Борис Ерёмин - Воздушные бойцы

Так началась моя авиационная жизнь.

В конце 1932 года я закончил училище и получил назначение на Дальний Восток. За отличную успеваемость вместе с другими выпускниками я был награжден браунингом системы Коровина. Это была очень почетная награда.

На Дальнем Востоке я стал летать на тяжелых бомбардировщиках в качестве бортмеханика.

Жили мы в малонаселенных краях, авиационный городок строили сами под руководством местных специалистов из крестьян. Я научился класть печи, а это не самое легкое дело. Сложив несколько печей в двухэтажных домах, я еще долго ходил потом в квартиры, проверяя тягу в дымоходах, нагрев. Я чувствовал ответственность перед людьми, живущими в этих квартирах.

В редкие дни молодые авиаторы, надев темно-синие костюмы, коричневые краги и наши дорогие пилотки, выезжали в ближайшие города в театры, в клубы, просто на танцы. Выезд на танцы был событием в жизни маленького гарнизона, ибо гарнизоны представляли собой чисто мужские колонии — обзавестись семьей в тех краях было не так-то просто. Очень важное значение для нас имел призыв Валентины Семеновны Хетагуровой. Активный комсомольский работник Дальнего Востока, она обратилась к девушкам страны, призвала их ехать в Приморский край. Откликнувшись на этот призыв, тысячи девушек приехали на Дальний Восток. Их вниманием не был обойден и наш гарнизон.

В гарнизоне появился уют, летчики и техники стали более подтянутыми, одевались со вкусом. Образовалась очередь в библиотеку, стало интереснее в гарнизонном клубе, наладилась служба быта. Вскоре состоялось несколько свадеб — не особенно пышных, без удалых гулянок, но вполне солидных и торжественных…

Обстановка в те годы на Дальнем Востоке в приграничных районах была неспокойной. Японские самураи постоянно провоцировали пограничные инциденты. Жизнь в гарнизоне шла напряженно — граница была рядом.

В 1936 году мы получили новые тяжелые бомбардировщики ТБ-ЗРН. По тому времени эти самолеты были грозной [37] сдерживающей силой на Дальнем Востоке. Мы осваивали на них длительные полеты в различных метеоусловиях.

В том же 1936 году я был удостоен высокой чести представлять на слете стахановцев ВВС группу авиаторов-дальневосточников. В Москве я увидел именитых авиаторов, слушал выступления С. М. Буденного, М. Н. Тухачевского, Я. И. Алксниса. Начальник Военно-воздушных сил РККА Яков Иванович Алкснис поражал нас глубокими знаниями в различных областях авиации. Нам были показаны перспективные пилотажные и навигационные приборы, макеты самолетов будущего, летное снаряжение. Пояснения давал сам Алкснис. После этой поездки я понял, какие большие перспективы имеет авиация. Летчики Степанчонок, Евсеев и другие продемонстрировали полеты на новых истребителях. В свои гарнизоны мы, участники слета, вернулись заряженные оптимизмом.

Сегодня я с благодарностью вспоминаю своих дальневосточных командиров — Фомичева, Лебедева, Остапука, Жукова, инженеров Ульянова, Фролова, Поладьева. Особо теплую память о себе оставил комиссар нашей эскадрильи Греков. Ему мы были во многом обязаны той атмосферой товарищества, которая сложилась в нашем гарнизоне, идейным ростом и способностью твердо отстаивать свои убеждения. Не без его влияния многие из нас стали членами партии. В мае 1937 года я стал членом ВКП(б). Впоследствии, опираясь уже на собственный опыт, я много раз убеждался в том, что не может быть хорошим, полноценным руководителем тот командир, который все свои усилия сосредоточил на совершенствовании специальности и упускает из виду воспитательную работу с людьми.

Напряжение на дальневосточных границах росло. Совершая учебные полеты, мы часто уходили далеко в море через залив Петра Великого, пролетали над городами Владивосток, Артем, над островом Аскольд. Особенно впечатляла картина освещенных городов при ночных полетах. В этих полетах я всегда острее ощущал ответственность за жизнь десятков тысяч людей, которые мирно жили в городах, сверкающих огнями в ночной темноте.

Летом 1938 года японские самураи решили основательно испытать прочность наших границ. Квантунская армия вторглась на нашу территорию в районе озера Хасан и захватила сопки Заозерная и Безымянная, которые господствовали над долиной бухты Посьет. Город Владивосток и весь юг нашего Приморья оказался под угрозой. [38]

Начались тяжелые бои наших войск с частями Квантунской армии. Вражеская группировка состояла из нескольких пехотных соединений, усиленных танковыми и артиллерийскими частями. Поддерживало группировку с воздуха более семидесяти самолетов.

В первых числах августа на наш аэродром прибыл командарм Штерн. Это был человек плотного телосложения с очень волевым и решительным выражением лица.

Штерн провел совещание с командованием нашей бригады. Мы стали готовиться к боевому вылету.

6 августа 1938 года с утра на самолеты началась подвеска бомб различного калибра от двухсотпятидесятикилограммовых до тонных. Это была физически очень тяжелая и ответственная работа. К середине дня было уточнено время удара по вражеским позициям на сопке Заозерная.

Вылет производили с короткой бетонированной площадки. Она оказалась слишком короткой для взлета с полным полетным весом. Погода стояла сухая, поэтому разбег самолетов продолжался по грунту. К цели шли поотрядно, на разных высотах.

На подходе к сопке японцы открыли сильный заградительный зенитный огонь. Запахло взрывчаткой. Дым от разорвавшихся зенитных снарядов проникал в открытые кабины летчиков. Наши медлительные бомбовозы неспешно ползли между дымными шапками разрывов. Но снаряды зениток — это не утиная дробь… Вспоминая те боевые вылеты, я теперь понимаю, что боевая подготовка японских зенитчиков была не слишком высока. Тяжелые ТБ-ЗРН маневрировали очень ограниченно, тем не менее до цели мы дошли без потерь. По сигналу ведущего бомбардировщики сбросили бомбы. Снизу, с земли, вверх поднялись коричневые столбы, которые, рассыпаясь, закрыли японские позиции пылью. Противник был накрыт и понес серьезные потери. Летели мы без сопровождения истребителей — японских самолетов в воздухе не оказалось. После бомбардировки огонь зениток ослаб, очевидно, под нашими бомбами японским зенитчикам стало не до стрельбы. Левым разворотом мы уходили от цели.

К вечеру того же дня мы узнали об успешном наступлении наших войск в долине Посьет. Вскоре японские войска были разгромлены, наша территория у противника отбита. Но в последующие дни мы еще продолжали помогать сухопутным войскам, которые, изгнав японцев с нашей территории, оказались на время отрезанными из-за дождей. Все дороги и подъездные пути в район боевых действий [39] были размыты, сообщение прервано, и основное снабжение всем необходимым осуществлялось по воздуху. Наши тяжелые бомбардировщики превратились в военно-транспортные самолеты. Сбрасывая боеприпасы и продукты, мы видели, как солдаты жестами благодарили нас, прыгали, бросали вверх пилотки.