Зарина Асфари - Быть гением [Истории об искусстве, жизни, смерти, любви, сексе, деньгах и безумии]

У нас в Испании выстроилась занятная иерархия: король безгранично властвует над своей коллекцией карманных часов, королева — над своим мужем, а любовник королевы [22] Фаворит королевы Мануэль Годой был младше её на 16 лет. Он фактически управлял Испанией в 1792–1797 и 1802–1808 годах и официально носил титул «князя мира». — над народом. Я же, скромный уроженец провинциального городка, могу всласть командовать всеми тремя. Ведь только у меня они могут купить бессмертие. Человек, как мы с вами знаем, смертен, хуже того — он внезапно смертен…

Так что услуги мои стоят дорого. Мне покровительствуют герцогиня Альба [23] Мария дель Пилар Тереса Каэтана де Сильва и Альварес де Толедо — 13-я герцогиня Альба, супруга 15-го герцога Медина-Сидония Хосе Марии Альвареса де Толедо и Гонзага. с супругом, я пишу обнаженную любовницу ( https://qrgo.page.link/GQCHt) фаворита Её Величества [24] Хосефа Тудо, известная как Пепита Тудо, будучи 17-летней актрисой, стала любовницей Годоя, женатого на кузине короля. Король даровал ей титул графини Кастильо Фиэль. Она стала второй супругой Годоя. Годой был знатным эротоманом и собирал коллекцию непристойной живописи, которую инквизиция нашла при обыске в 1808 году. , я по праву горжусь своей каретой, запряжённой четвёркой лошадей. Она мчит меня по ночному Мадриду в объятия кабака. Здесь меня ждут дружки-махос [25] Махос — множественное число от «махо». Щёголь из простонародья в Испании XVIII–XIX веков, излюбленный персонаж испанских художников, «отец» современного «мачо» и законодатель мод в элитарной среде периода, который испанский философ XX века Хосе Ортега-и-Гассет назвал вульгаризмом. с парой кувшинов сангрии. Мантильи [26] Мантилья — кружевная испанская накидка. наших спутниц едва прикрывают наливные грудки, которые норовят выскользнуть из декольте, пока их хозяйки вчеканивают в дощатый пол ритмы страстного фламенко. Эти ритмы с пятого кувшина непременно ударят нам в головы — ну а какое веселье без драки? Поговаривают даже, что я заколол кого-то в одной из таких потасовок.

Видимо, эти слухи дошли до Его Величества Карла IV…

— Но, монсеньор, вашим подданным ведь не запрещены дуэли?

— Верно, не запрещены. Но подданных у меня много, а первый художник всего один. И какой художник! Так что приказываю вам с этого дня шпагой пользоваться только для самообороны. Если уж вдруг на вас, мой дорогой, осмелятся напасть…

Кто бы мне тогда сказал, что надо мной уже нависла угроза, от которой так просто не избавиться! У Бога, как вы помните, на каждого из нас свои планы, и, если мы не слышим его голос или не хотим услышать, он найдёт способ до нас достучаться, уж можете мне поверить.

И вот я уже еду в Кадис, где мной внезапно овладевает странная, никому не известная болезнь. Скованный и обездвиженный параличом, я сквозь туман слышу голос врача: он не уверен в том, что мне удастся выжить. Наверное, это последнее, что я услышу в этом мире. Запертый в клетке собственного тела, я оказываюсь в той сюрреальности, где нет никого, кроме меня и Господа Бога. Я оглядываюсь на прожитые 47 лет и захлёбываюсь в липком ужасе.

И вот оно, с одной стороны, страшное, с другой — относительно гуманное наказание за неповиновение Божьей воле и за душевную слепоту: я плачу слухом за возможность всё исправить, за подлинное прозрение. Отныне я глух, но вижу то, чего не видел раньше. Простите меня, я вижу ваши страдания в застенках инквизиции, я вижу, что ваши мучители не имеют к моему Богу никакого отношения, я вижу, что страной управляют люди не умнее малых детей, эгоистичные, уродливые, бездушные…

Я пишу групповой портрет королевской семьи. Нет-нет, не как раньше. Я хочу показать то, чего не видят ни они сами, ни испанский народ. Ведь теперь я Вижу, я провидец, и выбора у меня уже нет. Я должен исполнить свою миссию. Сделать своё искусство зеркалом, в котором мой народ увидит подлинное своё лицо.

