Константин Сорокин - Трудные дни сорок первого

— Добровольцы, пять шагов вперед шагом — марш!

Вся рота, до единого человека, сделала эти пять шагов! Мы переглянулись с командиром полка подполковником Пияшевым: выходит, задача-то не из простых. Пошли ко второй роте, затем к третьей. Та же картина: воины делали требуемые пять шагов вперед — и позади никого не оставалось. Тогда командир полка с комбатом и ротными сами отобрали пятьдесят человек.

Теперь требовалось назначить командира.

— Кто добровольно возглавит десант?

Первым откликнулся Власенко:

— Разрешите мне!

…С этого задания не вернулись многие. Не вернулся и старший политрук Николай Поликарпович Власенко. Один из десантников, фамилию его не помню, потом рассказывал:

— Выскочили мы на скорости к нашим установкам. По ним уже ползают гитлеровцы, галдят, все до винтика осматривают. Как быть? Кругом — враги. Командир десанта принял решение: уничтожить машины вместе с фашистами. Ударили из танковых пушек, а на глазах слезы, ведь свои «катюши» расстреливаем… Но приказ есть приказ. Немцы спохватились, сначала застрочили по десанту из пулеметов, потом повели огонь из орудий. Ну, мы смяли то и другое, потом разбили остатки установок танками и проутюжили обломки…

Десант выполнил свою задачу, но его командир погиб.

Юго-западнее Мценска развернулись ожесточенные бои. Особенно за Орловское шоссе, ведущее через Мценск и Тулу на Москву. Противник с каждым днем наращивал удары, бросая в бой З-ю и 4-ю танковые дивизии, мотопехоту. Не буду в хронологической последовательности описывать все события. Расскажу лишь о некоторых накрепко запомнившихся лично мне эпизодах.

С утра 7 октября фашисты ввели в бой новые силы. Примерно около одиннадцати часов корпусная разведка доложила, что параллельно шоссейной дороге в трех километрах от поселка Первый Вопи движется вражеская колонна — более восьмидесяти танков с мотопехотой и артиллерией. Вскоре над позициями нашей обороны появилось десятка четыре «юнкерсов». Земля содрогнулась от разрывов бомб. Не успели улететь «юнкерсы», как гитлеровцы открыли сильный артиллерийский огонь, а спустя двадцать пять — тридцать минут начали атаку. Наступление вели около пятидесяти танков с пехотой. Это был первый эшелон. За ним следовал второй — свыше тридцати бронемашин.

Лелюшенко и я находились на наблюдательном пункте корпуса и даже невооруженным глазом хорошо видели, как танки и мотопехота противника вгрызаются в пашу оборону. Спасибо авиаторам — краснозвездные штурмовики подоспели на помощь наземным войскам, обрушили на фашистов бомбы и реактивные снаряды. Одновременно повела сильный заградительный огонь гаубичная артиллерия. Вступили в дело противотанковые орудия — били прямой наводкой. Было сожжено двадцать девять танков, уничтожено до полка пехоты. Но враг, не считаясь с потерями, продолжал рваться к Мценску.

Обстановка все усложнялась. Казалось, уже ничто не остановит противника и он прорвет нашу оборону. И вот в этот драматический момент в тылу немцев вдруг ударили пушки, застрекотали пулеметы. На поле боя на полной скорости выскочило несколько тридцатьчетверок и тяжелых КВ.

— Откуда быть там нашим танкам? — удивленно посмотрел на меня Лелюшенко. Наверное, он подумал, что это я без его ведома, чего, разумеется, быть не могло, послал танкистов в тыл гитлеровцам. Но я был удивлен появлением тридцатьчетверок и КВ ничуть не меньше, чем командир корпуса.

— Не знаю, Дмитрий Данилович, надо выяснить…

Между тем дерзкий и стремительный удар танкистов по боевым порядкам с тыла ошеломил фашистов. Их замешательством мгновенно воспользовались наши обороняющиеся подразделения. Они рванулись в контратаку, огнем из всех видов оружия уничтожая врага.

— Ура-а-а! — неслось по рядам воинов 201-й воздушно-десантной бригады.

— Ура-а-а! Ура-а-а! — вторили им пограничники подполковника И. И. Нияшева.

В итоге этого боя противник потерял пятьдесят четыре танка, тридцать пять орудий, много живой силы. Обескровленный, морально подавленный, он отошел на исходные позиции.

Кто же сыграл решающую роль в достижении успеха? Разведывательный отряд старшего лейтенанта Бурды!

Выяснились довольно любопытные подробности действий наших танкистов. Двое суток маневрировали они в стане врага, уничтожая его живую силу и технику, и гитлеровцы ничего не могли поделать со смельчаками. Тогда в помощь своим пехотинцам и артиллеристам фашисты направили танки. Но и это им успеха не принесло. Искусно перемещаясь, Бурда навел танки противника на засаду, которую возглавлял старший политрук Загурдаев. Тот скомандовал:

— Огонь!

Грохнули выстрелы. Вражеские машины попятились, но не все: некоторые, объятые пламенем, застыли на месте.

7 октября, когда на Орловском шоссе разгорелся бой, отряд Бурды ринулся на его гул и подоспел как раз вовремя. Он уничтожал гитлеровцев огнем и гусеницами. Особенно отличился наводчик орудия И. Т. Любушкин из экипажа лейтенанта С. Кукарина. От его меткого огня сгорело шесть фашистских танков. За высокое мужество и боевое мастерство Иван Тимофеевич Любушкин удостоился звания Героя Советского Союза. Лейтенант Кукарин, механик-водитель Федотов и радист Дуванов были награждены орденами.

На следующий день противник возобновил атаки. Героически билась с врагом рота десантников во главе со своим командиром лейтенантом Н. В. Бондаревым. Огнем двух орудий, связками ручных гранат и бутылками с горючей смесью воины уничтожили 15 бронированных машин и не один десяток солдат и офицеров. Когда же из строя вышли орудия, десантники продолжали сражаться с танкистами одними лишь гранатами и бутылками с горючей смесью. Богатыри погибли, но не пропустили врага.

Боевые действия ожесточались. Чернели сожженные танки с крестами на броне. Валялись раздавленные пулеметы, искореженные пушки, трупы автоматчиков. По всему полю расползались клубы жирного дыма. Мрачную картину кровопролитной схватки довершала разыгравшаяся непогода. Небо застилали сизые тучи. Без конца лил холодный дождь. Свинцом отливали лужи. В окопах было сыро, под ногами хлюпала грязь.

8 октября противник перешел в очередное наступление большими силами. Однако и на этот раз его попытка добиться успеха разбилась о стойкость гвардейцев. С наблюдательного пункта было хорошо видно, как развертывались для атаки фашистские танки и мотопехота. Вот они лавиной двинулись на нашу оборону, и тут же напоролись на массированный артиллерийский огонь. В разных местах вспыхнули факелами подожженные боевые машины. Будто споткнувшись о невидимое препятствие, танки останавливались с разбитыми гусеницами, снесенными башнями, пробитыми бортами. Залегла и пехота, не выдержав губительного огня наших стрелков.