Томас Рикс - Черчилль и Оруэлл [Битва за свободу] [litres]

Воздушные бои кипели в небе над южной Англией в течение всего лета и начала осени 1940 г. Истребители люфтваффе перелетали Ла-Манш за шесть минут и вступали в воздушные бои в небе Южной Англии [487] Richard Overy, The Battle of Britain: The Myth and the Reality (New York: W. W. Norton, 2001), 45. .

В эти месяцы Черчилль стал символической фигурой, объединявшей Англию. Оруэлл с восхищением наблюдал эту трансформацию. «Кто бы поверил семь лет назад, что у Уинстона Черчилля есть какое бы то ни было политическое будущее?» – записал он в августе в своем дневнике [488] George Orwell, Diaries , ed. Peter Davison (New York: W. W. Norton, 2012), 282. . Когда британцы оказались перед реальной перспективой вторжения, даже те, кто годами чернил Черчилля, перешли на его сторону. Мало кто сделал больше для того, чтобы не допустить Черчилля в правительство в середине 1930-х гг., чем «Ти Джей» Джонс, политический советник премьер-министра Болдуина. Теперь и он увидел человека, которого так долго принижал, в новом свете. «Восхождение Уинстона на вершину… привело к громадной перемене, – написал он. – Наконец страна очнулась и трудится» [489] Thomas Jones, A Diary with Letters, 1931–1950 (Oxford: Oxford University Press, 1954), 460. . Чуть позже он добавил: «Уинстон сейчас единственный оратор в Уайт-холле, слова которого способны достичь и тронуть каждого» [490] Там же, 466. .

Однако раскаивались не все. Джеффри Доусон, поддерживавший политику умиротворения редактор The Times , в том же 1940 г. писал доживавшему последние дни Невиллу Чемберлену: «Я всегда буду неисправимым сторонником того, что называется “мюнхенской политикой”» [491] No author, The History of The Times, Volume IV, The 150th Anniversary and Beyond, Part II: 1921–1948 (London: Office of the Times, 1952), 1022. . В тот же период Оруэлл поспорил с молодым пацифистом [492] . The Collected Essays, Journalism and Letters of George Orwell, Volume 3: As I Please, 1943–1945 , ed. Sonia Orwell and Ian Angus (New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1968), 132. Далее: Orwell, CEJL , vol. 3. Именно в кафе «Роял», к примеру, Фрэнк Гаррис встретился в 1895 г. с Оскаром Уайльдом, чтобы посоветовать ему отозвать иск о клевете против маркиза Куинсберри, предостерегая: «Вы не представляете, что с вами случится». Уайльд зло отверг совет и продолжил губить свою жизнь. Stanley Weintraub, Shaw’s People: Victoria to Churchill . (University Park, Pa., and London: State University Press, 1996), 46. Гаррис, викторианский джентльмен с большими связями и немалым числом собственных скелетов в шкафу, спустя годы поможет Уинстону Черчиллю заключить роскошный контракт с издателем. Peter Clarke, Mr. Churchill’s Profession: The Statesman as Author and the Book That Defined the ”Special Relationship“ (London: Bloomsbury Press, 2012), 27. Сегодня Гарриса помнят главным образом как автора четырехтомного описания собственных сексуальных похождений «Моя жизнь и любовные истории». в «Кафе Роял», традиционном месте встреч писателей и художников. Война закончится к Рождеству, уверял юнец: «Очевидно, что все идет к компромиссному миру». Когда Оруэлл заметил, что нацисты станут казнить писателей, таких как он сам, его оппонент, вдохновенный художник, ответил: «Что ж, очень жаль!»

Речи Черчилля этого периода остаются прекрасным чтением и сейчас, через 75 лет после их написания. Знать их необходимо, чтобы понимать этого человека и его роль в истории.

