Константин Сорокин - Трудные дни сорок первого

Любопытное свидетельство о боях тех дней оставил в своих воспоминаниях Гудериан. Разумеется, не в его интересах было говорить правду, тем не менее он оказался вынужденным признать не только мужество и стойкость наших воинов, но и всевозраставшее их мастерство. Гудериан писал: «Особенно неутешительными были полученные нами донесения о действиях русских танков, а главное, об их повой тактике. Наши противотанковые средства того времени могли успешно действовать против танков Т-34 только при особо благоприятных условиях. Например, наш танк Т-IV со своей короткоствольной 75-мм пушкой имел возможность уничтожить танк Т-34 только с тыльной стороны, поражая его мотор через жалюзи. Для этого требовалось большое искусство <���…> Потери русских были значительно меньше наших потерь» [20] Гудериан Г. Воспоминания солдата. М., 1954. С. 224, 225. .

Бои 8 октября еще продолжались, когда на наше НП сообщили, кто, следуя проездом в Москву, в Мценск прибыл член Военного совета фронта П. К. Пономаренко. Генерал Лелюшенко отдал необходимые распоряжения по ведению боевых действий, и мы вместе с ним на вездеходе выехали в город.

— Рад вас видеть, — радушно произнес Пантелеймон Кондратьевич, встретив нас, и попросил дать подробную информацию: как воюем, как живем, каково настроение бойцов и командиров, что нас особенно волнует и беспокоит. Мы не скрыли наших опасений по поводу того, что корпус сражается с открытыми флангами. А что касается морального духа личного состава, то он высок. И привели пример, рассказали об отваге и мастерстве разведывательных отрядов капитана Гусева и старшего лейтенанта Бурды.

— Такие орлы! Едва не взяли Орел, — улыбаясь, скаламбурил Пономаренко. Затем, снова став серьезным, спросил: — А вы не задумывались над тем, что, возможно, войска корпуса действительно могли взять Орел?

— Нет, для этого у нас не было сил, — твердо ответил Лелюшенко. — А если бы и взяли город, то немцы обошли бы нас, и наши войска оказались бы в капкане. Тогда Гудериану была бы открыта прямая дорога на Тулу и в обход Москвы. А теперь, Пантелеймон Кондратьевич, мы держим его под Мценском, навязываем бои в невыгодных для фашистов условиях, изматываем врага.

Пономаренко согласился с этими доводами. Прощаясь с нами, обещал обстоятельно обо всем доложить Верховному Главнокомандующему.

— Учтите, товарищ Сталин очень рассчитывает на вас, гвардейцев. Он просил передать это вам лично, я только что разговаривал с ним по прямому проводу. И он же поручил мне ознакомиться с ходом боевых действий вашего корпуса.

Мы заверили, что сделаем все, чтобы оправдать оказанное доверие.

Девять дней соединения и части 1-го гвардейского корпуса прочно удерживали Орловское шоссе. Но совершилось то, чего мы больше всего опасались: гитлеровцы все же обошли наш открытый левый фланг и ворвались в Мценск. К этому времени из города были уже эвакуированы государственные ценности, промышленные предприятия, вывезен хлеб с элеватора.

Особенно жаркими схватками отличалась 9 и 10 октября борьба за единственную переправу через реку Зушу, захваченную противником. Воины 6-й гвардейской стрелковой дивизии и пограничного полка дважды выбивали его с моста, но враг наращивал силы, вводил в бой танки и оттеснял наших. И тогда в самый критический момент контратаку гвардейцев возглавил комиссар дивизии полковой комиссар И. В. Булатов. В рукопашной схватке фашисты снова были отброшены. Однако спустя некоторое время ценой больших потерь им все же удалось закрепить за собой переправу.

Между тем из-за обильных дождей обычно тихая и неширокая Зуша буквально на наших глазах взбухала, превращалась в серьезную водную преграду и стала недоступной для форсирования ее вброд. Так что с потерей моста создалась крайне тяжелая обстановка для наших войск, в первую очередь для 4-й танковой и 201-й воздушно-десантной бригад, а также полка пограничников. Они оказались в полуокружении, и их надо было выводить из-под яростных ударов гитлеровцев.

У нас оставалась единственная возможность — отвести войска и боевую технику по мценскому железнодорожному мосту. Для их прикрытия и обороны подступов к мосту выделили танковую роту старшего лейтенанта Бурды, а также отряд пограничников с четырьмя орудиями.

Отход частей совершался под непрерывным обстрелом противника. Тяжело стонала земля, в воздухе стоял непрерывный грохот и гул от разрывов снарядов и рева танков. Какими следовало обладать стойкостью и бесстрашием, чтобы в этих-то условиях сохранять выдержку и спокойствие, наносить ответные удары по противнику! Гвардейцы выдержали, внесли достойный вклад в оборону Тулы на дальних ее подступах. Замечательный подвиг совершил механик-водитель комсомолец Николай Семенчук. Когда загорелся танк, оп не покинул его, а продолжал огнем и гусеницами крушить фашистскую нечисть. Шесть вражеских машин подбил лейтенант Лавриненко, четыре — политрук роты Иван Лакомое. Завидную твердость, организованность, распорядительность продемонстрировали пограничники во главе с начальником штаба полка капитаном Владимиром Анцуповым. При прохождении войск по железнодорожному мосту они обеспечили четкую комендантскую службу.

Блестяще справилась с поставленной ей нелегкой задачей танковая рота старшего лейтенанта Бурды — отразила все атаки гитлеровцев. Настала пора и ее отхода на восточный берег. Однако командир повел подразделение в контратаку. В короткой схватке герои уничтожили шесть немецких танков, шесть орудий, до батальона пехоты и лишь после этого, перескочив через мост, присоединились к своей бригаде.

Мы закрепились по восточному берегу Зуши и несколько дней сдерживали противника, а затем контратаками выбили его из Мценска.

В конце первой половины октября генерала Лелюшенко отозвали в Москву. Он назначался командующим 5-й армией, находившейся на Можайской линии. Ставка руководствовалась при этом, конечно, соображениями организации и усиления обороны непосредственно столицы на главном направлении наступления противника. Хочу лишь заметить, что всякая смена командования в сложной боевой обстановке создает дополнительные трудности, это, конечно, ясно каждому.

С большим сожалением, как не столь уж давно расставались с Лукиным и Рокоссовским, прощались мы теперь с Дмитрием Даниловичем. Считанные недели возглавлял он гвардейский корпус, но успел завоевать прочный авторитет и уважение, оставил добрый след в сердцах тех, кто работал с ним. На вид он был вроде простоват, медлителен, однако нес в себе огромный заряд энергии, обладал живым, острым умом. В жестоких сражениях он сумел сколотить корпус в крепкий боевой организм и противопоставить его сильному, опасному врагу. Застопорив движение гудериановских танков и мотопехоты на Орловском шоссе, Лелюшенко повел бои в невыгодных для фашистов условиях.