унесшей жизни людей. Представители земства согласились с требованиями японцев, и, насколько знал господин Медведев, никаких трений между ними и японцами не возникло.

У меня есть достаточно подробный доклад, сделанный одним из американских служащих, в котором последовательно показано, что японцы первыми начали стрелять, и сигналом были две красные вспышки, которые заметили морские офицеры, стоявшие на вахте на американском корабле «Олбани». Японцы оправдывали свое нападение, утверждая, что были атакованы. За два дня до отплытия из Владивостока я проезжал на машине по окраине города. Со мной был полковник Эйхельсберг. Мы увидели японцев, копавших траншеи и наполнявших мешки песком, как будто они готовились к обороне.

Мои личные отношения с японцами складывались лучше некуда. Но когда Соединенные Штаты и Япония вошли в Сибирь, анонсируя одну и ту же цель, пути ее достижения оказались настолько разными, что столкновения на официальном уровне стали неизбежны.

Генерал Юи отправил в порт оркестр, чтобы сопроводить музыкой отплытие транспортника «Грейт Нозерн», на борту которого я направлялся в Манилу, и, когда корабль отошел от причала, оркестр заиграл старую добрую американскую мелодию «Тяжелые времена больше не вернутся». Одни видели в этом просто прекрасную мелодию, другие усмотрели намек на наши официальные отношения.

Я чувствую, что рассказ о моем пребывании в Сибири был бы неполным без упоминания американских организаций и частных лиц, помогавших мне в работе. Мне также кажется, что читатель получит более ясное представление о сибирской интервенции, если я дам свое краткое заключение в отношении намерений правительств тех стран, которые отправили в Сибирь свои войска. Это заключение сформировалось у меня на основании действий представителей этих правительств.

Что касается американских военных в Сибири, то мне трудно выразить словами свою благодарность им за поддержку и преданность. При охране железной дороги экспедиционный корпус пришлось поделить на очень маленькие отряды, иногда всего по восемь человек, но все они выполняли свои обязанности в лучших традициях американской армии. Они понимали, что от них требуется, и поступали правильно, невзирая на клевету и оскорбления, которыми их осыпала пресса и люди, заинтересованные в том, чтобы представить их действия в неприглядном виде.

И хотя меня это не удивило, я в не меньшей степени благодарен американским офицерам и солдатам за то, что они – все до единого – продемонстрировали твердую веру в традиционную для Соединенных Штатов политику, основанную на том, что все страны должны сами решать свои проблемы, без помощи американских солдат. Намеренное искажение их действий, так же как и крики по поводу «большевизма», не смогло поколебать представления американских солдат и офицеров о том, что правильно и справедливо.

Наши войска очень обязаны флоту за самое сердечное сотрудничество, поддержку и помощь. Я лично испытываю особую благодарность адмиралу Найту и адмиралу Роджерсу за ряд ценных советов, которыми они помогли нам в самые трудные времена.

YMCA, проводившая традиционную для этой организации политику, оказывала помощь и поддержку всем нуждающимся, независимо от их политических взглядов и общественного положения. Она предоставляла свою помощь и американцам, и людям других национальностей. И только тот факт, что YMCA помогала русским напрямую, минуя российских официальных лиц, стал причиной несправедливых обвинений в неподобающих и неэтичных действиях.

Американская католическая организация «Рыцари Колумба» посвятила свое время, внимание и средства тому, чтобы предоставить американским солдатам и морякам возможность отдохнуть и развлечься. Услуги, оказанные этой организацией, оказалась очень полезны.

Насколько мне удалось увидеть, американские благотворительные организации, за исключением Красного Креста, не только приносили пользу, но и следовали политике невмешательства во внутренние дела русских людей.

Американский Красный Крест в основном оказывал помощь войскам Колчака. В докладе, полученном мной от представителей Красного Креста во Владивостоке в отношении работы американского Красного Креста в Сибири, значилось следующее: «В деятельности Красного Креста можно выделить два основных аспекта: военная помощь и помощь беженцам. Военная помощь состоит в создании, оснащении и организации работы госпиталей, а также снабжении сибирской армии одеждой, бельем, другими предметами первой необходимости, доставке лекарств, медицинских инструментов и продовольствия для русских госпиталей».

Согласно моим наблюдениям, все эти госпитали были военными. Далее в докладе значится: «Вторая сторона деятельности заключается в сотрудничестве с Омским правительством. Это заказ для правительства Колчака по линии Красного Креста лекарств и других медицинских средств на сумму по меньшей мере 2 миллиона долларов. Этот огромный заказ, самый большой из всех, которые когда-либо отправлялись в Сибирь из Америки, предполагается выполнить как можно быстрее. В ближайшее время на запад предполагается отправить триста тысяч комплектов белья для русских войск. Первая партия этого белья должна прибыть во Владивосток 15 мая и будет немедленно переправлена на запад. За ней последуют другие крупные поставки».