Людмила Штерн - Жизнь наградила меня

– Фамилия, имя, отчество, – снова отчеканил капитан, не оценив Валькин юмор.

– Я не отвечу ни на один ваш вопрос, – сказал Валя, – пока вы не объясните, за что нас схватили.

– Вас не схватили, а задержали. Пока что за проезд в товарном поезде А18-462, следующем со станции Лосевка. Вы сели в 18 часов 29 минут и были сняты на станции Шелтозеро в 20 часов 03 минуты.

– Ни черта мы не были сняты, мы просто приехали. Наша база тут недалеко. Мы геологи из Ленинграда.

– И где же ваша база? – прищурился капитан.

– За Гаврилино, километров двенадцать отсюда.

– Гаврилино отсюда в восемнадцати километрах, по большаку, и в шестнадцати, если лесом. Так что с этими данными у вас неувязочка.

– Ну, это еще не повод, чтобы тащить нас в КГБ.

– Более чем повод, – назидательно сказал Демин. – Если вы и вправду геологи, то почему прятались и крались? Почему не ехали, как нормальные люди, пассажирским?

– Да где он был, пассажирский?

– Пассажирский 311-й и скорый 46-й проходят через Лосевку в 8.05 и в 11.16 утра, – отчеканил капитан и обвел нас орлиным взором.

– Но сейчас же вее-чер! – закричал Валька. – Вечер, понимаете? Свяжитесь сейчас же с нашей базой.

– А ну не орать, сопляк! – рыкнул капитан, обнажив желтые клыки. – Надо будет – свяжемся. Фамилия, имя, отчество и документы!

Валька молчал, у него дрожали губы.

– Откуда в лесу документы? – мирно сказал Леша. – Документы на базе.

– Какой телефон вашей базы, позвольте полюбопытствовать? – Клыки спрятались.

– На базе нет телефона, – вмешалась я. – Мы в палатках живем. Но это близко. Давайте сейчас поедем вместе.

– Надо будет – поедем, – отрезал Демин. – А сейчас я в последний раз повторяю: фамилия, имя, отчество.

Ознакомившись с нашими биографиями до пятого колена, Демин велел подписать показания.

– Ну что, можно нам идти? – двинулся к дверям Валя.

Капитан взглядом пригвоздил его к месту.

– До проверки данных, которые у нас имеются, вы останетесь здесь. Абдулаев, уведите задержанных.

Кривоногий узбек повел нас в конец коридора и отомкнул дверь с амбарным замком. Мы очутились в клетушке с четырьмя голыми нарами и засиженной мухами лампочкой под потолком.

– Как насчет пожрать? – кротко поинтересовался Леша.

Абдулаев не ответил. Он вышел, закрыл дверь и щелкнул замком.

– Да ты глухой, что ли? – взорвался Валька. – Чучмек проклятый, косая рожа! – И он со всей силы пнул ногой дверь.

– Тише ты, – шикнул Леша. – А то еще антисемитизм пришьют.

Но Валька словно взбесился. Он колотил в дверь и орал:

– В уборную, в уборную веди!

Загромыхал замок. На пороге возник «желтолицый брат».

– Поведу по одному, – невозмутимо сказал он и ткнул в меня пальцем. – Ты – первая.

Когда с уборной было покончено, узбек снова запер дверь и затих в коридоре. Мы улеглись на нары и, как это ни странно, моментально отключились.

В шесть часов утра на пороге появился рыжий солдатик.

– Подъем! – весело крикнул он и внес кружки с кипятком и три куска хлеба.

– Привет, друг! Тебя как зовут?

– Рядовой Булкин. Павел Булкин.

– Слушай, Паша, чего там слыхать? На базу нашу съездили?

– А шут его знает, – пожал плечами Булкин.

– А в Ленинград в управление звонили?

– Кажись, звонили, да никто не отвечает. Капитан говорит, врут они все, нет такого телефона.

– Господи, – застонал Леша, – так ночь же была, а сегодня суббота, там нет никого.

