Александр Чемек - Где-то на сопках. Хроники строителя магистрали. Книга 2

Однако, в час ночи приходит вторая смена. Все в трансе: лопнул трос подъёма бадейки, и Валентина Улегина чуть не придавило. Вода из водогрейки не пошла. Когда трос связали, сгорел пускатель в щитке мешалки и автомат на ПЭСке. Ребята шумно пьют чай, растапливают буржуйку до красна, и я ухожу в свой вагон.

У нас Огнев топил печь и делился с Натаном впечатлениями от ночной смены в красках. Коробов бродил по лагерю, предлагал выпить коньяку и требовал закуски…

…Подъём в 7:20, в вагоне тепло. Выходим втроём со Славиком и Владом, Натан догоняет. Несём с собой ведро воды для чая звену Ярковича. Завожу разговор о сатисфакции за оскорбление от Феди и Ярковича на прошедшем собрании. Степанов предъявил встречный «иск»:

— А ты сам-то — чист ли? Тебя самого надо разобрать как-нибудь.

— Ну, а если я не чист, то меня можно оскорблять?

— Нет, — отвечает он.

— Разве они ругали меня за мою аморалку?

— Нет, — подтверждает он.

— Значит, — резюмирую я, — должны извиниться.

— Не знаю… — протянул он и посчитал, видимо, тему закрытой.

Я предложил другую тему:

— А как мы будем работать? — спросил я. — По 12 часов?

— Если понадобится, — и по 20…

— Но ведь человек важнее? — изображаю я наивного.

— Человек — это главное, — подтвердил Влад, автоматически.

— Нет, главное — это работа, — я «припираю его к стенке».

— Не пойму, зачем ты ехидничаешь? Ведь твоя ирония унижает людей. Вот Лёня — отличный парень, а не может общаться с людьми, и все его старания — насмарку. Так не делай хоть ты этого.

— Да я не хотел иронизировать. Я хотел тебя просто уличить…

— Надо уважать собеседника, — поучает Влад. — У нас все ребята грамотные, довольно умные, а ты их за дураков считаешь.

— А за что нас «диссидентами» обзывают? — продолжал я, имея в виду себя, Митяя и Гошку.

Тут вступил Славик.

— А что значит — «диссиденты»?

— Это наши граждане, убеждения которых расходятся с общепринятыми, — сказал я.

— Ну, они просто инакомыслящие, — пояснил Степанов.

— Но расхожий смысл у этого слова — «антисоветчики», — уточнил я. — Но разве мы антисоветчики?

— Нет, — ответил Степанов. — Имеется в виду ваше инакомыслие.

Здесь я утратил логическую нить разговора, а надо было продолжить: «В чем же оно выражается? В том, что мы не играем ни в карты, ни в „козла“, не пьём в выходные до беспамятства, а читаем, пишем и поём песни? В таком случае ты, Влад, и сам — диссидент. Все думают, что нельзя работать по 12 часов на таком морозе, а ты считаешь — можно. Все против того, чтобы надрываться для выполнения плана, а ты уверен, что это необходимо. Какое инакомыслие!».

Однако, разговор перешёл на меня. Прозвучало резюме:

— Отрываешься от коллектива, зарываешься, — то есть всё, о чем я только что думал, есть инакомыслие.

…В балке на пикете 127 все завтракают, благополучно пьют чай из снега, обойдясь без нашего ведра воды.

На котловане вторая ячейка залита на одну треть. Гриша и Степанов возятся с бадейкой, а мы с Натаном ходим вокруг. Влад даёт задание: приготовить проволоку для связки досок на пикете 119, чтобы привезти их сюда. Проволоку-то мы нарубили, но погрузчик ещё не был готов.

Едем за на ПК-119 в 10 часов. Степанов уже там — катит к цистерне с прошлогодней соляркой порожние бочки. Подъезжаем на погрузчике и пытаемся поднять ковшом заднюю часть цистерны. Разводим под ней костёр. Влад уходит в лагерь, а мы, нацедив две бочки солярки, связываем доски и цепляем их к погрузчику. У трактора не работает правый фрикцион и, чтобы поехать направо, Колюха каждый раз пятится назад с поворотом влево, наезжая на буксир…

На пикете 127 доски забирают ребята Ярковича и строят перегородки между ячеями. Едем за обедом в лагерь. Федя — в отгуле, ходит, мрачнее тучи, со мной не здоровается.

Приезжает Лёня и привозит газеты за 15—17 декабря. Просмотрев два первых номера «Газеты», подумал о тщете моих эпистолярных усилий. Вдруг в третьем — увидел свою фамилию. Статью испохабили до омерзения. Возможно, Сунгорин приложил руку. Я прячу газету после того, как заметку прочёл Лёня.

После обеда отвозим детали и крепёж на КГТ. Мы с Натаном ждём, пока все пообедают, а тут подъезжает «Кировец» с 4-мя кубометрами досок в прицепе. Доски забирает Яркович с Люпаком для опалубки, а я с Натаном выбираю из штабеля «дюймовку» для устройства электропрогрева.

Нарезаю «бобышки» из обрезков досок. Одному удерживать эти скользкие, как мыло, обрезки досок, придавив левой ногой, и пилить бензопилой — почти невозможно. Пилю у всех на виду, все видят мои потуги, «перешагивают» через меня, но помочь мне — им западло (психологический эксперимент №2). Остальные «принимают» воду из водовозки и следят, как под гипнозом, за огнём горелки, прогревающей воду. Славик с Вурдановым уехали на «Катере» в лагерь за ужином.

Разносим с Натаном доски с отверстиями для электродов по ячейкам. Подходим к Ярковичу в 17 часов.

— Что делать? — спрашиваю его.

— Сливайте воду из водовозки в цистерну, — ответил Яркович и ушёл искать бензин, обещанный шофёру.

Однако, обещание выполнить не смог: прицеп с бензином уже увезли на другую трубу. Всё звено Ярка давно ушло в бытовку, а я уточнил у него, до «скольки» работаем.

— До 17 часов, — ответил он, не моргнув глазом. — Сольете воду из водовозки и езжайте на ней в лагерь…

Понятно, что в лагерь мы уехали не в 17 часов… После ужина, приехала машина с открылками, и Натан взялся сопровождать её на пикет 127, чтобы там разгрузить.

В нашей бытовке Огонёк играл в шахматы с Маратом. Нам подарили коптилку на растительном масле. При её свете писать невозможно, а играть в карты — вполне, чем и занимались остальные.

Нелепое выступление. «Плохая статья». Стенгазета важнее.

Ожидание ЧП. Опровержение в газету.

21 декабря, четверг. Просыпаюсь в 7:30 и бужу народ, но не вижу никакой реакции.

После завтрака ухожу на трубу. Издали заметил, что кто-то таскает дрова к водогрейке, и тоже попутно прихватил две лесины. Вскоре подходит звено Ярковича и всем составом встаёт у костра, под боком у цистерны. Когда я сделал второй рейс за дровами, Ярок распорядился, и все тоже пошли в лес. Мороз около 35°, но я скидываю телогрейку и таскаю дрова, как робот до 10 часов. Натан и Славик возились в ячейке с рубероидом и стяжкой опалубки…

Наконец, начали готовиться к бетону. Я готовлю доски для электропрогрева на остальные ячейки, но просверлить их не дают: розетка занята под обогрев «Катера». Погрузчик не заводится.

В 12-м часу с «Магирусом», гружёным открылками, приезжает Влад. Разгрузив их, цепляет буксиром погрузчик к «Магирусу», и самосвал таскает его по дороге, пока он не завёлся.