Ержан Есимханов - Oceanman

— I will pencil you to 1 to 9 July, — написал мне Майкл, и предложил повторно связаться с ним в конце года.

Теперь надо было плавать. А что еще оставалось?

В Дувре пьют много. В Англии вообще пьют много, климат располагает. Человек — существо солярное, у него от солнца очень зависит настроение. Когда солнца нет, как в Англии, человек ищет другие способы повысить себе настроение. И находит — как правило, в одном из видов алкоголя, которыми Англия так прославлена. Не зря из Великобритании происходят лучшие виды виски в мире, лучшие стауты и лучший джин.

Но в Дувре даже по сравнению с остальной Англией пьют очень много. Это бросается в глаза. Особенно когда ты готовишься к сложнейшему старту в своей спортивной жизни, и вы с алкоголем существуете в параллельных вселенных. Покупаешь вечером в супермаркете фрукты — а рядом на кассе две девчушки лет двадцати пробивают бутылку рома. Гуляешь по городу — и каждый вечер группки людей у баров. В выходные пьяниц становится так много, что они бросаются в глаза.

Местные, даже будучи пьяными, всегда изысканно вежливы. У меня как-то попросила мелочь пара бездомных с собакой. Они (кроме собаки, но я не уверен) были мертвецки пьяны, но парень обратился ко мне как-то так обходительно, что я сам потянулся в карман. Когда я протянул ему мелочь, он вежливо отвел мою руку:

— No, sir, — сказал он, и указал на свою спутницу. — To the lady.

*****

Два первых старта в 2018 году прошли относительно легко. Так и было запланировано, я втягивался в сезон. В мае я очень бодро проплыл очередные десять километров вокруг уже очень хорошо знакомого острова Табарка. Не то, чтобы мне так уж сильно нравилось это место, чтобы возвращаться туда в третий раз, но сезон заплывов Oceanman обычно начинается с Табарки, а я хотел начать как можно раньше.

В июне я снова полетел на Орту, уже вместе с женой. Она плыла полтора километра, я — очередные четырнадцать. Заплыв был непростой, было очень жарко, и на десятом километре я почувствовал сильную боль в плече, и последние пару километров греб, по сути, одной рукой. Но «стены» в этот раз не было, а проблему с плечом мы разобрали вместе с Ларисой Аркадьевной, и пришли к выводу, что на тренировках я слишком сильно растянул суставную сумку. Мы добавили несколько упражнений, направленных на укрепление мышц плеча, и больше я с этой проблемой не сталкивался.

Ночь перед заплывом я уже как-то описывал. Со временем я научился засыпать в любых условиях, при любом волнении. А вот ночь после заплыва — это совершенно отдельная история. Спать тоже очень сложно, но совсем по другим причинам. Начнем с того, что очень трудно найти позу, в которой у тебя ничего не болит. Кроме того, из-за многочисленных микроповреждений мышц — а они неизбежно повреждаются, если каждой рукой сделать по много тысяч гребков — поднимается температура. Каждая ночь после заплыва — это безуспешные попытки найти хоть какое-то положение тела, в котором тебя перестанет ломать и бросать в жар. Ситуация после Орты усугублялась тем, что левую руку приходилось передвигать правой, сама она не двигалась. Классное ощущение — проснуться среди ночи от того, что твоя левая рука оказалась под тобой и ты ее не чувствуешь совсем.

А самое странное, что единственная ночь, когда ничего подобного не было — это ночь после заплыва через Ла-Манш. Я так устал, что просто проспал десять часов кряду.

Но все это были мелочи, конечно. Впереди была новая большая цель — заплыв через озеро Вертерзее в Австрии. 17 километров — самая большая дистанция на тот момент, которую я когда-либо плавал. Заплыв организовывала компания X-Waters — те самые, что когда-то проводили мой первый заплыв через Волгу. За два года они выросли в большую и интересную серию стартов, с географией от Северного Ледовитого океана до Австрии.

Я разработал двухмесячную программу подготовки к старту. Она включала тренировки шесть раз в неделю общим объемом примерно по тридцать пять-сорок километров, и бег три раза в неделю по восемь километров за тренировку. К стандартным ежедневным тренировкам я, как обычно, добавил большие субботние — по десять-двенадцать километров. Принцип «плавай много, чтобы плавать много» работал, и я не собирался ему изменять.

Для Вертерзее я приготовил себе специальный казахский допинг — взял с собой соленый курт в маленьком пластиковом контейнере, который спрятал в буй. Проблема любого питания на заплыве (о питании я детально еще напишу) заключается в том, что его главной задачей является поставка организму углеводов, а это значит, что оно очень сладкое. На длинном многочасовом заплыве от этой сладости воротит. Я решил, что когда совсем уже не смогу есть дальше сладкие энергетические гели, то съем хотя бы курт, для компенсации. План, кстати, не сработал — но обо всем по порядку.

Перед стартом я сделал качественную углеводную разгрузку-загрузку. Это штука довольно хитрая, поэтому о ней подробнее.

Суть углеводной разгрузки в том, чтобы примерно за пару недель до старта начать исключать из рациона углеводы — мучное, макароны, каши, овощи и фрукты, рис, при этом не прекращая тренировки. Организм на углеводах работает, он делает из них глюкозу, на которой, собственно, вы и работаете в процессе тренировок. Если исключить углеводы из питания, организм довольно быстро исчерпывает запасы глюкозы, и начинает пытаться синтезировать ее самостоятельно — из жиров. Это довольно мучительный процесс, особенно если при этом продолжать тренироваться. Результаты сразу падают, и самочувствие ухудшается.

Зато, когда вы после разгрузки начинаете углеводную загрузку, то есть переходите на интенсивную углеводную диету, организм начинает расщеплять и запасать глюкозу в б о льших объемах, чем раньше. Это нужно начинать делать примерно за неделю до соревнований. В таком случае к старту ваш организм подойдет на пике запасов глюкозы, и в этом случае вы сможете избежать такого неприятного явления, как марафонская «стена», с которой я когда-то уже столкнулся.

Делать это нужно аккуратно, и желательно перед разгрузкой сделать общий анализ крови и проконсультироваться с врачом. Однако при разумном подходе этот метод дает хорошие результаты, что и показало Вертерзее.

Вертерзее — очень красивое озеро в австрийском регионе Каринтия, на берегу которого расположен тихий городок с любопытным названием Клагенфурт («замок кляузников»). До него часа четыре пути от Вены на чрезвычайно комфортабельном поезде. В Клагенфурте живут родители наших друзей, замечательной австрийско-казахстанской семейной пары. Мы приехали туда за два дня до старта, и успели побывать у них в гостях. Их дом расположен прямо на озере, напротив того места, где должны финишировать пловцы. Наши австрийские друзья пообещали нам, что всей семьей засядут на берегу, встречать меня на финише. Не финишировать в таких условиях вариантов не было.