– А с базой почему не связались?

– А фиг их знает, – радостно сказал Паша. – Да не расстраивайтесь, жуйте.

Днем он принес вареную картошку иссиня-черного цвета и уселся рядом на нары.

– Павлуша, – задушевно начал Валька, – я вижу, ты человек нормальный, не то что… некоторые…

И он оттянул пальцами глаза у висков, создав «среднеазиатский» профиль

Булкин понимающе хохотнул.

– Наверное, ты в курсе, друг, чего ваш Демин к нам прицепился? Неужели за то, что зайцем проехали?

Солдатик покачал головой. На его лице происходила свирепая борьба воинского долга, гуманизма и желания посплетничать.

– Видишь, какое дело… – наконец раскололся Паша, – шпионов ищем.

Валька так и присвистнул.

– Шпионов?! А мы-то при чем?

– А при том, что шпионов трое: двое мужиков и баба с ними. И приметы в аккурат сходятся – один мужик усатый, а баба – рябая, лет сорока.

– Что-о? Это я рябая? Это мне сорок лет?

Булкин смутился.

– Чего орешь? Почем я знаю, я в твой паспорт не заглядывал.

Валька с хохотом повалился на нары.

– Паулино, выпусти нас сейчас же, чтобы не срамиться.

– Ты никак сдурел! – разозлился Булкин. – Сиди и затихни.

– Затихну, затихну, – успокоил его Валька. – Но откуда шпионы-то взялись?

– Из Фильяндии, откуда же еще… Позавчера наш лесник Захаров прискакал весь в мыле. Шпионов, говорит, обнаружил. Перешли в районе седьмой заставы и углубились. А тут вы как раз у Лосевки из лесу выползли и тишком в товарняк забрались.

– Да нас разве в Лосевке кто видел?

– А ка-ак же! – расцвел Булкин. – Все видели, да спугнуть боялись.

– И заметили даже, что баба рябая?

– Угу… и радировали по всем станциям по ходу. А снимать вас решили в Шелтозере. Сергеевку и Углино проскочили, потому что лес близко, уйти можно.

– Ах, ты елки-моталки, – восхитился Валя, – то-то я удивился, что быстро доехали. Ну вы и орлы-герои! И, что же, вас наградят за поимку и отпуск дадут?

– Да уж не без этого, – важно ответил Паша и вдруг спохватился. – Наградят – не наградят, а службу свою несем. Так что отдыхайте.

Он забрал миски и заторопился уйти, смущенный своей откровенностью.

– Ребята. – Леша явно встревожился. – Это же бред какой-то. Давайте требовать Демина.

Но на наши крики и стуки никто не отозвался.

Вечером нас снова караулил молчаливый Абдулаев. Все попытки вступить с ним в дружеский контакт потерпели фиаско. А наутро опять появился Булкин.

– Пашунчик, – ласково сказал Валя. – Какие новости?

– Какие тебе еще новости? – пробурчал Булкин. Он был не в духе.

– Позови Демина, поговорить надо.

– Где я его тебе возьму в такую рань? И вообще до завтрева капитан тут не ожидается.

– Так что же, нам и сегодня сидеть? – вскинулся Леша.

– Люди по двадцать лет сидят… и ничего, – назидательно сказал юный Булкин, закрывая за собой дверь.

– Мистика какая-то. – Леша хрустнул по очереди всеми десятью пальцами. – Так и впрямь можно сгинуть на двадцать лет.

– Не нагнетай атмосферу, старик, не те времена. Может, объявим голодовку? – предложила я.

– Блестящая мысль! – откликнулся Валя. – Когда Демин узнает, что мы отказались от шашлыков по-карски, он смертельно испугается.

– Но надо же действовать!

– Я вот для начала мыслю снарядить Пашу в магазин. Жрать охота, да и выпить не грех. – Валька повертел перед нашими носами пятирублевкой. – Грязно работают, не изъяли капитал.