Его обращение к палате общин 20 августа 1940 г. памятно прежде всего ярким и точным признанием заслуг летчиков-истребителей Королевских ВВС. «Никогда на полях сражений человечества, – заявил Черчилль, – столь многие не были настолько многим обязаны столь немногим» [493] . Hansard , 20 August 1940. . Пилот «Спитфайра» Хью Дандес позже сказал: «По-моему, мы не сознавали, что творим историю, пока мистер Черчилль не произнес речь о “немногих”. Мы все тогда почувствовали гордость и осознали, какую важную играем роль, но до этого, мне кажется, мы и не задумывались об этом» [494] Joshua Levine, Forgotten Voices of the Blitz and the Battle for Britain (London: Ebury, 2007), 302. .

Значительно менее запоминающейся частью той же речи была сводка Черчилля о ходе войны, оруэлловская по стилю благодаря сдержанности и немногословной точности описания неудач, случившихся в эти первые месяцы его руководства.

Немногим более четверти года прошло с тех пор, как новое правительство пришло к власти в нашей стране. С тех пор на нас обрушился град бедствий. Доверчивые голландцы покорены; их любимый и почитаемый народом монарх был вынужден бежать из страны; мирный город Роттердам превращен в место чудовищной и жестокой бойни, каких не было и в Тридцатилетнюю войну. Бельгия захвачена и разбита; наши собственные великолепные экспедиционные войска, призванные королем Леопольдом на свое спасение, отрезаны и едва не взяты в плен, от которого они спаслись, кажется, чудом, потеряв все снаряжение; наш союзник, Франция, выбыл; Италия против нас; вся Франция во власти врага, все ее арсеналы и огромные запасы оружия и военного имущества используются или могут быть использованы врагом; в Виши создано марионеточное правительство, которое в любой момент может быть принуждено стать нашим врагом; все западное морское побережье Европы от Нордкапа до испанской границы находится в руках Германии; все порты, все аэродромы на этом громадном фронте могут быть использованы против нас как потенциальные плацдармы для вторжения [495] . Hansard , 20 August 1940. .

Две ночи спустя центральный Лондон впервые подвергся бомбардировке. Каталог бедствий, составленный Черчиллем, подводит к очень болезненному моменту – возможности высадки немцев в Англии. Обсуждение этой возможности было не просто способом подхлестнуть людей. В это время Черчилль вполне серьезно размышлял об этой перспективе. Среди вопросов, которые ему пришлось решать, был вопрос о возможной роли британской полиции на территориях страны, оккупированных Германией. Должны ли полицейские вести борьбу с врагом или обеспечивать общественный порядок? Если второе, следует ли им заранее дать приказ сотрудничать с немцами с этой целью? Это был непростой вопрос. «Если они окажутся на территории, фактически оккупированной врагом, – распорядился Черчилль, – то должны сдаться и подчиниться вместе с остальными жителями, но не должны оказывать врагу никакой помощи ни в поддержании порядка и ни в чем другом» [496] Winston S. Churchill, The Second World War, Volume II: Their Finest Hour (Boston: Houghton Mifflin, 1949), 657. .

Страх перед вторжением достиг максимума, когда в конце лета британский самолет-разведчик засек, что немцы спешно накапливают десантные баржи в голландских, бельгийских и французских портах. 7 сентября 1940 г. в 20:07 британское верховное командование передало сигнал «Кромвель» [497] Harold Nicolson, The War Years: 1939–1945 (New York: Atheneum, 1967), 111. , кодовое слово, означающее, что высадка немцев на английскую землю неизбежна. Романист Ивлин Во, служивший в то время в Королевском ВМФ в Африке, в письме жене советовал в случае высадки немцев дождаться благоприятного момента и уезжать в Квебек, где он впоследствии постарается найти ее. Джорджу Пеллету, члену подготовленной британской диверсионной группы, сказали, что после высадки захватчиков ожидаемая продолжительность его жизни составит семь дней [498] Levine, Forgotten Voices of the Blitz , 91. .