Вот галерея напыщенных уродцев, увешанных орденами. В этой картине соединилось прошлое и будущее моей страны. Здесь, в этом парадном портрете королевской фамилии, внимательный зритель прочтёт об изменах королевы супругу, о грядущих войнах, которые скоро обрушатся на мою страну…

И вот наёмники Наполеона бичуют Испанию плетьми свободы, равенства и братства, король отрекается от престола, а мой народ поднимает восстание [27] Утром 2 мая 1808 года испанские патриоты напали на служивших в Императорской гвардии Наполеона мамлюков и драгунов. Это восстание положило начало народному сопротивлению французской оккупации. С мая 1808 года по всей Испании развернулась освободительная партизанская война, так называемая герилья, которая закончилась в феврале 1814 года изгнанием французов из Испании. , которое зальёт страну безвинной кровью. В этой крови захлебнётся Истина, её изнасилуют и затопчут. Война ведь стирает лица и выгрызает души ( https://qrgo.page.link/CEMZb). Воюют не люди, а звери. Я наблюдаю этот ад на земле из окон мастерской и не слышу, как кричат жертвы этой бойни, но Вижу…

В этой оглушительной тишине я создаю картину, которая и сегодня потрясает вас своей актуальностью. Вот он, этот конвейер смерти, эти безжизненные тела и те, кто только ждёт неминуемой гибели. Вот они, эти нечеловеки, готовые спустя мгновение расстрелять таких же, как они, людей, так же, как они, боровшихся за свою правду. И этот повстанец в белой рубахе… Вы видите, как он кричит одним только взглядом, видите, как на его раскинутых, будто на кресте, ладонях проступают стигматы… [28] Кровавые раны, которые открываются на ладонях и ступнях некоторых святых в момент религиозной экзальтации на местах, куда Христу вбили гвозди при распятии. Мой народ распят, пригвождён к немыслимой карусели королей. В ней, наверное, сломался механизм, и вот она несётся на запредельной скорости.

Вот галерея напыщенных уродцев, увешанных орденами… Здесь, в этом парадном портрете королевской фамилии, внимательный зритель прочтёт об изменах королевы супругу, о грядущих войнах, которые скоро обрушатся на мою страну…

Рыхлый и бесхарактерный Карл IV, брат Наполеона Жозеф [29] Жозеф Бонапарт — старший брат Наполеона I, король Испании в 1808–1813 годах. Отменил инквизицию, но в народе популярностью не пользовался. Ходили сильно преувеличенные слухи о его алкоголизме, поэтому испанцы прозвали его don Pepe la Botella — дон Пепе Бутылка. , безжалостный Фердинанд [30] Фердинанд VII — сын Карла IV, король Испании в 1813–1833 годах. Статус символа национальной борьбы променял на статус деспота, вернув инквизицию и проводя антилиберальную и контрреволюционную политику. Его правление привело к гражданской войне, а смерть — к ещё одной. , а там, за горизонтом, уже маячит призрак карлистских войн [31] Первая карлистская война (1833–1839) — гражданская война между сторонниками дочери Фердинанда VII Изабеллы II и его брата Карлоса Старшего — закончилась поражением Карлоса и его бегством во Францию. Вторая карлистская война развернулась в 1872–1876 годах между сторонниками Карлоса Младшего (внука Карлоса Старшего) и Амадея I (преемника Изабеллы II), а затем его преемника Альфонсо XII (сына Изабеллы II). Она закончилась бегством Карлоса Младшего во Францию и принятием в Испании новой конституции. , когда братья будут биться с братьями за власть над обескровленной Испанией. Проснувшись утром, я не могу быть уверен, что страной правит тот же король, что правил вчера.