Александр Петрашкевич - Машеров: Теперь я знаю...
- Название:Машеров: Теперь я знаю...
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:2002
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Александр Петрашкевич - Машеров: Теперь я знаю... краткое содержание
Машеров: Теперь я знаю... - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Поросята - это лишь незначительный пример. Настоящий экономический грабеж усиливался из года в год. Москва требовала все больших и больших поставок мяса, масла, колбас, ветчины, фруктов, овощей, грибов, ягод и прочих разносолов. На полную мощность день и ночь работали заводы и фабрики Беларуси, чтобы вооружить и одеть Советскую Армию, которая к тому времени уже вляпалась в войну с Афганистаном и оказывала "интернациональную помощь" многотысячным контингентом пушечного мяса.
Требования дани от белорусского улуса были постоянными, настойчивыми, наглыми, а иногда и предельно циничными. Чего стоит только тот неведомый мне фонд, из которого гастроном под тогдашней гостиницей "Беларусь" комплектовал подарки московскому высшему парт- и госчиновничеству, когда наше высшее парт- и госчиновничество ехало в белокаменную решать государственные вопросы.
Таких звонков от самых разных Хамов он, наверняка, имел немало. Власть была там. У нас была подмандатная территория и власть подмандатная. Его тонкая натура не могла этого не ощущать. Чувствовала, кажется мне, и страдала, лишенная каких бы там ни было перспектив на иное обхождение.
В конце 70-х все чаще и чаще можно было заметить плохое настроение, одиночество и подавленность Петра Мироновича. Он стал быстро уставать от собственных выступлений даже на бюро и небольших совещаниях, не говоря уже о длинных официальных докладах. Утомлялся быстрее, а говорил дольше. Некоторые мысли повторял несколько раз, будто не верил, что его услышали, поняли, приняли. Улыбка на красивом, но грустном лице появлялась не так часто, как раньше. Об этом стали поговаривать в аппарате: сдает, мол, Первый. Ни хорошего настроения, ни здоровья не прибавила и операция на почке. И все же, думается, не это было главной причиной его удрученности, а иногда и раздражительности. Причина была не столько в здоровье - мужество его не покидало - сколько в моральном терроре со стороны хамов из Политбюро. В ЦК КПБ ходили слухи, что его побаивается, а потому и не любит престарелый Генсек. Не исключено, что эти слухи рождались и в среде Политбюро, где каждый старец в перспективе видел себя Генеральным, "выдающимся деятелем современности" и "настоящим марксистом-ленинцем". Будто у нас были и могли быть не "настоящие" ленинцы.
Не секрет, что "любовь" престарелых членов Политбюро к своему более молодому коллеге вызвала у него адекватную реакцию. Например, Петр Миронович по возможности не принимал участия в делегациях ЦК КПСС в другие страны, - кто-кто, а уж он знал ограниченность руководителей этих делегаций. Они в свою очередь не стремились попасть в те делегации, которые возглавлял Петр Миронович, потому что рядом с ним чувствовали себя никчемностью. Свою неприязнь к "умнику" скрывали все, кроме Черненко. Но и он после обсуждения 6-томной истории Великой Отечественной войны, на котором Машеров сделал обстоятельный доклад-разбор издания с рядом критических замечаний и пожеланий, не удержался: "Машеров, как всегда, умничает". Можно только догадываться, что он вводил в уши шефу и как характеризовал "умника" из провинции.
Рассудительность, ум и достоинство П. М. Машерова были, пожалуй, основной причиной того, что его так и не выпустили из кандидатов в члены Политбюро, хотя он возглавлял 600-тысячную партийную организацию и 10-миллионную республику. Здесь, надо думать, и причина того, что он последним из руководителей союзных республик получил звание Героя Социалистического Труда, хотя Беларусь занимала одно из первых мест в развитии экономики и научно-техническом прогрессе.
Как дерзкий вызов политике партии и правительства было воспринято членами Политбюро несогласие кандидата в члены Политбюро П. М. Машерова с их решением о вводе войск в Афганистан. Близкие Машерова помнят, что с того заседания Политбюро он вернулся буквально уничтоженным, раздавленным, несколько дней не мог прийти в себя. Брату Павлу Мироновичу в отчаянии только и сказал:
- Что они наделали? Они сами не понимают, что произошло! Все решили 2-3 человека. Остальных даже не спросили...
Теперь уже известно, что каждая поездка в белокаменную была для Петра Мироновича пыткой. Он хорошо сознавал, что непродуманная, а в ряде случаев абсурдная политика фактически остановила развитие страны, поставила ее на грань всеобщего кризиса. Не отсюда ли душевный надлом человека, который все это видел и понимал, но что-либо изменить или переиначить не мог.
Были у Петра Мироновича и личные травмы, которые не затягивались со временем. И были любители в этих травмах поковыряться, пустить сплетню, посеять какие-то сомнения относительно его особы, его репрессированного НКВД отца и убитой фашистами матери. Но он знал цену и этим сплетням, и этим сплетникам, но не мог опуститься до их уровня, чтобы что-то опровергать, мстить. О своем, как теперь говорят, имидже беспокоился. А его имидж был очень высок не только у себя в республике, но и в стране. Именно на его дискредитацию, видимо, и была сделана ставка, когда Политбюро направило Петра Мироновича на переговоры к Фиделю Кастро. Отношения с Кубой к тому времени были настолько испорчены, а поступки Политбюро в отношении "свободной территории Америки" были настолько непоследовательными и неразумными, что Великий Бунтарь века никого не принимал и никого не желал видеть из Союза ССР.
Ставка была беспроигрышной. Если дружественные отношения с Кубой удастся восстановить, тем лучше будет для Союза. А если миссия Машерова провалится, то ему и будет хуже. По приезде на Остров Свободы ситуация складывалась не в пользу встречи с Фиделем. Все попытки были безрезультатны. Он отказывался встречаться с кем бы то ни было из советских. И только за считанные минуты до отъезда П. М. Машерова домой партизан и национальный герой Кубы Фидель Кастро согласился встретиться с партизаном и национальным героем Петром Машеровым. Ма встречу было отведено полтора часа. Проговорили партизаны более четырех. Было не только с блеском выполнено безнадежное поручение Политбюро, но и засвидетельствовано побратимство партизан-героев Петра и Фиделя. В этом убедилась вся страна, когда Кастро Рус нанес официальный визит в Беларусь.
Для души нашего Героя это была моральная победа. На некоторое время она отдаляла неизбежную расправу над "умником".
Давление, подножки, которые нередко граничили с провокациями, регламентация действий нервировали, беспокоили и злили Петра Мироновича, который не мог сделать шага, не согласовав его с Центром и его чиновниками. Власть держала марку.
Только один пример. Умер главный редактор Белорусской Советской Энциклопедии Петрусь Бровка. У Петра Мироновича было к нему особое отношение. Надо было как-то увековечить добрую память о Народном поэте и основателе энциклопедического дела в Беларуси. Мне, как заместителю П. У. Бровки, довелось писать проект предложений на этот счет. Написал я и о том, что стоило бы превратить Главную редакцию БелСЭ в издательство и присвоить ему название: Издательство Белорусская Советская Энциклопедия имени Петруся Бровки.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: