Ержан Есимханов - Oceanman

— Ты слишком сильно опускаешь голову, — сказала мне тренер, продолжая безжалостно разбирать мои ошибки. — Это крадет у тебя метры. Но мы это исправим.

И я стал плавать с трубкой. Секрет плавания с трубкой в том, что, когда ты опускаешь голову сильнее, чем нужно, в трубку попадает вода. Пока я не освоил правильный угол, я не раз и не два выныривал посредине бассейна, отчаянно откашливаясь и отфыркиваясь — когда вода попадает на вдохе в рот, приятного мало. Но упражнение было чрезвычайно эффективное. Буквально через пару занятий я перестал захлебываться. И тогда Лариса Аркадьевна связала мне ноги. В буквальном смысле — надела на них старую резиновую камеру от велосипедной шины.

— Посмотри, — показала она на видео. — Руки друг за друга уже не заходят, но извиваешься, как змея. Бедра ходят туда-сюда вместо того, чтобы стоять на месте. Движение должно быть по прямой. Ноги мы тебе сейчас завяжем. Управляй ими, держи их на месте, не позволяй ходить туда-сюда.

— А трубка? — спросил я.

— И трубка, — сказала Лариса Аркадьевна. — А как ты хотел?

Было сложно. Скорость была поистине черепашьей. Километры, которые я раньше буквально пролетал, тянулись бесконечно. Бедра немели от непривычной нагрузки — но я понимал, что надо делать, потому что связанные вместе ноги действительно стали ходить вправо-влево, как хвост у крокодила. Остановить их было очень сложно, нужно было работать прессом, спиной, бедрами — всеми теми мышцами, про которые, говоря о плавании, обычно никто не вспоминает. Мышцы болели люто. После каждого километра Лариса Аркадьевна показывала мне видео того, как я плыл. Таких видео было очень много, десятки и сотни, снятых на воде и под водой. И ничего, ничего, ничего не менялось, и это приводило меня в отчаяние. Поначалу. Потому что потом — пошло.

Плавая в одиночку, я никогда не видел себя со стороны. Я воображал себя отличным пловцом, сильным, с красивой техникой. Все это представление о себе было буквально стерто после первых тренировок, потому что я опять стал медленным, неловким, неуклюжим. И я это видел, потому что разбор видео был важной частью тренировок. Это очень полезно, как оказалось — видеть себя со-стороны, свои ошибки и просчеты. Это очень хорошо избавляет от любого самомнения. И очень хорошо понимаешь, что именно нужно делать дальше.

Лариса Аркадьевна разбирала мое плавание на части, исправляла каждую часть по-отдельности, и собирала заново, в единое целое. Это был очень тяжелый, но совершенно поразительный процесс. Пользуясь тем, что выносливости мне хватало, она грузила меня от души. А я только рад был, потому что через какое-то время пошли результаты — и они были неожиданно хорошие. Тело понимало, чего ему не хватает, его нужно было только направить. Моя скорость стремительно росла. Я наматывал десятки километров каждую неделю. Лариса Аркадьевна взяла за основу мой кривой и деревянный кроль, выносливость и физическую силу, и вокруг этого ядра построила совершенно нового пловца. Уже настоящего.

Но и это было только начало.

— Покажи-ка мне, как ты используешь лопатки, — однажды сказала Лариса Аркадьевна.

Я надел лопатки (твердые пластиковые щитки, увеличивающие площадь гребка) на ладони, и гордо проплыл метров четыреста. Я всегда использовал лопатки как своеобразный силовой тренажер, потому что грести в них сложнее, и нагрузка на плечи больше.

— Все ясно, — сказала Лариса Аркадьевна. — Снимай, и больше не надевай.

Вместо моих жестких лопаток она дала мне другие, мягче и больше. Их было трудно держать ровно при гребке, они норовили завалиться и проскользнуть в воду краем, но как раз этого и нельзя было допустить. Все это время я использовал лопатки неправильно. Они меньше всего напоминают силовой тренажер, и нужны для отработки правильного гребка, правильного входа в воду. Мы тренировались с самыми разными лопатками, от больших, раза в четыре шире моей ладони, до миниатюрных, в половину ладони. Каждые — для своей конкретной цели.

Наконец, настало время и для содержимого моей сумки. Лариса Аркадьевна извлекла из нее длинный эластичный резиновый трос с поясом на конце. Пояс я пристегивал к себе, а трос прикреплялся к специальному кольцу на краю бассейна. Нужно было плыть, преодолевая сопротивление троса, растягивая его по максимуму, до конца бассейна. Вот это была настоящая силовая тренировка. В первый раз я выдержал три раунда по полминуты. Потом нагрузка начала расти. Потом Лариса Аркадьевна стала устраивать силовые в конце обычной тренировки, после четырех-пяти километров, когда я и так был довольно измотан. Потом — в конце субботней тренировки, после десяти километров.

— Если делать — то делать, — говорила Лариса Аркадьевна.

Я и делал.

Росла скорость, росла выносливость, росла сила. Километр в двадцатипятиметровом бассейне, который я когда-то проплывал за двадцать минут, я стал плавать за восемнадцать с половиной, потом выплыл из восемнадцати, потом — из семнадцати. Выплыл десять километров из трех часов — на Бенидорме, когда плыл первую десятку, едва уложился в четыре. Сезон был близко, и я был к нему готов. И жалел я только о том, что не пришел к Ларисе Аркадьевне раньше.

Если вы начинаете заниматься спортом — каким угодно, от плавания до горных лыж — найдите хорошего тренера. Пусть покажет, как правильно, пусть научит. Не жалейте денег и времени. Не стесняйтесь спрашивать, и самое главное — любите учиться. Каким бы заслуженным, богатым, успешным, ярким и знаменитым вы не были, всегда есть человек, который может вас чему-то научить, и не нужно этого стесняться. Иначе, как и я, будете допускать ошибку за ошибкой, потеряете массу времени, и сделаете массу ненужных вещей. Мне с тренером решительно повезло. Но тот, первый большой курс подготовки у Ларисы Аркадьевны, был только легкой разминкой перед тем, что нам предстояло.

Именно тогда, в феврале 2018 года, я решился, и написал Майклу Ораму, президенту ассоциации CS&PS, которая проводит заплывы через Ла-Манш, с вопросом о том, какие свободные временные слоты есть у него на лето 2019 года. Майкл не отвечал несколько недель, и я уже было подумал, что у меня неверные контакты — потом, много позже, когда мы обсуждали технические детали заплыва, я понял, что оперативность при ответе на сообщения вообще не является сильной стороной английских пилотов. Они живут в своем мире, в котором вся эта суета, вроде мэйлов и дедлайнов, как-то не имеет большого значения.

Но Майкл, наконец, ответил. Коротко, по-деловому, без всяких лишних приветствий и пожеланий, которыми принято украшать корпоративную переписку. Он предложил мне несколько временных периодов, и я выбрал период с 1 по 9 июля 2019 года. Это еще не было пока формальной регистрацией.