Валерий Хайрюзов - Звезда и крест генерала Рохлина

— Анатолий Сергеевич, — перешел к делу Степашин, — я пригласил вас, чтобы обсудить два вопроса. Первое: группа Чубайса настаивает, чтобы был уволен ряд офицеров МВД, и я хотел согласовать с вами вопрос об их перемещении. И еще… — Сергей Вадимович сделал паузу, — у Льва Рохлина поехала крыша. Он готовит военный переворот.

— Я против решения проблемы силовым методом, — ответил Куликов.

— Хорошо, давайте посмотрим один сюжет, — сказал Степашин и включил видеомагнитофон.

На экране Куликов увидел себя и генерала Рохлина на собственной даче. Они сидели на террасе и разговаривали.

— …Анатолий Сергеевич, если войска войдут в Москву, вы сможете повлиять на МВД и внутренние войска, чтобы они сохранили нейтралитет? — неожиданно после какого-то пустячного разговора спросил Рохлин.

— Я, конечно, могу повлиять на ситуацию, но не вижу смысла. Яблоко и так уже дозревает, и скоро упадет совсем, — ответил Куликов, — а вы здесь рискуете головой.

— Я не боюсь, вы же знаете.

— Но за вами стоят тысячи людей, а я знаю, что это такое, я уже проходил через это…

— Ну, как кино? — спросил Степашин, выключив видеомагнитофон.

— Сделано профессионально, — ответил Куликов.

— Как говорил папаша Мюллер, генерал у нас под колпаком. Я думаю, вы меня правильно поняли.

Садясь в машину, Анатолий Сергеевич, сказал своему помощнику:

— Немедленно предупреди генерала Рохлина, что каждый его шаг контролируется.

Атаман Кудинов одним из первых откликнулся на призыв Рохлина прибыть в столицу. Он завел свой «Жигуленок» и помчался в Москву. Недалеко от Тамбова неожиданно задергался руль. Машину потянуло в сторону. Кудинов нажал на тормоз, поняв, что проколол колесо. Он свернул в первое попавшееся по дороге село. У первой же избы спросил хозяев, где находится ближайшая авторемонтная мастерская, и ему указали на дом, где жил дед, занимающийся ремонтом машин.

Кудинов подъехал к дому. Дед, увидев его, спросил:

— Белогвардеец?

— Я не белогвардеец, я казак, — ответил Кудинов.

— Ты мне зубы не заговаривай, — сказал дед. — Ты за кого: за наших или за тех?

— Я еду арестовывать Ельцина, дед, очень спешу, — сказал Кудинов.

— О-о, значит, за наших! Значит, будем чинить, — обрадовался дед, — Ксенофонт меня зовут, — представился он и крикнул: — Бабы! Тут наши прибыли, идите посмотреть на живого казака!

Из дома вышли две молодые женщины и старуха:

— Казак, а где же твоя сотня?

— Сотня уже в Москве.

— Картошки загрузите ему. Им там, в Москве, чай, и есть-то нечего. Бензином заправьте, — давал распоряжения Ксенофонт.

Женщины засуетились, а дед пошел заменять колесо. Когда все было готово, Кудинов попрощался и сел за руль.

— Ждем тебя с нашей победой, — сказал Ксенофонт, прослезившись.

— И с сотней казаков, — добавила молодая женщина. — А то в деревне и мужиков-то не осталось.

Как только машина с Кудиновым скрылась за поворотом, дед взял свою берданку и буркнул бабке:

— Ну, и я пошел арестовывать нашего «ельциноида».

— Куда ты, старый? — возмутилась бабка. — Твой «ельциноид» уже третий сон видит. Посмотри, который час на дворе, завтра арестуешь. Пойдем, я тебе лучше самогонки налью.

Ксенофонт подумал и решил:

— «Ельциноид» никуда не денется. Пойдем, старая…

Зюганов стоял у окна на девятом этаже здания Государственной Думы и смотрел на суету Охотного ряда. Его терзали сомнения. Взгляд метался между пятиконечными звездами кремлевских башен и крестами храма Христа Спасителя.

В зал начали входить люди, на два часа было назначено совещание фракции. Когда депутаты заполнили кабинет, Зюганов сел за стол и обратился к собравшимся:

— Я пригласил вас всех сюда, чтобы посоветоваться, что будем делать дальше. Ситуация выходит из-под контроля. Рохлин, не считаясь с нашим мнением, ускоряет события. Он развернул такую деятельность, что наши первичные организации в регионах массово переходят под его знамена. Мы можем потерять партию. Схема, которую готовит Рохлин, не наша схема, неизвестно чем она закончится, а ответственность делить придется вместе с ним. Мы потеряем в одночасье все, что наработали за эти годы. Вы знаете: он вышел из НДР и создал Движение в поддержку армии. По пакетному соглашению между фракциями пост председателя Комитета по обороне за НДР Если мы проголосуем за оставление Рохлина на посту председателя, то нарушим все пакетные договоренности.

— Генерала любят, он популярен в народе, и нас никто не поймет, — высказался председатель Комитета Госдумы по безопасности Виктор Илюхин. — Во многом он прав. Нам нужны новые силы, новая политика.

— Виктор Иванович, не стоит вмешивать вашу личную дружбу с Рохлиным в политику партии, — недовольным тоном вмешалась в разговор Апарина. — У всех разное отношение к генералу. Лично у меня он доверия не вызывает.

Стараясь побыстрее закруглить неприятный для него разговор, Зюганов предложил:

— Давайте приходить к решению. Голосуем.

Большинство проголосовало за то, чтобы сохранить договоренности с правыми фракциями. Против проголосовали двое.

Так было обозначено отношение коммунистической партии к деятельности Рохлина. Та же Апарина на собрании актива волгоградской областной организации КПРФ уже проводила политику партии в жизнь.

Закончив свое выступление, она объявила:

— Теперь можно задавать вопросы.

Руку поднял какой-то старичок:

— Алевтина Викторовна, обрисуйте нам, пожалуйста, ситуацию вокруг генерала Рохлина. Почему его сняли с должности председателя Комитета по обороне?

— Я не понимаю вашего вопроса, — резко ответила Апарина. — Если бы Рохлин был нашим единомышленником, то он давно бы вступил в нашу партию, — и добавила, — а вас никто и ничто не должно интересовать, кроме интересов партии. И вообще, что касается генерала Рохлина, то его деятельность — это провокация администрации президента против нас, защитников интересов народа и патриотов. Это они его привели в Думу, в политику, чтобы расколоть патриотические силы в своих интересах.

Забрав в «Экспрессе» заказанные накануне фотографии, Ольга Щедрина шла по Новому Арбату. Только что прошел теплый летний дождь, и Ольга наслаждалась запахом свежей зелени. Рядом с ней резко притормозил «Мерседес» с мигалкой. Из машины вышел элегантно одетый мужчина в строгом темном костюме. Это был сотрудник президентской администрации Владимир Иванович Сухов.

— Ольга Владимировна, разрешите вас подвезти, — предложил он, выглянув из машины.

Щедрина остановилась и недоуменно посмотрела на него:

— Спасибо, мне недалеко.

— Вы меня не так поняли, мне нужно с вами поговорить, буквально несколько минут, — настойчиво продолжил Владимир Иванович.